Далее, будучи физиологически абсолютно здоровы, космомаринады, кроме одного единственного легиона, не имели либидо как факта. Полностью рабочий прибор с обрамлением, но абсолютное отсутствие механизмов сексуального влечения и, как следствие, эректильной функции.
Не будь Кристины, я бы, признаться, пусть и с сомнением, но плюнул бы на этот недостаток: он более чем компенсировался физическими и когнитивными способностями Ангелов Анператора. Да одного зрения в расширенном спектре более чем хватало, а тут ещё запредельная реакция, основательно улучшенный мозг, да и псайкерские способности, в этом случае самому было интересно, “что выйдет”.
Впрочем, невинный вид и намёки тереньтетки давали понять, что проблемы “нестояния” у меня ТОЧНО не будет, как и проблем габаритов: даже в теле, Кристина — биомант. Соответственно, наше совместное времяпрепровождение в горизонтальной плоскости не изменится, факт.
И, кстати, пришли в голову два довольно комичных примера, которые я вращал в голове, неспешно ковыляя к ложу с будущей оболочкой. Первое, Легион Космических Волков. Довольно агрессивные, очень “животные” Астартес, все функции сношательного толка были не только не редуцированны, а скорее даже задраны. Стайная психология и совокупление как непременный атрибут социального положения и гормонального баланса Астартес этого легиона. Учитывая, что эти типы ещё и варили некую лютую отраву, оказывающую на модифицированный организм астартес эффект алкоголя (обычный спирт космодесантники хлестали, как воду), весьма примечательный и в чём-то забавный Легион, плюнувший на Жилю с егойным Кодексом, по слухам, набившим морду примарху ультрамаринов своим примархом… Весёлые ребята, ну да не суть. И несовместимость Сапиенсов и Астартес установлена как раз на основании многочисленных потрахушек этих весёлых ребят.
А второй весёлый момент был чисто “инквизиционным”. Дело в том, что легион предателей “Дети Императора” предавались в пастве у четвёртого. И, даже имели банды с названием “насильники” и прочее подобное. Вот только дело в том, что сии типы были лишены эректильной функции как класса, как и прочие астартес. Ну и служили мишенями для не слишком смешных, но каких-никаких шуток, на тему “чем, в какой роли и кто кого” радует Слаанеш в этом легионе предателей.
Ну и с такими мыслями я дотопал до валяющегося вместилища, мысленно вздохнул, потыкал тело пальцем. Палец в тело входил, препятствий не наблюдая. “Поехали”, мысленно откомментировал я и полез рукою.
28. Эпилог
Ну а убедившись, что рука, как и палец, в тушку благополучно проникла, принялся я в неё “укладываться”. Под противное бормотание всяческих, на тему “смотрите, коллеги! А энергонасыщенность падает, как ни парадоксально” и прочие бестактные завывания, укладывалось не очень, но я превозмог.
Вообще, было у меня некоторое опасение, что в туловище надо не просто поместиться, но и испытывать некоторые эмоции. Сильные и ярко выраженные: например, Терёхе, после пакости, учинённой им Лагинии, я всеми душевными фибрами и жабрами зложелал. В способности себя испытывать столь сильные эмоции к куску условно-живого мяса, я, признаться, сомневался.
Но, к счастью, не пришлось. Меня даже несколько “подтянуло” в тело, после чего моё всё пронзил лёгкий укол боли: вот варп знает, был ли он в предыдущий раз или нет.
Но в тушке я явно и очевидно поселился, так что стал открывать буркалы. И прямо скажем, психанул: свет и ветер “настоящим” зрением я вполне зрел, а вот перед глазами материальными была чернота, с какими-то невнятными красными силуэтами и переливами, весьма расплывчатыми притом.
Ну охренеть теперь, логично злопыхнул я: мало того, что припёрли тушку мутанта-переростка, так ещё и бракованного. И хорошо, если только слепую, в этом случае, худо-бедно, зрение в свете и ветре поможет, печалился я, когда послышался стук по пустой черепушке.
