Терзаемый ужасными догадками о судьбе любимой, Денис вдруг услышал чьи-то шаги. Замерев, он стал прислушиваться, шаги приблизились, затем раздался скрип, и дверь темницы открылась, на пороге снова появился Марсет. Не спеша, он подошёл к пленнику и несколько секунд пристально смотрел на него. Денис смотрел ему прямо в глаза, наконец, правитель с явным недовольством отвел взгляд в сторону и отошёл к дальней стене. Что-то загремело, Денис же, решив, что терять ему нечего, громко произнёс:
— Где принцесса Ариана, что с ней?
Вместо ответа, правитель обернулся и медленно, словно хищник, подкрадывающийся к своей жертве, приблизился к капитану касианцев. Тот снова повторил свой вопрос, но правитель игнорировал его, сделав вид, что не слышит. Вместо этого, он остановился почти вплотную возле пленника и тихо заговорил с ним:
— Знаешь, мы не всегда пользовались обручами покорности и жезлами силы. Мои божественные предки когда-то совсем не отличались от своих заклятых врагов — шиотисов. В том числе и способами добывать из пленных нужные им сведения, — с этими словами он поднял руки, и Денис увидел, что правитель держит какой-то странного вида предмет, однако для чего он служит, у него не возникало никаких сомнений.
Между тем на лице правителя появилась выражение полного удовлетворения.
— Я часто думал об этом, представлял, как это происходило, и порой даже жалел, что теперь всё это искусство нам не нужно. Однако, Великий Отеотис милостив, он дал мне, своему потомку, снова воскресить это древнее искусство, и угадай благодаря кому? Тебе. Ты будешь одним из тех избранных, после многих тысячелетий забвения, на ком я испробую все эти замечательные орудия.
Правитель отрывисто рассмеялся и вновь отошёл в сторону. На этот раз Денис не мог видеть его и только слышал, как что-то гремело, а вскоре он услышал шум и понял, что правитель раздувает огонь.
Когда он снова вернулся, один из концов странного предмета был раскален.
— Вы, ваша милость, по-моему, не способны усвоить уже пройденное. Что бы вы не делали, я никогда не открою вам секрет нашего оружия.
— Оружия?! Нет, ошибаешься, мне не нужен этот секрет, уже не нужен. Благодаря вам, мне оно больше не нужно и даже скажу больше, теперь оно для меня стало опасно. Посуди сам, все пожиратели уничтожены, жрец убит, теперь только вы мои заклятые враги, но, к счастью для меня, вы настолько глупы, что мне не составит никакого труда уничтожить вас. Знаешь, кто мне в этом поможет? Твой собрат, как его там зовут? Кажется, Кроулт. Ты и представить себе не можешь, как иногда могут оказаться полезны предатели. Ну, хватит болтать, теперь ты мне ответишь за все оскорбления, за то, что посмел дотронуться до моей сестры, — с этими словами правитель медленно прижал к коже Дениса раскаленный конец орудия пыток.
Касианец не выдержал и закричал от боли. Его крик летел по коридорам подземелья, вперемешку с безумным хохотом правителя отеотисов. Снова и снова Марсет мучил своего пленника, каждый раз останавливаясь только тогда, когда тот терял сознание. Сколько это длилось, Денис не знал, он давно потерял счёт времени. Хуже всяких телесных мук, его терзал страх за судьбу Арианы. Но вот, по-видимому, судьба решила, что пора уже обратить внимание на покинутого и почти потерявшего всякую надежду своего подопечного. Когда в очередной раз открылась дверь темницы, и на пороге появился правитель, Денис почувствовал, что что-то изменилось, еле уловимые перемены исходили от самого Марсета. На его лице не было злорадной ухмылки, с которой он всегда появлялся в его камере, теперь в его глазах был еле уловимый страх. Этот факт вдруг зажёг в душе Дениса уже было совсем угасшую надежду. Между тем, тот подошёл к пленнику и ледяным голосом произнёс:
— Пришёл твой час, хетт. Завтра, в полдень, тебя принесут в жертву, так что наслаждайся жизнью, ибо скоро она закончится.
Правитель резко обернулся и зашагал к двери, но не успел он шагнуть за порог, как Денис, не надеясь особо на ответ, задал свой неизменный вопрос, который задавал вот уже столько раз:
— Что с принцессой Арианой?
