Я сглотнул:
— Действительно, кто?
Недаром миссис Донхаузер предупреждала меня, говорила, что родители ни перед чем не остановятся, защищая своих детей. И вот я навлек на себя их гнев.
— Мистер Трэдвел, — примирительно заговорил я. — Отпустите мальчика, и я займу его место, а потом позовем сюда Рейфа и Паулу. Пусть сами решают, уходить им или оставаться.
— Ну да, после того, как вы им промыли мозги!
— Вы хотите увести их силой?
— Нет. Да. Я не знаю. Господи, помоги мне! — Он всхлипнул.
Я ободряюще улыбнулся кадету:
— Рики, сейчас мистер Трэдвел отпустит тебя. Мистер Таер, когда я сяду на этот стул, отведите кадета Фуэнтеса в коридор и объясните ситуацию мистеру Вышинскому. Потом приведите сюда кадетов Паулу и Рейфа Трэдвелов.
— Сэр, если он возьмет вас в заложни…
— Есть, сэр! Повторите немедленно!
— Есть, сэр!
Я сел на стул, подвинув его поближе к Трэдвелу.
Это были мучительные мгновения.
Завопив от боли, Рики свалился на палубу. Трэдвел, дернув меня за волосы и откинув назад мою голову, схватил за подбородок и приставил нож к горлу. Я старался не шевелиться. Убереги от зла детей. Господи!
Краешком глаза мне удалось увидеть лицо Рики. Слава Богу, с ним все в порядке.
— Филип, уведи его…
— Заткнись, командир! — Нож впился в шею.
— …в коридор. Быстро!
— Есть, сэр, — Таер метнулся вперед и помог Рики встать на ноги. Оба, спотыкаясь, вышли из комнаты. Тишина. И снова шипение Трэдвела:
— Я ненавижу вас! Ненавижу ваше высокомерие! Вам наплевать на страдания и боль других! Если бы не дети, я перерезал бы ваше вонючее горло, чтобы покончить с вами раз и навсегда!
— Сделайте это, — с трудом проговорил я.
— Господи, да вы спятили.
Я не знал, что ответить. В люк постучали:
— С вами все в порядке, сэр?
Нож крепче прижался к шее.
— Без шуточек!
— Все хорошо, мистер Вышинский. Оставайтесь на месте.
Теперь, когда смерть была совсем рядом, я впервые за несколько месяцев почувствовал себя спокойно и не сводил глаз с люка. — Сейчас ваши дети придут. Могу я предложить вам…
— Ха! Очень надо…
— Хотите, чтобы дети увидели вас с ножом?
— Нет, я не выпущу вас… Ни за что!
— Даю слово! Я даже не шелохнусь. — Подбородок нестерпимо ныл от впившихся в него пальцев. Говорил я с трудом. — Чего вы хотите от них? Сочувствия или страха? — Никакой реакции. — Мистер Трэдвел, вы ничего не добьетесь, если они вас увидят с ножом.
— Так я вам и поверил!
Помолчав, я сказал:
— Решим все по справедливости.
Рука его дрогнула.
— Заткнись, презренный тип!
Стук. Дрожащий голос снаружи:
— Кадет Рейф Трэдвел явился, сэр.
— Уберите нож, мистер Трэдвел. Я пальцем не шевельну.
Несколько секунд — и нож медленно опустился и куда-то исчез.
— Давай выдавай меня, — с горечью произнес Трэдвел.
— Входите, кадет.
Рейф вошел и неуклюже отсалютовал. Еще не натренировался.
— Сэр, я слышал… что… — Он попытался встать по стойке «смирно».
— Вольно, Рейф. Твой отец хочет забрать тебя с корабля. У меня возражений нет.
— Ни за что!
Я услышал позади себя свистящее дыхание. Мальчик вскинул голову и как-то странно посмотрел на отца:
— Отвяжись, Джэред! Я теперь кадет. По собственному желанию!
— Ты не можешь просто так покинуть семью, — хрипло возразил Трэдвел. — Тебе всего тринадцать.
— Вполне достаточно, чтобы поступить на службу.
— Нацарапал записку! Смелости не хватило все прямо сказать. Какое неуважение!
На глаза мальчугана навернулись слезы.
— Да ты бы слушать не стал!
Я вмешался:
— Рейф, все произошло слишком быстро. Может быть, ты…
— Вы сказали, что это на пять лет и я не смогу изменить своего решения!
Я кивнул.
— Этого-то мне и надо! — крикнул Рейф. — Чтобы не было никаких шансов вернуться! Думаете, так легко решиться? — Губы у него дрогнули. — Видишь, что ты наделал, Джэред? Теперь меня выпорют за нарушение субординации. Отстань ты от меня наконец!
Раздался стук в дверь.
— Сын, я… — нерешительно начал мистер Джэред. — Твоя мать и я… Мы думали… — упавшим голос произнес он. — Рейф, почему ты сбежал от нас?
— Потому что я не ваш сын! — Рейф поморщился, словно от боли. — Я приютский. Меня вырастила Шейла. И еще Мартина. У меня было сорок братьев и сестер. Господи, как мне их не хватает! — Он запустил пятерню в свои коротко остриженные волосы. — Это ты отдал нас в ясли. А когда взял нас оттуда, мы с Паулой тебе говорили, что настоящей семьи у нас не получится. Вы с Ирэн пропустили это мимо ушей.
— Она твоя мать!
Со стороны люка раздался спокойный голос:
— Была когда-то. — Это появилась Паула. — С тобой все в порядке, Джэред?
— Со мной… да, кажется, да. — Трэдвел совсем растерялся.
— А с вами, командир?
— Тоже.
Она вошла в комнату и с упреком взглянула на Джэреда:
— Зачем ты сломал Рики Фуэнтесу руку?
— Он хотел убежать, и я…
— Бедняжка корчится в коридоре от боли и плачет. Не хочет идти к доктору, пока мистер Сифорт в опасности. Рики такой славный. Все его любят. Как же ты мог?
— Я… — Джэред осекся.
Паула встала по стойке «смирно» и обратилась ко мне:
— Сэр, мистер Таер сказал, что вы хотели меня о чем-то спросить.
— Я готов аннулировать ваш договор. Что вы на это скажете?
— Никогда, сэр!
Она перевела взгляд на отца, и в ее глазах я увидел жалость, смешанную с суровостью.
— Сожалею, Джэред, поверь мне, но все обстоит не так, как тебе казалось.
Во рту у меня пересохло. Они не покинут «Гибернию» вместе с отцом. Значит, он снова возьмется за меня. Что ж, так тому и быть.
— Кадеты, вы свободны.
Паула отсалютовала и повернулась к люку. Рейф во всем подражал сестре, но получалось у него неуклюже. Сидя нельзя отдать честь, поэтому я просто кивнул.
— Пока вы не ушли… — Я гордился ими и хотел, чтобы они это знали. — Вы молодцы! И ни в чем не виноваты. Не важно, что будет дальше… — Господи! Что же это я несу! Я откашлялся и сказал: — Военно-Космический Флот позаботится о вас. Все.
— Да, сэр. — Паула остановилась. — Разрешите? — обратилась она ко мне. Я кивнул. — Джэред, прости меня. За то, что причинила боль тебе, Ирэн, всем нам. Пожалуйста, не делай так, чтобы стало еще хуже. — Она еще раз отдала честь и вышла. Брат последовал за ней.
Рука легла мне на затылок. Я слегка отклонился и застыл.
— Никого не осталось. Только вы, — сказал Трэдвел срывающимся голосом. — Что же, по крайней мере постараюсь избавить других людей от вас, чтобы вы не причиняли никому зла.
