– Ах ты дрянь! Мерзкая самка шлихта!
Шариза просто перекосило от бешенства и он, не смотря на расстегнутую ширинку и приспущенные штаны, легко вскочил на ноги. И тут же потянулся ко мне.
От осознания того, что сейчас произойдет, мне в кровь впрыснулась огромная доза адреналина. Сердце мгновенно застучало в груди, как паровой молот. Боль была забыта мгновенно. Но я не придумала ничего лучше, кроме как завизжать во всю мощь моих легких. С детства на эмоциях тембр голоса у меня менялся. В такие секунды Пашка, затыкая уши, в шутку грозился сдать меня в аренду, если с сигнальной сиреной на астероиде что-то случится.
Заорала я очень удачно. Прямо в ухо насильнику. Отчего тот, что-то прошипев и скривившись, мгновенно выпустил меня из своих цепких лап, схватившись за пострадавшее место. Удержаться на ногах я не сумела. И пусть высота была просто смешной, как только шариз меня уронил, я кулем повалилась на пол, со всей дури впечатавшись коленями в листы металла, покрывающие пол грузового отсека. Перед глазами снова взорвался фейерверк огненных искр. Теперь к боли, мучающей мою несчастную голову и каленым железом жгущую ребра, добавилась еще и боль в поврежденных коленных чашечках. Надеюсь, там не трещина, и я смогу встать на ноги.
Мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти в себя и собраться с духом. Спасительная дверь из отсека была всего лишь в трех метрах от меня. Нужно было только встать на ноги и преодолеть их, заперев за собою люк. Потом санчасть и капитан. Пусть разбирается со своим сбрендившим пассажиром. Но я не успела не только пройти эти метры, я не успела даже встать на ноги.
Мой противник оказался сильнее и живучее. Он быстрее пришел в себя после звуковой атаки. А я все еще стояла на коленях, опираясь одной рукой о пол. И пыталась выпрямиться. Жалкие, бесполезные потуги. Я это поняла в ту секунду, когда инопланетная тварь, не могу таких называть мужчинами, рывком подняла меня в воздух. Больше шариз со мной не миндальничал.
Хотя и предыдущие его действия нельзя было назвать излишне деликатными, теперь же подонок просто озверел. На меня посыпался град ударов. И очень скоро мое сознание словно раздвоилось. Одна часть меня с тоской наблюдала за происходящим как бы со стороны. А вторая… Вторая часть меня была занята тем, что пыталась удержать мое сознание. Я словно бы понимала: отключусь, и мне конец. Шариз меня просто убьет.
– Ну что, довольна? Ты этого добивалась?
Реальность для меня давно расслоилась на какие-то непонятные пласты. И я не сразу поняла, что мерзкий инопланетник уже перестал меня избивать, и сейчас просто прижал к стене закрытого бокса с грузом, зажав мои запястья в кулаке у меня над головой.
– Любишь пожестче, да? Так сразу бы и сказала! Вот так нравится? Или еще жестче хочется?
Раздался треск рвущейся ткани. В мою шею больно впился жесткий воротник куртки. И по груди прошелся холодный воздух. Неужели он вот так просто, не напрягаясь, разорвал куртку и эластичный свитер под ней? Оказалось, да. Потому что в следующий момент на мою левую грудь легла холодная, чуть шершавая ладонь и больно сжала. Дыхание шариза, и без того не бывшее спокойным, и вовсе стало рваным, хриплым:
– Ух! Какая ягодка!
Сосок сжали чужие пальцы, чуть-чуть покрутили:
– Нравится? Да? А вот так?
И ублюдок сдавил мне вершинку груди пальцами, словно стальными тисками.
Эта боль была такая, что я разом забыла про все: раскалывающуюся голову, горящие огнем ребра, множество крупных и мелких травм, и заорала вновь, срывая голос.
К несчастью, выродок предвидел подобную ситуацию. И за мгновение до того, как из моего горла вырвался первый звук, просто зажал мне рот ладонью. Захлебываясь слезами и рыданиями, я попыталась прокусить проклятую ладонь, едва уловимо пахнущую то ли болотом, то ли сыростью. Но зубы просто соскальзывали с чужой плоти. Словно она была покрыта чешуей.