Вдохновлённый этим стуком, я с хрустом порвал опутывающие тело пергаменты с литаниями руками и начал счищать их с морды лица. А красные тени — очевидно, термозрение, мимоходом отметил я. Кстати, любопытно, чем оно осуществляется? А то и не написано в читанном мной толком, а дополнительный тип рецепторов в глазах не даст пристойной чувствительности. Ну, наверное, не даст, подумал я и забил, присев и начав самое естественное дело из всех возможных.
А именно, оглядывание и разминание всяческими движениями своего “нового дома”. Вместилище вполне слушалось, гадостей не учиняло, и чувствовалось — потенциал немал.
— Как вы себя чувствуете, брат почтенный Инквизитор Терентий? — пробасил Эмунд, на что я мог только улыбнутся внутренне, да и внешне не удержался от улыбки — уж слишком комичным вышло обращение.
— Чувствую, брат Эмунд, — покивал я. — И имени или звания достаточно, очень уж у вас получилась затейливая конструкция, не выговоришь толком, — озвучил я, на что астартес вроде как кивнул. — Коллеги, вас что-то ещё тут держит? — полюбопытствовал я. — Меня уже точно нет. Наблюдения свои вы, я надеюсь, завершили?
— Завершили, — ответил Максимус. — Довольно забавно…
— Всё в крепости, Макс, — подал голос Магнус. — Время у артефактов ещё есть, но не стоит испытывать удачу лишний раз.
Ну и покинули мы через портал островок. По прибытии коллеги уточнили, что с душой тела я “слился”, а как по мне — поглотил. Что, учитывая мои взаимоотношения с демонятиной, вполне логично, соответственно я выхожу и вправду “частично Терентием”. Ну и главное: буде мне придётся в дальнейшем менять физическое вместилище (в планах, конечно, такого нет, но, как показала практика, у вражин есть свои планы), "овощность" реципиента должна быть обязательным атрибутом.
И прихватил “почтенного брата Инквизитора Терентия” (так и обзывал, паразит такой) Эмунд под белы рученьки и повлёк к апотекарию ордена. Ну и Кристина двинулась за нами, впрочем, на неё клистерный астартес лишь зыркнул, да и начал меня всячески проверять и наставлять.
Жрать мне надо как, извиняюсь, лошадь. За коммуникационными аугментами ухаживать — последние были, невзирая на поголовную пси-активность Серых, непременным атрибутом, причём не только на затылке. Сверхпроводимость нервной ткани и возможность управления доспехом при повреждении центрального вычислителя, как на два голоса объяснили мне астартес. И предложили в доспех влезть, от чего я тут же и отказался.
— Вопрос в этом случае, уважаемые, в том, что я хоть и астартес, — хмыкнул я, — но и не вполне астартес. А доспехи вашего Ордена подобают лишь Серому Рыцарю, быть которым я, по ряду пунктов, не могу. Братом вам — да. Но не по Ордену, а по факту.
— Резонно, — подумав, кивнули Эмунд и апотекарий.
— А доспех мой мастер по оружию переработает сам. Я бы отнюдь не отказался от услуг брата-оружейника, — уточнил я, — но, насколько мне известно, кузнецы Серого Ордена есть только на Деймосе.
— Точно так, почтенный брат Терентий. — кивнул апотекарий.
Ну хоть этот более-менее удобоваримо именует. Хотя, учитывая что “почтенными” в орденах астартес, в большинстве своём, были Дредноуты, всё равно выходило забавно.
А вот наконец увидев морду лица своей оболочки, я вопросительно уставился на Кристину.
— Твоя работа? И насколько я буду похож на себя прежнего? — резонно вопросил я.
— Неотличимо, если пожелаете, Терентий. Кроме габаритов и пропорций тела, только лицо, — уточнила она.
— Пожалуй, пожелаю. Это ты умница, — покивал я тереньтетке.
Ну и решил я проверить свой планшет. Дело в том, что в новом теле оказалось, что я лишился фактически всего своего арсенала, кроме рельсотрона: управление остального было напрямую завязано на сопроцессор, который варп знает, поставят ли человеки.
А вот планшет имел весьма любопытный защитный механизм: на душу и отпечаток пальца. То есть, вне определённого радиуса от терёхиной души он банально не включался. Что, к слову, в свое время меня и подвело к мысли, что мы то ли слились, то ли ещё что-то.
