Открытый старт, видимо, означал, что к соревнованиям допускаются кошки разных пород. Журналист шёпотом попросил одного из зрителей объяснить, что к чему. Тот несколько удивился, но потом понял, что видит перед собой инопланетянина, и рассказал правила, видимо, известные каждому лемурийцу с детских лет. Полем соревнований является большой продовольственный склад или ещё какое-нибудь помещение, где в большом количестве развелись грызуны. Победителем становится кот, который первым сумеет наполнить добычей стандартный котелок. За попытку подраться ради добычи дисквалифицируются оба участника драки.
Собеседник Анджея рассказал про некую кантольскую кэттери, которая выставила котов с номерами 8 и 14, будто бы один из котов у них борется за победу, а задача второго — вовремя устроить драку с фаворитом и таким образом избавить своего сопрайдника от опасного конкурента. Но пока оба кота честно работали и не пытались устроить драку.
Вдруг толпа болельщиков, до того сосредоточенно соблюдавшая тишину, разразилась аплодисментами. К котелкам выбежала девочка лет двенадцати и подхватила на руки серо-полосатую пушистую кошку, которая на этот раз не стала убегать за следующей добычей, а осталась у котелка.
— Первое место заняла кошка Стелла, кэттери Сейбертов, Боотис. Порода — боотисская норная, — объявил в микрофон судья. — Лоиса Сейберт приглашается к судейскому столу.
Услышав знакомую фамилию, Анджей вгляделся в лицо девочки, которая с кошкой на плече подошла за призом. Действительно, она была похожа на Эмили Сейберт, парой часов раньше угощавшую Анджея и Ильму обедом на дастархане в окружении точно таких же кошек, как победительница.
Призов было два: хозяйке полагался диплом, а кошке — что-то похожее на сосиску. Стелла немедленно ухватила этот предмет зубами и начала с урчанием грызть. Обычная сосиска вряд ли вызвала бы такой энтузиазм.
Анджей подошёл к девочке и представился как земной журналист Краковски.
— А, вы тот самый журналист, который должен приехать к нам в гости вместе с тётей Ильмой? — ничуть не удивившись, спросила Лоиса. — Найдёте дорогу до нашего дома, или вас проводить?
Естественно, Анджей выбрал «проводить» и за полчаса неторопливой прогулки до дома Сейбертов, задавая наводящие вопросы, узнал уйму ценной информации о жизни Виа де Катта вообще и семейства Сейбертов в частности. В том числе то, что Лоиса совершенно серьёзно намерена унаследовать родительскую кэттери, потому что её старший брат подался в полевые экологи, а сестра учится в колледже дизайна и тоже вряд ли свяжет свою судьбу с кошководством. На Земле, пожалуй, подобная открытость со стороны девочки-подростка была бы несколько безответственной, но здесь… Почему-то Анджей был уверен, что у такого короля маньякам-педофилам уж точно не разгуляться.
— А что это за приз был выдан кошке? Это ведь не сосиска.
— Это специальная угрызательная колбаска с кошачьей мятой. Она теперь часа три будет её грызть, — Лоиса оживилась. — А вообще у нас теперь замечательная реклама. Боотисская норная ведь не чисто мышеловная порода, она в основном для охоты на пернатую живность. Но многие сельские жители берут породистую кошку как универсальную — и амбар от крыс охранять, и за птичками в лес ходить. Поэтому котят боотисской норной, которая в котелковом турнире обошла восемь кантольских мышеловных, оторвут с руками. А у Стеллы как раз котята доросли до возраста продажи. Она их уже всему научила, и про мышей, и про птиц.
Тут они как раз дошли до ворот дома Сейбертов. Лоиса ткнула пальцем в папиллярный датчик на заборе, и калитка открылась. Сейберты сидели на лавочке перед домом, при этом на лужайке почему-то не было ни одного зверя.
— А где кошки? — удивился Анджей.
— Вокруг дастархана, на короля смотрят, — ответила хозяйка и повернулась к дочери: — Лоиса, ты пока не ходи на задний двор. Там тётя Ильма обсуждает с Его Величеством какие-то секретные вопросы.
Девочка спустила с плеча кошку, и та моментально удрала куда-то по лесенкам и балкам, приделанным к стене дома — видимо, на какую-то высоко расположенную площадку, где можно было без помех догрызть приз. Король Стеллу сегодня явно не интересовал. Сама же Лоиса торжественно вручила родителям диплом и исчезла в доме.
Старшие Сейберты обсуждали какие-то местные новости. Анджей уселся рядом, не особо вмешиваясь в разговор, поскольку не имел никакого представления об обсуждаемых проблемах. Но вот в разговоре всплыло имя Питера кхе-Чьоля, который, оказывается, недавно опубликовал эссе с критикой традиционных правил кошачьих соревнований. Причём, хотя Сейберты были профессиональными кэттерами, и их кошка только что выиграла подобный турнир, они не могли не признать определённой логической красоты за его аргументами.
Мотрисса оторвалась от насыпи и почти бесшумно заскользила по эстакаде, заставившей Анджея вспомнить марсианский рейлер. Провалившаяся вниз поверхность планеты из саванны с редкими деревьями и кустами превратилась в сплошной густой темно-зелёный лес, в котором изредка мелькали небольшие озёра и расчищенные поля. Потом чуть ли не в сотне метров внизу блеснула синева довольно широкой реки. Мотрисса начала плавно сбавлять ход.
— Пошли на выход, — скомандовала Ильма. — Здесь очень короткая остановка.
Они едва успели дотащить рюкзаки до тамбура, когда мотрисса затормозила окончательно. Ильма нажала светящуюся зелёную кнопку, и двери открылись, а часть пола тамбура уехала куда-то внутрь, открывая крутую лесенку. По ней наши герои спустились на низкий перрон — пространство, огороженное каменными плитами и засыпанное щебёнкой, которое поднималось выше уровня рельсов от силы на десять сантиметров.
Чуть дальше от рельсов стоял маленький домик с вывеской «Bro på Dalia36». Около домика их ждал мотоцикл с коляской, за рулём которого сидел, как сначала подумал Анджей, мальчик-подросток примерно курса второго старшей школы. Однако, присмотревшись, он понял, что это девушка и, видимо, всё же несколько постарше.
— Здравствуй, Тири! А я думала, ты загонишь сюда глайдер, — поприветствовала её Ильма.
Девушка задумалась.
— Знаешь, пожалуй, глайдер вполне пройдёт по этой дороге. Но проще было одолжить мотоцикл у деда Ниссе, тем более груза у вас не так много.
Ехать вниз по долине пришлось довольно долго. Если железная дорога пересекала долину по прямой, то колёсная, очень неплохого качества, отсыпанная гравием, прихотливо извивалась между опор эстакады, иногда отклоняясь от неё чуть ли не на километр в сторону. В конце концов мотоцикл прогрохотал по деревянному мосту почти стометровой длины и въехал в деревню, расположенную на довольно крутом откосе над рекой.