Он не надеялся, что правитель ответит, но тот остановился и, не поворачиваясь, произнёс:
— Что с Арианой, хочешь знать? Что же, я, пожалуй, окажу тебе такую милость. Завтра она вместе со мной будет наблюдать за твоей смертью, а сразу после этого примет участие в священном поединке, где будет биться с сестрой, за право стать моей женой.
Ужас, словно кипяток, обдал Дениса, с головы до пят. Не своим голосом он закричал изо всех сил:
— Нет, как ты можешь, она же твоя сестра! После того, как её лишили крыльев, у неё нет ни единого шанса!
Правитель, наконец, повернулся, и на лице его снова блуждала усмешка.
— Я знаю, тем ни менее, она примет участие в поединке, таков закон. Если Отеотису будет угодно, она победит, несмотря ни на что, ибо он великий бог. Однако после всех её преступлений, вряд ли он удостоит её своей милостью. Но это и к лучшему, мне не нужна оскверненная жена, — с этими словами он вышел из камеры, и дверь за ним с лязгом захлопнулась.
Денис остался один. Словно истязаемый, он выл и корчился в своих цепях, ибо осознание того, что именно из-за него Ариану ждёт такая ужасная судьба, было страшнее любых пыток. В конце концов, он выбился из сил и безвольно повис в своих оковах. Постепенно он провалился в забытье.
***
Ариана шла по коридору дворца, и вид у неё был такой, что попадающиеся ей навстречу слуги в страхе шарахались в сторону. Она ничего и никого не замечая, шла вперёд, в голове её при этом вновь и вновь прокручивались события прошедшего утра. Сегодня, едва солнце начало свой путь по небесному пути, в её опочивальню бесцеремонно вошёл, а точнее, буквально вломился её брат, и вид у него был весьма возбужденный.
— В чём дело? Зачем ты побеспокоил меня в столь ранний час? — произнесла принцесса, недовольно приподнимаясь с постели. В голосе её при этом слышался металл, но Марсет, казалось, совершенно не обратил на этот факт внимания. Одарив старшую сестру широкой улыбкой, он наигранно весело произнёс:
— Доброе утро, моя дорогая, день сегодня на удивление хорош, ты так не считаешь?
Ариана не ответила ему. Она хмуро смотрела на брата, а тот удивленно вздёрнув брови, произнёс:
— Вижу, ты не в духе, и с чего это вдруг? Может, поведаешь своему любимому брату?
Ариана, не отводя глаз от него, переменила свою позу. Теперь она уже не полулежала в постели, а сидела на краю ложа, выпрямившись так, словно ей к спине привязали шест. Помедлив мгновение, она холодно произнесла.
— Можно подумать, у меня есть повод для веселья.
— Ну, моя дорогая, в этом ты сама виновата, но не будем о грустном. Я пришёл порадовать тебя и сообщить отличную новость. Завтра, как тебе хорошо известно, истекает срок официального траура по нашему земному отцу. Я, наконец-то, полноправно займу его место. По этому поводу я решил принести благодарственное жертвоприношение Великому Отеотису, дабы он послал нашему народу процветание и победу над врагами. Сразу после этого, я решил провести ритуальный поединок, так что уже завтра у меня появится законная супруга, которая разделит со мной все мои радости и тяготы правления, а также, — тут Марсет сделал небольшую паузу и, понизив голос до проникновенного шепота, наклонившись над ухом Арианы, продолжил, — моё ложе.
От этих слов Ариану передёрнуло. Марсет же, выпрямившись с высокомерной усмешкой, смотрел на неё, потом было направился к выходу, но словно что-то неожиданно вспомнив, вновь обратился к ней:
— Да, кстати, совсем, забыл. Знаешь, кто будет той жертвой, что принесут Отеотису перед началом поединка? По-моему, ты весьма хорошо его знаешь, некто Денис, знакомое ведь имя, неправда ли?
Лицо принцессы, всё это время сидевшей с каменным выражением, болезненно дрогнуло, и на нём появился неподдельный ужас.
— Нет, ты не посмеешь!
Буквально подскочив с постели, она подбежала к брату, но тот лишь рассмеялся в ответ на её крик. Потом улыбка исчезла с его лица так, словно никогда там и не была, и его глаза полыхнули огнём злобы. Очень тихо, но внятно, он зло произнёс:
