— Она подтвердит это?
— Надеюсь.
— Где она живет?
— В жилой зоне базы «Скотт», я же сказал.
— Когда вы от нее вышли?
— Примерно в половине первого ночи.
— Куда пошли?
— Куда, куда! На монорельс, куда еще? Я же в «Сателлите» остановился, а это на станции «Армстронг».
— Никого по дороге не встретили? — Сноу бил наугад, но что-то подсказывало ему так действовать.
— Это… нет, никого, — после легкой заминки ответил ученый.
Секундная пауза не укрылась от внимания Ричарда, и он нажал сильнее:
— Прайс, я знаю, что встретили, иначе не спрашивал бы.
Американец схватил бокал с пивом и с прихлёбом отпил.
— Да. Наткнулся я на этого пижона Мюллера. Но мне не было никакого резона с ним встречаться, и я спрятался. Он прошел к себе в «Хилтон», а я сел на монорельс и уехал в «Сателлит».
— Где вы спрятались?
— Там какая-то ниша была, в которой андроид стоял.
— Понятно. Вы на ножах с Мюллером?
— Нет!
— Тогда почему вы с ним не захотели встречаться?
Прайс замялся:
— В Гренобльском политехе мы с ним ухаживали за одной аспиранткой… Ну и… В общем, она выбрала его.
— Вы вместе учились в Гренобле? — удивился Ричи. — Но вы же старше Мюллера.
— Он там учился в аспирантуре, а я преподавал астрофизику и вел спецкурс по кибернетике. — Прайс наморщил лоб, и гравидержатели очков передвинули линзы поближе к глазам.
— Ясно, продолжайте.
— А что, собственно, продолжать? Я вам всё сказал. Видеть его не могу!
— Кроме Мюллера, никого не встретили по пути на станцию монорельса?
— Больше никого. — Прайс взглянул на Ричарда. — Честное слово!
Сноу помолчал несколько секунд, потом подозвал официанта, расплатился и встал.
— Спасибо, профессор, если что-то припомните, обязательно сообщите. Всего доброго.
— Всенепременно, — с видимым облегчением ответил американец и пожал Ричи руку. — До свидания.
Выйдя из бара, Сноу почти сразу столкнулся с Хэлвудом и тут же затребовал отчет. Но Барт только развел руками:
— Почти ничего, господин Сноу. Смерть наступила от баротравмы и последующего быстрого переохлаждения. Спасти его шансов не было, даже прибудь спасгруппа вовремя. Видеокамера в скафандре Басова не работала, потому что была неисправна. Не спрашивайте меня почему. Сломалась — и всё тут! Но есть показания дельтапланериста, который прилетел из Воздушной пещеры на одном гравилете с Басовым. Краем глаза, направляясь к шлюзу, он заметил, что кто-то, вышедший навстречу, вроде бы подошел к стажеру и заговорил с ним.
— О чём они говорили? — быстро спросил Ричард.
— В том-то и дело, что говорили они по индивидуальному каналу. Это возможно сделать очень быстро. Но для этого надо обменяться хотя бы одним словом или звуком с контрагентом. Электроника запоминает номера скафандров и устанавливает закрытую двустороннюю связь. Этим практически никто никогда не пользуется — нет никакой необходимости в этом. Но опция есть.
— То есть мы знаем, какой скафандр надевал убийца? — не поверил в удачу Ричи.
— Да, но что нам это дает? В режиме индивидуального канала запись невозможна.
Ричард задумался:
— Верно, кроме самого факта, что этим скафандром пользовался убийца, больше ничего. Все равно, капитан, распорядитесь, чтобы скафандр осмотрели и сняли все показания настроек электроники. Хотя я уверен, что Басов не включал видеокамеру скафандра, а убийце это и вовсе ни к чему.
Барт немедленно связался со спасотрядом и дал указания. Потом обернулся к Ричарду:
— Сейчас можно пойти и посмотреть, что зафиксировала видеокамера в шлюзе, я попросил инженера…
Ричард остановил его жестом руки и протянул черную заглушку:
— Не надо, капитан, ничего интересного мы с вами там не увидим.
Барт машинально взял заглушку и поднес ее к глазам. Потом растерянно посмотрел на Ричарда:
— Да как же это?..
— Капитан, — сменил тему Ричард. — Вы говорили о том, что надо обменяться хотя бы словом для того…
— Да, господин Сноу. Убийца окликнул Басова и попросил перейти на закрытый канал.
— Что он сказал?
— Дельтапланерист толком не помнит, что-то вроде: «Иван, перейди на закрытый». А тот ответил: «Хорошо».
— Голос узнать сможет?
— Спрашивал я его об этом, но он не уверен. Совсем не уверен.
— А если пропустить запись тех двух слов, что сказал убийца Басову, через вокодер?
— Это мало что нам даст, господин Сноу. У нас нет голосовых раскладок ни селенитов, ни тем более туристов и участников симпозиума.
— Чёрт! Всё равно, попробуйте сделать голосовую спектрограмму. — Ричард задумался и продолжил: — Но получается, что убийца хорошо знал Басова.
— Кто ж не знает диспетчеров?
— Согласен, но вчера было первое самостоятельное дежурство стажера. Первое! К тому же ночное, когда большинство людей всё-таки предпочитает спать и совершенно не в курсе того, что сегодня ночью дежурит новый молодой стажер.
— Тоже верно… — проговорил Барт.
Ричард немного помолчал, потом неожиданно спросил:
— Капитан, скажите-ка мне, насколько прочное стеклянное забрало шлема скафандра?
— Очень прочное. Это сапфировое закаленное многослойное стекло. А что?
— Я вот что подумал. В стандартный аварийный набор каждого скафандра входит, если мне не изменяет память, фонарь, вакуумный пластырь, сигнальные ракеты, многофункциональный нож, совсем небольшой альпеншток или ледоруб и еще какая-то мелочь. Верно?
— Верно.
— Скажите, капитан, а можно этим ледорубом разбить забрало?
— Сомневаюсь, господин Сноу. Вряд ли.
— А давай проверим? Спроси у своих спасателей, нет ли у них на складе неисправного или списанного шлема от скафандра?
Хэлвуд связался с заместителем командира спасотряда Муром:
— Дэн, вот такой у нас тут вопрос образовался…
Пока он переговаривался со спасателем по МИППСу, Ричард оглядел коридор. Его внимание привлекла довольно большая ниша в стене, где стояло несколько металлопластиковых фигур андроидов. Одно место пустовало, и в нем, встав на цыпочки, что-то ремонтировал у самого потолка сотрудник станции. Периодически коротило какой-то контакт, и вниз сыпались искры и проклятия электрика.
— Идемте, господин Сноу, есть у них всё! — прозвучал голос Барта, и офицеры быстро двинулись по коридору в сторону станции монорельса.
Сноу пару раз обернулся на работающего в андроидной нише раздраженного селенита. Что-то шевельнулось в голове, зачаток смутной догадки, но, не успев оформиться, она улетучилась, оставив в душе лишь легкое беспокойство.
