Эдмонд Гамильтон - Мир звездных волков

Чейн ощутил новый приступ жуткой боли, которая, казалось, прожигала его нервы насквозь. Дилулло стал корчиться в кресле, а Гваатх безумно заорал и бросился на стену, словно пытаясь пробить ее головой.

Впервые в жизни Чейн не выдержал и еле слышно завыл, словно побитый щенок. Такой невыносимой боли он никогда еще не испытывал, даже его железная воля не выдерживала.

— Ну что, нравится? — спокойно спросил Вланалан. — А ведь это только начало.

Чейна охватил дикий гнев. Ему не раз приходилось получать болезненные раны в бою, но даже самая страшная боль не выводила его прежде из себя, потому что он знал: схватка есть схватка, и воин должен быть готов ко всему. Но впервые его так хладнокровно пытали, словно ставили научный эксперимент над каким-то низшим животным. Тихий, холодный голос Вланалана вызвал у варганца бешеную ненависть, которая, накапливаясь и разрастаясь, начала противостоять боли. Отныне он ненавидел всех каяров. Настанет день, и он отплатит им за все! Но сначала надо выжить.

Сначала выжить, а затем отомстить.

Выжить!..

Но для этого надо уйти с орбиты до прибытия каярского корабля.

Чейн попытался разорвать путы агонии, терзавшие его мозг, парализующие всю нервную систему. И понял: ему не удастся добраться до пульта управления. Мускулы не слушались его, они словно окаменели.

На Дилулло, неподвижно сидевшего в кресле с поникшей головой, тоже не было надежды. Возможно, он уже умер.

Оставался Гваатх. Могучий гуманоид катался по полу и вопил, колотя руками в мохнатую грудь. Катался?

Ну конечно, ведь каяры наверняка настроили свои болезнетворные лучи на поражение нервной системы людей. А Гваатх был гуманоидом, представителем иной расы. Он безумно страдал, но все же мог двигаться, кричать…

Чейн хотел крикнуть: «Гваатх!», но из его пересохшего рта вырвался лишь еле слышный хрип. Пришлось ждать, пока парагаранец окажется ближе.

Прошло несколько минут, и продолжавший кататься по полу гуманоид случайно приблизился к Чейну. Тот напрягся и выдавил из себя:

— Управление, Гваатх… Уводи нас… с орбиты…

Казалось, парагаранец его не услышал — да и сам Чейн не был уверен, что произнес что-то членораздельное. Но прошло какое-то время, и сквозь красноватый дым, застилавший глаза, Чейн увидел, что Гваатх постепенно приближается к пульту управления. Он по-прежнему бился в диких судорогах и орал, но в его движениях появилось что-то осмысленное.

На Чейна нахлынула волна тошноты, все вокруг закачалось и стало уплывать куда-то вдаль. Варганец понял, что теряет сознание, а это — верная смерть. И он ничего, ровным счетом ничего не мог сделать…

Внезапно Гваатх пронзительно завопил и, опираясь на дрожащие руки, медленно поднялся и почти рухнул на пульт.

Вланалан что-то крикнул, но Чейн не понял ни слова. Пол под ним вздрогнул, и тут же глухо загудели планетарные двигатели. Сильная перегрузка впечатала Чейна в пол, усилив его мучения. Но в душе он испытал огромное облегчение.

Корабль уходил со стационарной орбиты прочь от Хланна.

Чейн был приятно удивлен, придя в себя. Когда темная волна невыносимой боли накрыла его, он был уверен, что умирает.

Он по-прежнему лежал на полу капитанской рубки. Жгучая боль ушла, но по нервам еще прокатывались словно бы сильные электрические разряды, заставляя его судорожно вздрагивать.

Он попробовал шевельнуть рукой, но не смог. Похоже, двигательные центры были парализованы.

«Как бы не навсегда», — с тревогой подумал он.

Чтобы отвлечься от тоскливых мыслей, он стал размышлять о каярах. Эти тонкие ценители прекрасного оказались самыми настоящими садистами. Они не стали уничтожать тех, кто посягнул на их сокровища, — нет, они предпочли выцеживать души из тел, причиняя чужакам невыносимые страдания. Очевидно, вся эта неслыханная пытка доставляла обитателям Хланна огромное удовольствие, иначе они не стали бы затевать такое хлопотное дело. А что случилось бы, если бы каярам удалось посадить корабль на Хланн?

Кто-то склонился над ним. Чейн с трудом приоткрыл веки и увидел мохнатое лицо Гваатха. Собрав всю волю в кулак, варганец заставил себя произнести одно-единственное слово:

— Дилулло?

— Жив, — ответил парагаранец, — но пока не приходит в себя. Я никак не могу его разбудить.

