Обладая куда большим количеством пусковых, Филип Штудгард поступил так же, как и его оппонент, нацелив огонь на двенадцать дредноутов и сопровождающие их линкоры. Тем не менее часть ракет всё же не смогла поразить свои цели из-за резкой смены курса и постоянной работы корабельных излучателей помех. Вместо крупных кораблей, они обрушили свою огненную ярость на более лёгкие суда. С десяток эсминцев, лёгких и тяжёлых крейсеров просто испарились или разлетелись обломками, когда попали под такой плотный огонь. Но урон нанесённый им не шёл ни в какое сравнение с тем, что произошло с дредноутами и линкорами.
Из двенадцати космических левиафанов, пять бесследно исчезли во вспышках термоядерного пламени. Оставшиеся семь хоть и смогли пережить огненную бурю, получили огромный урон. У двух из семи были повреждены двигатели и системы управления. Потеряв возможность поддерживать ускорение, они вывалились из общего строя, оставляя за собой хвосты из обломков. Замерзающий в космосе кислород, который они оставляли в пространстве за собой, был подобен кровавому следу раненного животного.
Линкорам тоже досталось. Из восемнадцати линкоров было уничтожено семь, в то время как остальные сохранили относительную боеспособность.
Адмирал Филип Штудгард стоял в центре флагманского мостика сцепив руки за спиной и наслаждался водоворотом контролируемого хаоса вокруг себя. Постоянные донесения, приказы о корректировках огня, новые данные целеуказания. Всё это слилось для него в одну прекрасную мелодию. Словно он был дирижёром величайшего оркестра в мире.
Волна ракет, выпущенных кораблями «Бандита 1», ударила по второму флоту через двадцать одну секунду после того, как противник окунулся в водоворот смерти и разрушения. Многие ракеты потеряли свои первоначальные цели из-за того, что наводившие их корабли попросту перестали существовать и перешли на внутренние протоколы выбора целей, что только ухудшило их точность на конечном отрезке пути. Выставленные в авангард эскортные корабли открыли шквальный огонь противоракетами, насыщая ими пространство перед собой и очищая его от стремительно приближающихся ракет противника. Отметки атакующих птичек исчезали с тактической карты целыми десятками. Системы РЭБ и излучатели помех пели свои дьявольские песни, забивая вражеские каналы наведения. Лазерные кластеры ПРО рассекли космос когерентным светом, поражая приближающиеся ракеты внутри ближней зоны перехвата.
Не смотря на то, что по Второму флоту было выпущено гораздо меньше ракет, а в распоряжении Штугарда была куда большая огневая мощь, некоторые всё-таки прорвались. Выставленные перед дредноутами эскортные суда попали под удар выживших лазерных боеголовок, которые смогли подойти к своим целям на расстояние в двадцать тысяч километров. Пучки рентгеновского излучения пробивали щиты и броню, калеча и уничтожая лёгкие и тяжёлые крейсера. Часть прорвалась за авангард и ударила по дредноутам и летящим рядом с ними линкорам. «Говард Делавэр» получил с десяток попаданий и стал терять ускорение. «Гангут» лишился всех щитов левого борта и за ним протянулся хвост из обломков и замерзающего кислорода. Линкоры «Аббад» и «Гиррегорон» сместились в пространстве, приблизившись к «Гангуту» и прикрыли его с повреждённого борта. Дредноут «Авелон» получил всего несколько попаданий. Казалось, что ничего серьёзного не случилось, но в следующий миг он исчез, превратившись в крошечную термоядерную звезду.
И даже не смотря на это, потери Второго флота были куда более низкими, чем у его оппонента. Соединение Штудгарда сближалось со своим покалеченным противником, который тем не менее продолжал выпускать в космос ракеты, нацеленные на корабли Протектората. Но теперь это был уже не смертоносный вихрь, а скорее лёгкий ветерок.
-Капитан!,-Штудгард подозвал к себе Давича, который внимательно следил за обновлением информации о поврежденных кораблях.
-Адмирал?