Сил сопротивляться оставалось все меньше. Что я могу против сильного инопланетника? Все тело – один сплошной оголенный нерв. Мне было больно даже от того, как он просто удерживал меня у стены, вжимая спиной в ребристый металл переборки. Медленно гаснущее сознание неохотно отмечало алыми вспышками боли места, куда урча то ли от злости, то ли от удовольствия, вгрызался выродок. Я отчаянно молилась о том, чтобы поскорее потерять сознание. Теперь уже все равно. А шариз вроде бы говорил, что не будет заниматься сексом с бесчувственным телом. Надеюсь, это так и есть. Потому что то, что сейчас терлось о мою промежность, своими размерами просто ужасало. Такой дрын никогда во мне не поместится. Скорее порвет.
Собрав остатки сил и волю в кулак, постаралась ногтями вцепиться в ненавистную рожу. Я уже не надеялась на то, что смогу вырваться из его лап. Всего лишь хотела разозлить так, чтобы он меня ударил. Надеясь, что после этого я отключусь.
Пальцы скользили по гладкой и влажной коже, не находя за что уцепится. Но я все-таки смогла. Рев раненого медведя почти бальзамом пролился на мою душу. Не знаю, что я ему поранила, надеюсь, выцарапала хотя бы один глаз. Но, глядя на летящий мне в лицо кулак залитыми слезами глазами, я с облегчением подумала: «Наконец-то!»
Словно галлюцинация на краю сознания прозвучал холодный звенящий голос:
– Что здесь происходит?
Удивиться или осмыслить не успела. Кулак шариза достиг своей цели и врезался мне в лицо. Алый взрыв боли наконец погасил мое многострадальное сознание.
Наступила темнота.
------------------------------------------------------
*Всеобщая ременная единица, принятая в Звездном Альянсе. Составляет триста условных суток. Условные сутки – триста условных часов.
Глава 5
Меня окружала мягкая, убаюкивающая тишина. Под сомкнутые веки ненавязчиво пробирался жемчужный свет. Было тепло и уютно.
Мозг, вяло барахтаясь в сонном оцепенении, никак не хотел определять мое местонахождения. Дома? Пашка ушел на работу, и меня не разбудил?
Пашка! В мозг словно пуля вонзилась. Я разом вспомнила и взрыв, и найм на сомнительную работу, и… жуткую встречу с шаризом. Тело сжалось, словно пружина. И я, не открывая глаз, вскочила, тут же прокляв себя за поспешность. Нужно было хотя бы глаза открыть. Тогда бы не припечаталась лбом к какой-то мягкой, но очень прочной поверхности. Под по-прежнему сомкнутыми веками брызнул фейерверк искр. На глаза навернулись слезы. Я невольно застонала. Удар получился ощутимый.
Тут же где-то над головой раздался щелчок.
– Тише-тише! Ишь, какая прыткая! Сутки назад умирала, и на тебе! Уже скачет!
Потирая пострадавший от моей беспечности лоб, я открыла глаза и нашла взглядом говорящего. И едва не заорала. Надо мной возвышался огромный сине-фиолетовый шкаф с глазами, весь утыканный чем-то средним между мягкими сосульками, пальцами и бородавками. Больше всего на свете эти мягкие фиолетовые наросты мне напоминали земляных червей. Правда, были не такими гладкими.
Существо замерло:
– Вот тебе и раз! Ты что, грунов никогда не видела?
Ответить получилось далеко не с первого раза:
– Г… гр… грунов? – Я беззвучно хватала ртом воздух.
– Ну да. – Существо прищурило на меня один темно-фиолетовый глаз, напрочь лишенный белка и зрачка. – Житель планеты Грун. Двести одиннадцать лет, пары нет, нахожусь в активном поиске. – Еще одно подмигивание: – А ты ничего так, мне нравишься!
Я растерянно обвела глазами все кожистые наросты груна, шевелящиеся, словно каждый из них обладает отдельным разумом, и не удержавшись, грохнулась обратно, туда, откуда только поднялась. Обеспокоенный грун наклонился ниже:
– Да ты чего? Это же шутка! У нас и геном с тобой не совместим совсем!
Я рискнула приоткрыть один глаз:
– Точно?
Все наросты груна тут же возмущенно зашевелились и потемнели до баклажанового оттенка. Словно от прилива возмущения.
