Но если вот это — истина? Ведь нельзя же идти против правды? Понятно, почему Арнис так сопротивлялся этой правде, ему не хотелось, чтобы вся его жизнь (и наша вообще) оказалась бессмысленной.
Но может быть, он неправ.
Вот сейчас тебе неприятно, подумала Ильгет. И Ведущий этот кажется... ну не испытываю я к нему тех чувств, которые испытывает Айледа. Сомнительный он весь какой-то. Да, но может, это лишь голос эмоций? Вполне понятных эмоций, кстати.
Кнастор заговорил.
— Мне бы хотелось многое сказать тебе, Ильгет. Прежде чем ты примешь от меня Делла Тор, как приняла Айледа. Но Айледа приняла меня сердцем, всей душой, она была со мной единым целым. В твоей душе — гигантские напластования привычек, убеждений, опыта. Все это придется отбросить... Во имя Создателя. Ты веришь в Бога, Ильгет?
Кнасторы не читают мысли так, как сагоны.
— Да.
— Бог есть, Он — единственная реальность. Это главное, что тебе необходимо знать.
— Я знаю это, — искренне сказала Ильгет.
— Есть в мире и множество Сынов Божьих, Творцов, созидающих наш мир, стоящих на ступенях Божественной Иерархии. Как один из примеров — Тот, кого на многих мирах ошибочно почитают, называя Христом и Богом-Сыном, ибо Он был Творцом и Искупителем лишь одной планеты, Терры.
Сердце Ильгет упало. Нет, конечно, она и раньше подозревала это, но вот так услышать... Что же делать-то?
— Такие Творцы и Искупители есть у каждой планеты, и каждый раз повторяется та же Мистерия воплощения Бога, Его смерти и Воскресения...
Какой тогда смысл в христианстве? Да никакого. Ведь все, что произошло с Христом — всего лишь игра, спектакль, который много раз повторялся для чего-то. И те раны, та боль и смерть — всего лишь мистерия... Ильгет вдруг захотелось заплакать.
Тогда к чему и наши раны? Да и вся жизнь — к чему?
— Я заговорил об этом, потому что вижу на твоей шее иной знак...
Ильгет так и не решилась снять крестик, идя на эту встречу. Так и не решилась...
Она стояла, замерев. Если прямо сейчас, вот сию минуту придется — отречься от Христа? Сказать — да, я верю тебе, Ведущий. Да нет, невозможно это... Эннори, вдруг вспомнилось Ильгет. И сама по себе вдруг возникла фраза: помоги мне, святой Эннори! Ильгет еще не успела удивиться этой возникшей молитве. Она поняла вдруг, что это — предел, что отрекаться она не будет ни за что, ни ради конспирации, ни в шутку, ни ради чего. И если на самом деле деятельность ДС бессмысленна, и она отвергнет единственный шанс по-настоящему сражаться с сагонами, даже если кнасторы — и вправду воины Бога, и даже если ведущий говорит правду...
Все равно это предел. Она останется с Христом.
— Но все это частности, — продолжал Ведущий, — ты поймешь все это со временем...
(значит, все-таки отрекаться не придется... говорить с ним дальше, соглашаться с ним, уже ЗНАЯ все — не предательство ли это уже? Наверное, нет? Или все же?)
— Я возьму тебя в ученицы, — в руке Ведущего блеснуло кольцо из серебристого камня. На цепочке. Повесить на шею? Если он потребует для этого снять крест, подумала Ильгет, я не сделаю этого. Но Ведущий просто сказал.
— Я знаю, что ты воин по духу, и что давно уже твоя жизнь не принадлежит тебе. И все же я должен задать тебе вопрос. Готова ли ты действительно оставить все земное, ради борьбы против демонов, именующих себя сагонами?
Ильгет замерла, не зная, что ответить. Наконец осторожно произнесла.
— Что вы имеете в виду? Да, конечно, я готова оставить все.
— Но — слышится в твоих словах. И это мудро, Ильгет, — похвалил кнастор, — что же, конкретизируем. Твой муж — он воин, но никогда не поверит нам, ты готова оставить его? Младших детей ты сможешь взять с собой и воспитать кнасторами. Тебе придется жить в другом месте. Не встречаться с мужем. Он не готов к духовному росту.
— Почему не готов? — спросила Ильгет. Внутри снова все смерзлось, — Откуда вы знаете? Вы говорили с ним?
— Я знаком с твоим мужем, — ответил Ведущий, — разумеется, односторонне. Он не знает меня. Кроме того, Айледа подтвердила мои предположения. В сущности, никогда нельзя оставлять надежду, возможно, придет время, и твой муж присоединится к нам. Возможно, ты сама сумеешь повлиять на него. Но сейчас обстоятельства таковы, что он не примет Делла Тора. Ты согласна с этим? Или ты думаешь, что он примет Знак?
— Если это истина... — начала Ильгет, — если вы правы, и он это поймет — то, конечно же, примет!
Ведущий усмехнулся.
— Из твоих слов я делаю вывод, что ты и сама еще сомневаешься, не так ли?
— Нет, — сказала Ильгет, — хотя у меня пока нет полных доказательств вашей правоты. Но ведь вы не сагон, чтобы требовать слепого доверия?
— О, конечно же, нет! Ты все увидишь и во всем убедишься сама.
— Почему нельзя дать возможность моему мужу убедиться тоже? — быстро спросила Ильгет.
— Видишь ли... есть вещи, которые тебе придется выполнять, не спрашивая, зачем и почему. Ты много лет в армии, и должна понимать это. Это твое первое испытание и первое условие — расстаться с мужем, может быть, не навсегда, но надолго. Это распоряжение исходит не от меня, но от моего Ведущего. Но я сделаю уступку и объясню причину. Дело не в Арнисе Кейнсе. Дело в тебе самой. Ты слишком завязана на него. Ты давно перестала быть самостоятельной личностью, а может быть, никогда ею не была. Ты привязана к нему, а от привязанностей нам приходится освобождаться. Подумай, Ильгет, — добавил Ведущий мягче, — пойми, тебе придется научиться жертвовать многим. Это лишь начало... лучше отказаться сразу, если ты не можешь. Предоставь другим, тем, кто способен на это, защищать человечество.
Они стояли друг против друга и молчали — Ведущий, Айледа, не сводящая с него преданных глаз, Ильгет... Никто не торопил Ильгет, и голова была на удивление ясной.
Как не хочется отказываться... что, если это действительно шанс? Правда, с Христом что-то не так... но в конце концов, он же не отрицает само существование Христа... словом, это нужно будет еще обдумать...да и есть ли смысл держаться за догматы, ведь главное — защитить человечество от сагонов? И в то же время, дать человечеству шанс развиться, путь кнастора — то же самое развитие (сколько говорили об этом с Арнисом), только уже подлинное духовное развитие, духовный рост. Через Бога, через Иерархию Света... Что ж, может быть, в этом что-то есть? Почему мы так решительно отвергаем все новое? Любовь, говорил Арнис, несовместима с этим — а почему, собственно, несовместима?
В конце концов, можно согласиться на все... для вида. Посмотреть, что там и как, в этом Ордене. Если они неправы, всегда можно будет вернуться, остановиться. Ведущий не против взять меня, хотя видит, что я сомневаюсь. Может быть, это шанс? Шанс для меня... даже и для Арниса... может быть, и для всей ДС?
