Так веришь в меня, что теперь не веришь в меня?
Карраха поморщилась, оскалилась, будто хотела цапнуть за палец.
— Еще скажи, что добра мне желаешь.
— Надо же кому-то его желать, раз ты сам себе его не желаешь, - огрызнулась вузланка.
Да, подумал Михаил, но подлечиться можно было и в полете, уж пилоты нашлись бы, а сборку кроме него никто не завершил бы. Если не хватит компонентов, то врезать второй корабль в первый и сделать уродливое нечто, все равно ему не атмосферным истребителем выступать. Взлететь и уйти в гипер, ах да, еще же надо было подготовить болванчиков для проверки спутников на орбите.
В очередной раз вспомнив о них, Михаил переключился, чтобы не забыть, и погрузился в работу.
Светало, и эти первые лучи местного светила словно знаменовали собой зарю свободы. Михаил прикусил язык, будто боялся сглазить, ну и попутно немного взбодрил себя. Ночь выдалась длинная, утомительная, кровавая и теперь наконец-то можно было приступить к главному делу, к которому он так долго шел.
Сдержав нетерпение и дрожь внутри, он отдал команду на запуск.
Беспилотные модифицированные платформы взмыли в небеса, транслируя вниз картинку вначале атмосферы, а затем космоса. Спутников, которые висели инертными железкам, не реагируя на летящие платформы. Конечно, там не было живых, но все же обнадеживающий знак, и Михаил направил свои детища к спутникам.
Сбить на всякий случай, протаранить и взорвать, чтобы уж не думать - выстрелят или нет.
— Еще немного, - пропел он тихо, - еще чуть-чуть. Последний бой, он трудный самый, а я на Землю домой хочу, я так давно не видел Таню.
Глава 50
Ближний круг посмотрел на Лошадкина изумленно, а тот не успел ничего весело объяснить.
Судьба, подарив ему секунду надежды, тут же отвесила мощнейшую оплеуху.
— Какого?!
Космос исказился и один за другом начали появляться живые корабли ысынгунов, тут же расстреливая все вокруг. Картинка с платформ моргнула и пропала, зато в небе стали видны отдаленные вспышки. Михаил сжал руку в кулак так, что все побелело и захрустело, ощущая, как в голове у него мутится от ярости.
В такой момент! Словно он сам все сглазил!
— Может, они не за нами? - прошептала Карраха.
— Да, вдруг они за рудой прилетели, - вскинулся Харжащ.
— Взгляните на это как любит наш командир, с другой стороны, позитивной, - добавил Трорг.
Лошадкин посмотрел на него мутным взором, покачиваясь и не понимая, что тот говорит. В голове и глазах что-то рвалось и трещало, взрывалось, жужжало, и Михаилу хотелось вцепиться в них пальцами, вырвать прочь. Избавиться от сомнений, страхов, сбить волну отчаяния, захлестывающую с головой.
— На нас нужно не меньше Роя, - пояснил вендарец. - Напугали ысынгунов.
— У них же отсутствует страх.
— У рядовых, а у верхушки? Явно что-то есть, они же не бездумные пожиратели.
Разговоры помогали справиться со страхом и отчаянием, по крайней мере создавали иллюзию решения проблемы.
— Синтезаторы на полную мощность, - приказал Лошадкин, немного придя в себя. - Делать взрывчатку. Разбирать всю электронику, делать генераторы помех.
Проклятье! Но кто мог предвидеть появление ысынгунов? Системы наверху наверняка их засекли, только вниз не сообщили, так как считали, что там все взорвано и вокруг враги.
— Освободить закрастян, дать им оружие, поставить в строй.
Этот приказ не нашел понимания у соратников. Точнее говоря, они понимали, что против ысынгунов пригодится каждый живой, но не хотели давать оружия закрастянам. Считали, что те отомстят и ударят в спину, как это сделали сами "легионеры" ночью.
— Может, лучше расстрелять их всех? - предложил Буль-Дынь. - Оставить как приманку, самим сбежать на полигоны и затаиться там?
— Не выйдет, - бросил Лошадкин. - То есть сбежать выйдет, но незаметно и с кораблем - нет.
— Давайте зароем его! - вскинулся Харжащ.
Неплохая идея... начни они вчера. Тогда еще оставался бы призрачный шанс как-то обмануть ысынгунов, чтобы те с орбиты не разглядели корабль. Помехи там поставить, замаскировать или еще что. Самим разбежаться, надеясь, что за каждой мелкой целью не будут гоняться и так далее. Но что-то внутри Лошадкина заявляло ему, мол, фокус не пройдет.
— Поздно.
Отдать корабль, принести закрастян в жертву, разве что так. Самим удрать да под землей, выход, конечно, но что потом? Михаил знал ответ - топать на другую сторону планеты или ждать спасательной экспедиции. Наврать им о случившемся здесь, в робкой надежде, что спутники наверху не настучали о самоподрыве городка. Наврать, что это все сделали ысынгуны, провели диверсию, как тогда на луне Кренцаша. Наврать, выжить, извернуться, остаться в пределах Закрасты и попробовать все снова в другом лагере или ысынгунорубке.
Месть и злость на закрастян вроде бы прямо указывали - сдать их!
Но Лошадкин опять словно впал в сопливый гуманизм, не мог принудить себя отдать такой приказ. Даже понял причину, одно дело сражаться, мстить, но совсем другое - бросить их на съедение живьем ысынгунам. Такой враг, какого