-Выводите дредноуты в авангард. Сближаемся на дистанцию поражения энергетическим оружием. Пора заканчивать эти учения,-спокойно произнёс он, глядя на второй массированный ракетный залп, который устремился к кораблям противника.
Глава 4
В то же время.
Кораблестроительный комплекс Рейнского Протектората «Гавельхайм».
Система Грейхольм Тета.
В огромном вычислительном центре «Гавельхайма» было прохладно. Даже слишком на её вкус. София периодически вздрагивала от прохладного воздуха, который охлаждали системы климат контроля. В отличие от неё, двое её коллег казалось были абсолютно безразличны к окружающей температуре, с интересом наблюдая за проходящими на их экранах учениями. София бросила взгляд на общий тактический дисплей как раз вовремя, чтобы увидеть как второй массированный ракетный залп обрушился на корабли защитников системы.
-Это просто потрясающе,-услышала она голос Александра.- Только взгляни на статистические данные. Новые системы наведения ракет будут как минимум на четырнадцать процентов эффективнее. Может быть даже лучше.
-Не забывай, что это только симуляция, Ал. Пока дело не дойдёт до тестирования в реальных условиях мы всё равно не сможем сказать наверняка, насколько эффективны новые системы автономного наведения.
Ханжар вздохнул и покачал головой. Его глаза скользнули по электронной таблице, где показывались примерные потери обоих флотов. Общее количество потенциально погибших, уже перевалило за двенадцать тысяч.
-И видит бог, я надеюсь, что нам и не придётся проверять всё это на практике.
-Да, да, я тоже,- казалось, что его слова всё же смогли смутить Александра, но так и не умерили его пыл.-Но неужели тебе совершенно не интересно, как поведут себя эти красавцы в реальности.
Произнося это он махнул в сторону обзорной панели, с которой открывался завораживающий вид на застывшую в космосе верфь. София невольно залюбовалась раскинувшейся перед её глазами картиной.
«Гавельхайм» был одной из трёх самых крупных верфей Протектората. Огромный кораблестроительный центр протянулся в безбрежной пустоте на одиннадцать километров. И это была лишь основная часть. Экран не показывал разбросанные вокруг него отдельные стапели, на которых сейчас находились проходящие модернизацию корабли. Зато в одном из доков хорошо был виден дредноут «Джон Т. Батлер», замерший в любящих объятиях причальных ферм. Огромный Левиафан, длинною чуть более километра и массой покоя превосходящей миллион тон. Именно на этом корабле сейчас находился адмирал Филип Штудгард, командующий Второго флота. Даже отсюда София могла
увидеть краткие, едва заметные вспышки аппаратов молекулярной сварки, которые блуждали по корпусу корабля.
Не смотря на проходящие учения, работы не останавливались ни на минуту.
-Интересно,-в конце концов признал Ханжар после минутного размышления.-Но не настолько, чтобы не думать вот об этом,-он постучал по счётчику потерь.-В любом случае, как бы нам того не хотелось, все наши наработки в данный момент не более чем упражнение для мозгов.
Александр скептически поднял бровь, посмотрев на своего коллегу.
-Ну не скажи. Учитывая, что наши отношения с верди всё хуже и хуже, то дело может дойти и до стрельбы...
-Не неси чушь.
Слова Софии словно холодный нож прорезали воздух. Ханжар и Алекс удивлённо посмотрели на девушку.
-Только идиоты могут мечтать о войне,-пробормотала она отвернувшись, смущённая собственной резкостью.
-Скажи это нашему адмиралу,-фыркнул Алекс ткнув пальцем в сторону тактического экрана.
На нём второй флот сблизился с остатками кораблей «Бандита 1». Дредноуты вышли в авангард и развернувшись к противнику бортом открыли огонь из энергетических батарей. Удары лазерных и гразерных орудий обрушились на уцелевшие дредноуты и эскортные корабли защитников, которые не смотря на повреждения, не свернули с курса и открыли ответный огонь. Дистанция составляла жалкие сто пятьдесят тысяч километров и на таком расстоянии ни щиты, ни броня не могли спасти от того концентрированного разрушения, которое выплеснулось в космос.
