Джек Макдевит - Омега

Облако было столь бесформенным, что не представлялось возможным точно определить, когда оно вошло в контакт с Лукаутом. Но точно известно, что к полудню по времени Интиго вся планета оказалась в его объятиях. Дождь и ураганные ветра метлой прошлись по городам гумпов.

«Дженкинс» оставался на связи. «Чудовищные штормы», – сообщили с корабля. Несколько валунов, летевших вместе с облаком, упали вниз. Океан нахлынул с запада и, оправдывая ожидания, затопил обширные участки земли. Река, которая протекала через Т’Минглтеп, вышла из берегов и разлилась. Город на острове скрылся под водой.

Наземная группа готовилась покинуть гору Альфа, когда Билл проинформировал о землетрясении на дне восточного океана.

– Приближается цунами.

– Насколько сильное?

– С виду относительно небольшое. В данный момент ничего утверждать не берусь, потому что волна на глубокой воде. Но она приближается к цепи островов, тогда я смогу ответить. Вопрос нескольких минут.

– Когда цунами дойдет до городов?

– Полтора часа.

ИИ передал спутниковую съемку островов. Океан казался спокойным. И впрямь – светило солнце, блестели пляжи. Длинноногие птицы важно расхаживали по песку вдоль края леса.

– Это сюда идет цунами? – спросил Диггер.

– Да.

Изображение исчезло, вернулось и исчезло вновь.

– Много помех, – констатировал Билл. – Волна неизбежна, – добавил он.

Море начало подниматься. Большая волна превратилась в стену воды и продолжала расти. Она мчалась сквозь прибой. Птицы разлетелись; океан выплеснулся на берег, затопив деревья, и разбился о скалы.

– Около двенадцати метров, – сказал Билл.

Раздался голос Мардж:

– В Интиго будет примерно то же.

Диггер вздохнул с облегчением. Волна была высокой и набедокурит в городах, но большинство беженцев должны быть вне ее досягаемости.

– Там по меньшей мере еще три волны, – продолжала Мардж. – Все кажутся менее опасными.

– Что насчет другой стороны? – поинтересовался Уит.

– Вы о чем? – осведомилась Джули.

– Кругосветная экспедиция. Они все еще идут вдоль берега?

– В том районе небо затянуто, – откликнулся Билл. – И у нас нет спутника в той зоне.

– А должен бы быть, – заметил Диггер. – Это проблема?

– Довольно большая, – сказала Мардж. – Им нужно выйти на глубину.

Я не могу перестать думать о том, что для гумпов было ужаснее: угроза, которую представляла Омега, или появление богини?

Телио провел в море едва неделю, а уже был готов повернуть и отправиться домой. Это удивило его, поскольку он большую часть своей взрослой жизни был моряком и рыбаком, плавал вверх и вниз вдоль побережья Интиго. Десять лет назад он даже участвовал в исследовательской экспедиции: тогда они проникли в район, где солнце стояло посреди неба, а воздух стал нестерпимо жарким. Эта экспедиция, самая длинная в современной истории, была проведена под руководством Хагли Копа, лучшего капитана, когда-либо ходившего под парусами. Телио хотел бы, чтобы теперешний капитан, который командовал всеми тремя кораблями, был так же хорош.

Не то чтобы он не знал что к чему. Но Могулу Кролли недоставало огня и силы Копа, чьи матросы последовали бы за ним куда угодно. Копп как-то собрал их в удушливой жаре. «Ученые утверждают, что воздух будет вскипать не всегда, – сказал он, – что, если кто-нибудь сумеет проникнуть за этот барьер, моря опять станут прохладными». Капитан не знал наверняка, что ждало их дальше. Он подозревал, что ученые правы, но откровенно заявил команде, что экспедиция достигла того места, откуда продолжать путь вперед было, по его мнению, безрассудством. Он не хотел рисковать жизнями моряков. Ну или, добавил он со смешком, своей.

Тогда они повернули назад и, как выразился первый помощник капитана, выжили, чтобы вернуться домой.

Для путешествия с востока на запад не было естественных преград – никакой жары в одной стороне или льда в другой. Но из головы не шло, что корабли плывут по бесконечному морю. Или что все резко оборвется, как кто-то предупреждал. Мысль направиться на восток и в конце концов добраться до западного берега Интиго, казалась правдоподобной и даже очень вероятной в кафе и на слошенах. Но здесь, в открытом море, она представлялась почти абсурдной.

Но экспедиция все-таки обнаружила континент и потратила шестнадцать дней, изучая его бухты и реки, разыскивая Саньюсар, или Мандигол, или Т’Минглтеп. Но это была Корби Инкогнита. Неизвестная земля.

Телио не верил, что у Кролли хватит здравого смысла признать поражение, смириться с реальностью и согласиться повернуть обратно. Скорее уж Кролли начнет артачиться: если это не Интиго, он будет искать возможность пройти континент насквозь – через реку, цепь озер, что-нибудь подходящее. О капитане говорили, что он рассматривал возможность в случае чего покинуть корабли и путешествовать по суше и построить новые судна, когда они снова найдут море на противоположной стороне. Если противоположная сторона действительно существует.

Возникли разговоры о том, что мир, возможно, устроен не в форме бесконечного моря с разбросанными по нему участками суши и корбы думают так только потому, что живут возле океана. Бесконечной вполне могла оказаться именно суша с участками воды. Кто знает? Телио уяснил себе одно: он готов признать поражение и отправиться домой. Он считал себя не трусливее своих спутников, но ясно понимал: когда все доказательства налицо, благоразумнее сделать правильные выводы и поступить соответственно. Что толку валять дурака? Путь закрыт.

Это вновь вернуло его к капитану Кролли.

Мысль о мятеже никогда не приходила Телио в голову. Ничего подобного никогда не случалось ни на одном корабле корбов. Не то чтобы власть осуществлялась без насилия, но контракт, заключенный добровольно, был священным, невзирая на обстоятельства.

На борту хватало воды и припасов, запасы пополнили всего несколько дней назад. И единственной насущной проблемой было то, что многим морякам, как и Телио, надоело открытое море и им очень хотелось домой.

Телио скучал по Моорк, скучал по всем женщинам своего кирме, скучал по вечерам, которые проводил на Бульваре со своими братьями-единобрачными, скучал по сыну, который теперь сам собирался стать отцом.

Телио не знал, что все так обернется. Он понимал, что покинет Интиго на пару лет, но думал, что это время будет потрачено на движение по открытому морю, а не на обшаривание бесконечных заливов и рек вдоль огромного участка суши. Моорк просила его не уходить, но он объяснил: ему всегда хотелось поплыть к рассвету, быть частью великой экспедиции, о которой вечно говорили, но которую, казалось, никогда не соберутся снарядить. Ради этого он присоединился к группе энтузиастов много лет назад, но средств тогда так и не нашли. И с тех пор он всю жизнь сожалел об утраченной возможности.