– Предупреждаю! Если причините хоть какой-то вред кадету, я повешу вас собственными руками. Клянусь Господом! – Я бросил трубку.
Времени не оставалось. Бежать было некуда. Переборка позади меня перекрыла путь к отступлению. Я неуверенно двинулся к ближайшей каюте. Она оказалась закрыта. Следующая дверь…
Это был лифт. Я нажал на кнопку вызова. Замигала лампочка.
Из-за поворота раздались голоса. Ко мне приближался Гарроу с патрулем.
Дверцы лифта медленно открылись. Я проковылял внутрь и нажал на кнопку закрывания дверей.
Дверцы начали задвигаться. Посыпались искры, меня обожгло, будто кто-то стрелял из лазерного пистолета. Вскрикнув, я отпрянул в сторону и нажал на кнопку первого попавшегося уровня. Дымящиеся дверцы закрылись полностью. Лифт пошел вниз.
Уровень 2. Мы продолжали спускаться. У меня глаза полезли из орбит.
Уровень 3. Я в отчаянии повис на своих тростях: на меня навалилась вся земная тяжесть.
Уровень 6. Я каким-то образом все еще стоял на ногах. Дюйм за дюймом я тащился по коридору. Боль была невыносимой. Ног я почти не чувствовал и едва ли смог бы стоять без опоры.
Двигательный отсек находился в конце девятой секции. Я заблокировал дверь лифта своим кителем. Людям Стангера придется теперь воспользоваться лестницей в седьмой секции. Это даст мне немного лишнего времени.
Я продвигался к двигательному отсеку.
Коридорные громкоговорители ожили.
«Пожалуйста, мистер Сифорт! О боже, пожалуйста, ответьте! – Дэнил Бевин чуть не плакал. – Умоляю вас!»
Я подавлял тошноту. Минуты казались часами, потом днями. Чувствовалось, что я смертельно бледен. Весь в поту, ослабевший, я полз, как улитка.
Дверь двигательного отсека была приоткрыта. Я перебрался через порог. За приборами сидели два члена экипажа.
– Встать по стойке «смирно»! – Я старался, чтобы мой голос звучал по-адмиральски, но раздирающая меня боль добавила своих интонаций. – Где главный моторист Макэндрюс?
– На гауптвахте, сэр. – Один из матросов позволил себе вытереть пот со лба. Я не стал его одергивать, мне и самому хотелось сделать то же самое, но мешала трость.
– Где пульты управления гравитронами?
– В секции электроники.
– Где это?
Явно нервничая, он показал мне пульты.
Три ряда коробочек со змеящимися от одной к другой проводами. Макэндрюс говорил, что не может управлять гравитронами.
Что ж, ладно.
– Газовый резак! Быстро, будь ты проклят! – Я старался говорить поспокойнее, но моя спина мне этого не позволяла. Матрос подбежал к шкафчику и вернулся с режущим инструментом. – Режь вот эту крышку.
– Сэр, я не могу повредить гравитрон, капитан меня…
– Я тебя повешу! – проорал я. – Делай, что говорят, сию же секунду! Я командир корабля!
Этого оказалось более чем достаточно, чтобы его убедить. Матрос направил струю пламени на крышку, и она начала раскаляться. Завыла сирена тревоги. Судорожно замигали сигнальные лампочки. Наконец крышка расплавилась. Я заставил его пройтись резаком по внутренностям панели управления. Оттуда вылетел сноп искр. Но они тут же погасли, не причинив никому никакого вреда, хотя матрос и отпрянул.
– Теперь следующую. – Я заставил его разрезать все панели управления одну за другой. Сирены завыли с удвоенной силой.
Вдруг давление на мою спину стало ослабевать. Еще через мгновение наступила невесомость. Я приподнялся над своими тростями и взмыл над палубой. Слава тебе, господи! Больше я бы этого не выдержал.
Хорошенькое месиво я оставлял начальнику двигательного отсека. Впрочем, все это можно было починить. В случае же повреждения самих гравитронов не хватило бы и заработанных за всю мою жизнь денег, чтобы рассчитаться.
Мое внимание привлекла главная приборная доска двигательного отсека. Я оттолкнулся от стенки и подплыл к панели приборов. Схватившись рукой за кресло, я ввел свой идентификационный номер:
– Барон!
– Компьютер отвечает голосу капитана Сифорта.
– Деинсталлируй заблокированную копию судового журнала, которую я велел тебе показывать на капитанском мостике. Замени ее настоящим судовым журналом. – Стангер уже знал, что я на борту и какие у меня намерения. Скрывать судовой журнал не было никакого смысла. – И заодно отруби связь капитанского мостика с…
– Вот он!
Я выглянул в коридор. Переборки все были открыты. К нам двигался взвод матросов. Они плыли от поручня к поручню, и вид их не предвещал ничего хорошего.
– Коммуникации капитанского мостика не могут быть перерезаны. Я запрограммирован на разрешение…
Я оттолкнулся тростями по направлению к двери, отскочил от стены и стал летать рикошетом от потолка к палубе и обратно, пока не зацепился за поручень. Затем я необыкновенно быстро двинулся вперед.
Невесомость подняла мои шансы. Теперь Стангер превосходил меня лишь численностью своего войска.
Секция 10. Я оттолкнулся от стены и полетел вперед. Трости давали мне преимущество – для продвижения вперед мне не было необходимости за что-либо цепляться.
Секция 11. Один из матросов приноровился к невесомости быстрее других. Он мало-помалу догонял меня, держа в руке станнер.
Секция 12. Западная лестница. Я, точно чудовищный мутант-паук, отталкиваясь от выступов и цепляясь за поручни, полз вперед. Мой преследователь буквально дышал мне в спину.
Наконец он оторвался от поручня. Я попытался стукнуть его тростью, но попал в стену и отлетел в сторону. Когда матрос проплывал мимо меня, я изо всей силы ударил его в лицо локтем. Он ударился о стену, и его тело безжизненно повисло в воздухе. Я выхватил станнер из его вялой руки, поставил на предохранитель и сунул себе за пояс.
Я продолжил путь по лестнице к пятому уровню, перехватывая перила. На площадке толпились пассажиры. Они бесцельно плавали в воздухе туда-сюда и звали на помощь. «Черта ли не сидится им в каютах, – подумал я. – Даже Стангер не поленился приказать им не путаться под ногами».
Не обращая внимания на их мольбы и вопросы, я стал расталкивать людей в разные стороны. Ярость во мне закипала все сильнее. Когда путь был свободен, я поплыл наверх, к четвертому уровню.
Полдюжины матросов с дубинками висели в воздухе, вцепившись в перила. Я подхватил свои трости и, оттолкнувшись, поплыл к этим парням, выставив вперед станнер. Двое кинулись на меня, остальные бросились врассыпную.
Я коснулся станнером головы одного из них. Он судорожно дернулся, обмяк и отплыл в сторону. Я убил его. Станнеры предназначены для шоковых ударов по телу, а не по голове.
Второй матрос по широкой дуге опустил на меня свою дубинку. Невесомость ослабила удар. А отдача отбросила противника вверх с такой же силой, как его удар швырнул вниз меня.