— Помоги… мне встать…

Гваатх нагнулся и поднял варганца на ноги, но тот сразу же упал. Только после третьей попытки Чейн наконец сумел сравнительно твердо встать, опираясь на огромного гуманоида. Гваатх выглядел немного осоловелым, но в остальном почти уже пришел в норму. А что же Дилулло?

С помощью гуманоида Чейн добрался до пилотского кресла. Казалось, пожилой наемник умирал. Глаза его были закрыты, пульс едва прослушивался, мускулы оставались ватными. Наверное, сказался возраст Джона — выдержать такой удар по нервной системе он не смог.

С помощью Гваатха варганец отнес Дилулло на одну из складывающихся коек в соседней каюте, а затем и сам улегся неподалеку, пытаясь прийти в себя после пережитого потрясения.

Корабль тем временем шел в сверхсветовом режиме, держа курс на Ритх. Когда спустя некоторое время Чейн уселся за пульт управления, то обнаружил, что курс был выставлен недостаточно точно. Пришлось вносить в киберштурман необходимые поправки. Справившись с этим, Чейн вернулся к Дилулло. Тот по-прежнему лежал с закрытыми глазами. Его дыхание было неровным, лицо — серым. Время от времени крупное тело наемника сотрясалось от судорог.

Собравшись с силами, Чейн начал массировать активные точки на теле Дилулло. Наконец, к огромной радости молодого варганца, Джон открыл глаза.

— Здорово нам досталось? — невнятно произнес он.

— Еще как, — согласился Чейн и рассказал о том, как Гваатху удалось увести корабль от планеты каяров.

— Выходит, не зря мы его взяли… — пробормотал Дилулло. — Повезло, что остались живы.

Чейн пообещал со злой улыбкой:

— Если придется когда-нибудь встретиться с каярами, то я буду беспощаден. Будь они все прокляты!

Дилулло внимательно взглянул на него.

— Ого, здорово же ты разозлился, сынок, — заметил он. — Обычно ты не принимал неприятности так близко к сердцу.

— Вам легко говорить, Джон, — огрызнулся Чейн. — Вы слишком быстро отключились и не успели вкусить пытку до конца. А я нахлебался от души и при случае отвечу этим подонкам тем же самым.

— Не трать свой пыл понапрасну, — посоветовал Дилулло. — Подумай лучше о том, что случится, когда мы прилетим на Ритх с пустыми руками. Думаю, Ерон будет на этот раз не столь любезен с нами.

Весь долгий путь через звездные россыпи Отрога Чейн размышлял на эту невеселую тему. Было ясно, что над наемниками нависла большая опасность, и ему никак не удавалось найти выход из создавшейся ситуации. Впрочем, сейчас его больше беспокоило состояние Дилулло, который очень медленно оправлялся от пережитого. Лидер наемников похудел, глаза оставались мутными, а речь — не совсем внятной. Конечно, со временем Джон мог восстановить силы, но Чейн не был в этом полностью уверен. Проклятые каяры!

Выйдя из сверхскоростного режима, корабль подошел к Ритху с дневной стороны. К общему изумлению, в районе столицы царил солнечный день, хотя вдали в сторону города двигался очередной грозовой фронт.

На космодроме их встретили почти два десятка ритхских офицеров, которые и сопроводили прибывших во дворец Ерона. Весь путь охранники хранили холодное молчание, словно уже знали, что чужаки прибыли с пустыми руками.

Ерон встретил их в своем кабинете, сидя за большим столом из резного зеленого камня. Не вставая, он поднял на вошедших недовольный взгляд и сухо произнес:

— Итак, вы не добыли Солнышки.

— Не добыли, — согласился Дилулло. — Зато рады, что сумели спастись.

— До ваших ничтожных жизней мне нет никакого дела, — со злостью произнес Ерон. — Никакого, понимаете? Зато меня очень беспокоит ваш провал.

Дилулло устало пожал плечами.

— Нас он тоже беспокоит. Что поделать, каяры оказались слишком крепким орешком. К тому же вы подвели нас, Ерон. Говорили, будто каяры не станут сканировать корабль, а они сделали это.

Лидер наемников кратко рассказал обо всем, что произошло. Правитель Ритха нахмурился. Выйдя из-за стола, он стал расхаживать по кабинету, сложив руки за спиной. Лицо его становилось все мрачнее и мрачнее.

— Скверно, очень скверно, — наконец произнес он. — Вы прилетели на Хланн с целью выкрасть Солнышки — и сделали это на моем корабле! Теперь каяры вправе предъявить мне претензии.

— Скажите, что мы украли звездолет, — посоветовал Чейн. Ерон хмуро взглянул на варганца.

— Думаешь, их так легко обмануть? Не исключено, что на Ритхе у них имеются свои шпионы. Если те донесут, что неудачливые грабители находятся в моем дворце, то каяры могут потребовать вашей выдачи.