Как и ожидал Филип, их оппонент отреагировал с похвальной стремительностью.
-Сэр! «Бандит 1» меняет курс. Они отклоняются в сторону.
-Вести постоянную коррекцию курса. Продолжайте держать их прямо по носу.
-Да сэр!
«Они поняли, что попали в ловушку...» Мысль мгновенно промелькнула в голове Филипа, который следил за ситуацией на тактической карте. Два соединения постоянно сближались друг с другом. Противник несколько раз попытался сменить свой курс, но из-за превосходства Второго флота в ускорении, он с лёгкостью отвечал на эти выпады, продолжая не только удерживать их перед собой, но тем самым постоянно «выдавливая» в сторону от планеты. Очевидно осознав, что с последующим удалением от планеты он может лишиться эффективности поддержки систем орбитальной обороны, командующий на той стороне принял решение встретить корабли Штудгарда прямо в лоб.
Похвальная отвага, учитывая неравенство сил.
Оба соединения приближались к ярко пульсирующей голографической отметке на тактической карте, которая отображала выход кораблей на максимальную дистанцию ведения ракетного огня с учётом известных сведений о кораблях противника. Когда до её пересечения осталось чуть больше трёх сотен секунд Штудгард развернулся к своему начальнику штаба.
-Капитан, передайте всем эскортным кораблям кроме эскадр контр-адмирала Бореевой. Действуем по плану «Браво — 3»
Приказ пронёсся по системам корабельной связи и построение второго флота начало разворачиваться словно цветок. Дредноуты и сопровождающие их линкоры чуть сбросили ускорение, пропустив вперёд более лёгкие эскортные суда. Линейные, тяжёлые и лёгкие крейсера вышли вперёд, заняв позицию в двухстах тысячах километров перед идущими следом за ними дредноутами. Они разошлись широким фронтом, превратившись в своеобразную стену перед своими более тяжёлыми товарищами. Учитывая скорости взаимного сближения, ракетная перестрелка будет особенно ожесточённой и действия предпринятые Штудгардом должны были обеспечить дополнительную защиту дредноутам от ракетного огня. Как бы печально это не было, но при необходимости, более лёгкими кораблями можно было пожертвовать для того, чтобы обеспечить дополнительную защиту «Джону Т. Батлеру» и его собратьям.
Как только отметки идущих впереди эскортных кораблей прошли намеченную точку, корабли «Бандита 1» взорвались подобно вулкану.
-Ракеты! Ракеты! Ракеты! Фиксируем множественные запуски,- голос одного из группы штабных тактиков наполнил собой флагманский мостик дредноута.- Видим девятьсот... поправка, тысячу двести девяносто шесть ракет. Противник осветил дредноуты радарами и лидарами, адмирал. Сэр, мы их основная цель.
При последних словах девушки в чёрной с кроваво-красными полосами форме, в её голосе прозвучал лёгкий азарт смешанный с напряжённостью. Как и все присутствующие, она была одета в обычную форму, а не в полагающейся в такой ситуации контактный скафандр.
-Подлётное время — девять минут и семнадцать секунд.
На тактической карте перед Штудгардом, огромный вал ракет понёсся прямо на встречу Второму флоту, словно вздымающаяся волна.
-Капитан,-обратился Филип к Давичу на мгновенье отвернувшись от голограммы тактической карты.- Передайте в БИЦ приказ открыть огонь.
Корабли Второго флота не остались в долгу и не заставили себя долго ждать. Подчиняясь приказу адмирала, они дали единый залп.
«Джон Т. Батлер» был совершенно новым дредноутом класса «Претор». Эта модель обладала лучшей защитой в сравнении со своим предшественником и большей огневой мощью. Каждый из двадцати четырёх дредноутов нёс в себе по тридцать пять пусковых на каждом борту. Мощные магнитные ускорители ракетных пусковых установок, придавали снарядам начальное ускорение. Оно потребовалось для того, чтобы ракеты могли отойти от выпустивших их кораблей на безопасное расстояние и запустить свои маршевые двигатели. Одни только дредноуты и летящие в одном строю с ними линкоры выпустили в космос две тысячи четыреста семьдесят две ракеты. С учётом эскортных кораблей, которые открыли огонь на несколько мгновений позже, общее число ракет в одном едином залпе Второго флота составило более трёх тысяч двухсот.
