Подобное расчетливое использование дочери матерью может бы и заставило Майкла почувствовать жалость к Астрид, если бы не некоторые вещи, которые стали очевидны за время тех дней, что Астрид охотилась за ним. Несмотря на свой ум и желание работать - доказанное выпуском с острова Саганами - Астрид относилась к тем невыносимым членам мантикорской аристократии, которые искренне думали, что случайность рождения в благородном семействе автоматически сделало ее лучше других. Астрид не видела за попытками Майкла уклонится ничего, кроме неловкого избегания внимания красивой девушки, поскольку ей и в голову не приходило, что кто-то может ее избегать. Кроме того, несмотря на подобные логические самоубеждения вовлеченнные в подобный образ мыслей, уже имеющееся мнение Астрид о себе было подкреплено фактом ее нынешнего пребывания в одном кубрике с наследным принцем.
Осгуд "Оззи" Руссо был более тонким типом, хотя никто бы об это мне догадался глядя впервые в его сияющие глаза смеющегося чертенка. Его семья была связана с невероятно богатым картелем Гауптмана, и Майкл был уверен, что перевод Оззи был куплен напрямую. Была ли цена заплачена в виде взятки или концессии на комплектующие для быстрорастущего флота Майкл не знал да и не волновался об этом, кроме как будет ли эта сделка выгодой для флота или коррумпированного индивидуума из Департамента кадров.
Неудивительно, учитывая интересы семьи, что Оззи специализировался на снабжении. С точки зрения логистики он был блестящим специалистом, способным бросить взгляд на сложную схему и свести ее к набору комплектующих до того как Майкл закончит читать заголовки. Несмотря на то, что снабжение не стояло в цепи командования, и вследствие этого его обходили стороной амбициозные типы,Майкл знал историю достаточно, чтобы понимать что некоторые битвы были выиграны или проиграны еще до того, как они встретились с логистическими трудностями.
Проблема с Оззи была в том, что он видимо считал Майкла еще одним ресурсом, который нужно культивировать для будущего себя и своей семьи, и он полагал, что Майкл должен рассматривать его с такой же точки зрения. Майкл не любил подобные отношения, но несмотря на то, что Оззи не был открыто связан с кем-либо из политиков, деньги могли быть использованы чтобы препятствовать Королеве и ее политике так же легко, как и аристократические связи. Поэтому Майкл решил не отчуждать Оззи, пока еще слегка раздражающего среди заискивающего внимания остальных.
Что объединяло Астрид и Оззи, так это чувство собственного превосходства над другими, хотя Майкл был уверен что каждый в отдельности мало думал о ком-то другом. Как магнит притягивает железные опилки, эти двое привлекли к себе наиболее аморальных и амбициозных членов кубрика гардемаринов. Тем самым они оттолкнули тех, кого Майкл считал его лучшей частью, тех кто хотел заслужить свой ранг с помощьб своих собственных заслуг, а не знакомств.
Не желая предстать в том же свете, что и Астрид с Оззи ни перед Майклом ни перед остальной частью офицеров корабля, шесть оставшихся гардемаринов едва разговаривали с Майклом. То, что двое из них, Салли Пайк и Карим Джонс были его приятелями по острову Саганами, делало этот остракизм таким же неловким как и болезненным.
Но не было ничего, чтобы он мог им сказать, чтобы не усугубить свое положение. Поэтому Майкл продирался сквозь свой день, задаваясь вопросом, не является ли то , что он чувствует, тем о чем он слышал как об изоляции от команды.
* * *
В четырнадцать лет, после нескольких очень интенсивных занятий с Диной, которые были представлены довольному Эфраиму, как подготовка Юдифи к возобновлению ее детородных обязанностей, Джудит была принята в очень маленькое, очень тайное и слегка мистические Сестричество Барбары.
Сестричество вдохновлялось историей Барбары Бэнкрофт, женщины, которая сорвала заговор Масады с целью уничтожить все живое на Грейсоне после провала их попытки захватить контроль над планетой. Даже до того, как она была захвачена Эфраимом, Юдифь слышала о Барбаре, на Грейсоне она почиталась как спаситель планеты.Барбара, о которой Юдифь слышала от Истинных была совсем другим человеком: злым, коварным, предателем, неверной и еретичкой.
В самом деле, Барбара Бэнкрофт по версии Истинных была настолько ужасной, что первоначально Юдифь удивлялась, что сестричество выбрало "эту проститутку Сатаны" в качестве покровителя. Через несколько тайных встреч с Диной и ее ячейкой Юдифь поняла, что именно потому, что Барбару так поносили, эти храбрые женщины Масады назвали себя в честь нее. Однако как бы Барбара Бэнкрофт не была представлена Масадой, одно Истинные не могли сказать о ней, что она была трусом. Кроме того, Барбара выиграла в своей битве против тирании Масады. Она заплатила страшную цену за эту победу, но она победила.
Сестинство имело две цели. Первой было заниматься образованием и, когда это было возможным, защитой других женщин. Защита была гарантирована любой женщине, но привилегии образования получали только те женщины,которые были испытаны и признаны абсолютно надежными. Сохранения тайны облегчалось тем, что любая женщина, образовнная настолько чтобы прочитать несколько строк или знать более сложную математику, чем той, которой можно было научится с помощью счета на пальцах сановилось подозреваемой Старейшинами Истиных.
Истории о наказаниях, которым подвергались те, кто преступил рассказывали в детских, повторяли на проповедях, и подкреплялись сотнями других способов. Существовало даже подмножество Истинных, которые рассматривали эти простые искусства как первый шаг вниз по скользкой наклонной дороге к технологической коррупции. Эти, известные как Чистые в Вере, отказывались даже от своих мужчин научившихся читать и писать. В результате, Чистые жили в изолированных анклавах и имели мало общего с остальными Истинными, кроме предоставления некоторых из них в качестве самых свирепых и не задающих вопросов солдат.
Такое воспитание сделало весьма маловероятным то, что женщина однажды вступившая в сестринство, может позже предать их. В самом деле, безвозвратная утрата интеллектуальной невинности сблизила женщин, а связала их тревога за возможное наказание всех, даже той, которая позже могла пожалеть об обучении и донести на остальных.
Юдифь быстро обнаружила, что сестричество делало больше, чем обучение запрещенным искусствам и знаниям. Сестры были обучены лукавить, так, что случайное раскрытие их знания, даже что-то совершенно обычное, как застукивание за чтением печатной этикетки, не могло раскрыть их.
