- Я предполагаю, что все студенты завидуют, в известной мере, - сказал Ферус. - Он Избранный. Но меня больше волнует его стремление. - Ферус заколебался. - Его сила так велика, что он думает, что его решения также велики. Вы слышали его аргументы сегодня. Он считает что-то правильным, и действует в силу этого. Он приводит доводы против тебя, не слушая тебя. Он думает, что он может менять ситуации, существ. Может быть, он не может сделать это в одиночку, пока еще нет. Но когда-нибудь он сможет. Должны ли мы верить тому, кто полагает, что он всегда прав?
Вот оно, подумал Оби-Ван. Вот что я вижу. Удивительно было услышать это из уст одного из ровесников Анакина, мальчика только на год или два старше самого Анакина, кого-то, кто побывал с ним всего лишь на нескольких миссиях.
«Ферус всегда следит за мной», возмущенно сказал Анакин Оби-Вану.
Вот каким был Ферус. Но зрелое суждение Феруса удивляло Оби-Вана. Удивляло и раздражало, признал он. Ферус не принимал во внимание доброе сердце Анакина. Он не видел, как сильно старается Анакин. Он не знал, что Анакин постоянно сомневается в себе.
- Ты очень наблюдателен, Ферус, но ты должны признать, что я знаю его лучше, чем ты, - осторожно сказал Оби-Ван. - Я знаю, Анакин может быть высокомерным. Но он также учится и развивается. Он почитает свою великую силу, не злоупотребляет ею. Он моложе, чем ты, но он видел много несправедливости, много ужасных вещей. Я не думаю, что так уж неправильно, что он хочет это изменить. Ты должен понять, что не амбиции ведут его, а сострадание.
Ферус медленно кивнул. - Я подумаю о том, что Вы сказали. - Он встал. - Пожалуйста, поймите, что я сказал все это только потому, что он Избранный, и ставки очень высоки. Доброй ночи, Мастер Кеноби.
- Доброй ночи, - сказал Оби-Ван.
Он мог рассказать еще больше, но не подобало обсуждать характер Анакина с другим учеником. Ему нужно было обдумать сказанное Ферусом. Ему следовало опустить свой порыв защитить Анакина и поискать правду в том, что сказал Ферус. Ферус затронул его собственные страхи, и он должен был подумать об этом.
Он вдохнул вечерний воздух. Не сегодня, решил он. Он дорожил своей новой верой в Анакина. Он должен сохранить ее. Он должен был забыть то, чего он боялся, только немного дольше. Он хотел дорожить тем, что имел.
Они увидели огни и услышали шум прежде, чем прошли через КПП. Вилла Теды светилась разноцветными лазерными лучами. Картины различных миров, известных своей красотой, располагались на постаментах. Каждая сцена была небольшой копией величайших этапов развития мира.
- Дремулаи, Офф-Канау, Ксагоба, Белазура, - говорил Ферус, называя миры, мимо которых они проходили. Родные цветы каждого мира источали в воздух тонкие ароматы. Официанты толкали репульсорные платформы с подносами, наполненными множеством еды со всех миров.
Самая большая картина была о Ромине. Небольшая точная копия Элийора была составлена из множества цветов. На ней были модели Парка Теды, Института Специальных Исследований Теды и Цветного Фонтана Огней Роя Теды. На вечеринке Облако-Цветочная Стена была выложена настоящими облакоцветами. Чтобы усилить впечатление, гости проходили под широкой аркой, на которой лазерными лучами было выведено: САМЫЙ КРАСИВЫЙ ИЗ ВСЕХ МИРОВ.
Вечеринка была переполнена роминцами и теми, кто жил около дворца, одетыми в самое лучшее. Джедаи также надели богатые одежды Хлопков. Сирии выбрала тунику из мерцающего шелка без рукавов, цвета которой переливались от синего до зеленого с серебром, когда она двигалась, до цвета моря, когда день склонялся к закату. Однако она отказалась надеть подходящие зеленые туфли, надев вместо них свои ботинки для путешествия.
- На всякий случай, вдруг мне придется убегать от Теды, - сказала она.
Оби-Ван чувствовал себя неуклюже в тяжелой тунике из плотного шелка одного из фиолетовых оттенков, которые Хлопок очень любил. Она была тяжелой и жесткой, вышитая золотой нитью и крошечными драгоценностями. Анакин и Ферус оделись в менее выделяющиеся одежды, надев простые туники темно-синего цвета с золотом.
- Охрана усилена, - сказал Оби-Ван, когда заметил множество агентов, явных и тайных, в толпе.
- Этого мы ожидали, - сказала Сири. - Джойлин сказал нам, что дверь в его рабочий кабинет будет без охраны.
- Будем надеяться, что он прав. Но сначала надо сказать привет нашему хозяину.
- Мы идем к нему? - простонала Сири.
Нелегко было найти Теду в такой толпе. Они столкнулись с Бекой, чиновником, который регистрировал их на космодроме. Он радостно поприветствовал их и с покрасневшим лицом протянул руку.
- Мои вновь прибывшие! Как я рад видеть вас здесь! Вы пробовали деликатесы различных миров? Может, положить вам на тарелку?
- Мы ищем Великого Лидера Теду, - сказал Оби-Ван. - Мы бы хотели поблагодарить его за гостеприимство.
- Я видел его в доме, - сказал Бека. - Он проверяет каждую деталь. Как нам повезло иметь такого лидера! Позвольте, я провожу вас к нему.
Бека быстро повел их через толпу. Величественный дворец был щедро украшен до основания. В коридорах стояли вазы с цветами. Столы с пуншем и едой были на каждом углу. В разных комнатах играли разные музыканты, поэтому в коридорах было столько шума, что нельзя было разобрать ни одной мелодии. Словно одной вечеринки было мало для Теды. Он должен был устроить десять вечеринок вместе, чтобы создать одну большую феерию. Было так много пищи, напитков и музыки и так много цветов, что гости шатались от изумления, словно они были дроидами с перегруженными сенсорами.
Впереди они увидели широкую спину Теды. Оби-Ван услышал его голос над толпой. Он ругал официанта в белой тунике.
- Вы были проинструктированы не подавать дамам яблочный пирог до жаркого! - сказал он. Он не кричал, но слова вырывались с таким раскаленным добела гневом, что казались наполненными большой силой.
Лицо официанта было подстать тунике. - Я говорил на кухне…
С небрежностью, которая потрясла Оби-Вана до глубины, Теда снял небольшой электрошокер и нанес сильный удар по колену официанта. Официант рухнул, широко распахнув глаза. Он был не настолько глупым, чтобы заорать от боли.
Бека тоже побледнел.
- Наш лидер, такой могущественный, такой сильный, - прошептал он. - Как нам повезло иметь такого. - Бека развернулся и исчез в толпе.
Оби-Ван не обвинял его. В мире, управляемом непредсказуемым тираном, граждане должны были полагаться на инстинкт труса, чтобы оставаться здоровыми.
Теда повернулся. Оби-Ван снова удивился. На его лице не было гнева, только небольшая складка возле рта. Словно никакого гнева никогда не было.