И что удивительно, практически ни одна ракета не сбилась с цели и не ушла в сторону. Прошедшие через долгий процесс модернизации корабли уверенно держали свои цели. По крайней мере, пока что. Из-за куда большего линейного ускорения кораблей Штудгарда, их ракеты имели большую стартовую скорость, а значит им было суждено быстрее добраться до своих целей. На тактическом экране в центре флагманского мостика было прекрасно видно, как два огромных ракетных вала на краткий миг встретились в звёздной пустоте и разошлись в противоположных направлениях, стремясь добраться до своих жертв.
Через шесть с половиной минут космос озарили двигатели первых противоракет, которые в огромном количестве начали выпускать корабли обоих соединений, чтобы защититься от наступающей угрозы. «Бандит 1» открыл шквальный огонь перехватчиками, выпуская их в космос почти непрерывным потоком в таких количествах, какие только могли наводить тактические компьютеры. Их бы много...
...но недостаточно.
Из трёх тысяч двухсот шестнадцати ракет, почти треть составляли автономные платформы радио-электронной борьбы. Вырвавшись вперёд перед атакующими птичками, они буквально утопили пространство в кипящем аду помех и ложных целей. Словно сирены из древних легенд, они заставляли всё больше и больше противоракет отклонятся от своих целей и поражать источники помех или электронных фантомов. Тем не менее, полностью отвратить угрозу они были не способны.
Космос заполнился множеством мимолётных вспышек ядерных взрывов, когда противоракеты выходили на курс перехвата и уничтожали свои цели взрывами килотонных боеголовок. Несмотря на все старания систем обеспечения прорыва ПРО, они уничтожили практически девятьсот ракет, из которых шестьсот двенадцать несли лазерные боеголовки, а оставшиеся двести восемьдесят были оснащены системами РЭБ.
Когда приближающиеся ракеты ворвались в зону действия лазерных кластеров противоракетной защиты, они двигались со скоростью близкой к ста сорока тысячам километров в секунду. Профиль их полёта был специально задан таким образом, чтобы к выходу на цель у их двигателей оставалось ещё десять секунд на работу в активном режиме. Казалось бы, что десять секунд это очень мало, но только не с учётом взаимной скорости ракет и приближающихся кораблей «Бандита 1».
Дальность ведения огня лазерных излучателей составляла триста тысяч километров. Для создания достаточно плотного оборонительного огня требовалось установить их как можно больше, что ограничивало размеры и выходную мощность излучателей. Тем не менее, как уже было сказано ранее, они компенсировали это плотностью огня, а для уничтожения ракет не требовалось большой мощности.
К тому же, человек командующий кораблями «Бандита 1» смог удивить Штугарда. Двенадцать дредноутов и корабли эскорта отключили двигатели и развернулись бортами к приближающимся ракетам. Вновь дав полную тягу, они моментально и внезапно изменили свой курс. Вместе с излучателями лазерных кластеров ПРО, огонь открыла и ботовая энергетическая артиллерия, дополняя противоракетный огонь. Более лёгкие корабли сжались вокруг огромных левиафанов, которых они должны были защищать, стараясь поразить как можно больше целей за две секунды, которые потребовались ракетам на то, чтобы пройти через последний рубеж обороны.
Из двух тысяч сорока двух ракет в зоне ближнего перехвату смогло выжить всего восемьсот одиннадцать. Из почти семи сотен носителей РЭБ осталось всего девятнадцать, в то время как остальные пожертвовали собой, отвлекая на себя огонь.
Семьсот девяносто две лазерные боеголовки взорвались практически одновременно, выпустив всю свою разрушительную энергию в космос. Каждая ракета несла на себе рентгеновский лазер работающий с системой ядерной накачки. Обычные ракеты как правило несли боеголовку с тремя фокусирующими линзами, в то время как более тяжёлые ракеты дредноутов имели по пять линз. Более трёх тысяч пучков рентгеновского излучения обрушились на энергетические щиты кораблей, безжалостно разрывая их в клочья и поражая композитную броню.
