на это.
— Глаголь возится с каким-то транспортером материи. У нее там еще пара ребят, мы с Молли им из мастерских железо таскаем. Мне кажется, они дурака валяют, но она уже столького добилась…
Второе сообщение ничего не добавило к этой информации, в третьем же упоминался Кёртис, который стал подозрителен.
— Политическая обстановка тут реально странная, — продолжала Диана. — Кёртис всех к ногтю прижал, мы вынуждены просто воровать железки из мастерских. Молли не хочет с ним делиться подробностями проекта, и, думаю, это правильно…
Ризу Кёртис никогда не нравился. Чересчур самодовольный, совсем как муженек Дженни. Его встревожила новость о том, что Кёртис заполучил власть на Фронтере, и он изнывал от нетерпения узнать, что там происходит и кто такая эта Глаголь.
В следующем сообщении подробностей было больше.
— …она уверена, это сработает. Располагая достаточной информацией о пункте назначения, можно будет перемещать объекты куда угодно в пределах десятидвадцати световых лет. Если получится, это открывает путь для нас всех.
Но в момент следующего сеанса связи, неделей позже, голос Дианы звучал пьяно и расстроенно. Явно что-то пошло не так.
— Первый эксперимент не удался, Глаголь вроде бы остыла к… Она не понимает, как это важно для нас всех… Господи, я хочу отсюда вырваться. Ну когда вы там начнете ластами шевелить? Если Кёртис узнает, что я вам сливаю инфу, он меня прикончит. Мне нужен корабль, заберите меня отсюда…
Кассетник воспроизводил заключительное сообщение, что-то про новую перемену расписания и подробности конструкции блока питания транспортера, когда у дверей раздался голос Моргана.
— Наслушались вдоволь? — спросил он, включая освещение под потолком. Риз от удивления заморгал. — Уютненько вы тут устроились. Вынюхиваете в темноте, шпионите, значит…
— Заткнись, — бросил Риз. — Хватит с меня этой чухни. Они живы. Ты все время знал, что они живы, и лгал мне.
Уокер отодвинулась от Риза, не сводя с Моргана перепуганного взгляда.
— Мы это уже проходили, Риз, — сказал Морган. — Это было решение менеджмента.
— Да пошел ты! — заорал Риз. — Там наверху мои друзья! Мне просто не повезло, что я улетел на пересменку еще до всего, иначе бы до сих пор там оставался, среди них, прямо сейчас. И не пришлось бы влезать в твои гребаные контрпланы, корпоративные заговоры и потребности имиджа.
— Достаточно, Риз.
— Нет, блин, этого совершенно недостаточно! Мне нужно знать, что там творится. Мне нужно знать все, что ты можешь рассказать про Фронтеру и ее жизнь. Мне нужно знать, что это за транспортер материи, о котором они говорили.
— Или что? — спросил Морган.
Риз перевел дух.
— Или мои дела здесь закончены.
Морган повернул голову быстрым, хищным движением, как у птицы или ящерицы. Его взгляд уперся в Уокер, и та сделала шаг вперед.
— Забери кассету, — приказал он, и Уокер вынула ее из деки.
— Принеси ее сюда, — приказал он, и она повиновалась. От ее безволия Риза слегка замутило.
— Подумай вот о чем, — сказал Морган, перехватив рукой предплечье женщины. — Если ты решишь уйти, экспедиция обойдется без тебя. Ты потеряешь свой последний шанс отправиться на Марс, а я потеряю от силы несколько процентов вероятности успеха этой затеи.
Он развернулся было уходить, но задержался в дверном проеме.
— И еще. Теперь ты обладаешь ворованной информацией, вне зависимости от твоего решения уйти или остаться с нами. Золотому стандарту крышка, новый стандарт — данные. Это означает, что у тебя доступ к исключительному богатству. Если только вздумаешь с кем-нибудь поделиться — я имею в виду Кейна, Лену и вообще кого бы то ни было, — ты умрешь. И не один, а вместе с любым человеком, кому ты об этом расскажешь.
Все началось в Мексике, а той ночью изменилось, когда Риз пошел на блеф в игре против Моргана и проиграл. Он снова занялся мескалем, но не сумел его допить; брутальная анестезия слишком явственно напоминала темный скользкий край пропасти, за которым ждал долгий полет в небытие.
Уокер, конечно, исчезла уже на следующее утро. Риз так никогда и не узнал о ее судьбе — мертва, оставлена с промытыми мозгами или просто переведена на другую должность? Морган сказал, экипажа из четырех человек будет вполне достаточно.
Следующие восемь дней Риз с холодной дотошностью натаскивал коллег. Днем его мозг словно отключался, а ночью в нем звучал мягкий, лишенный придыхания голос с записей. Десять-двадцать световых лет, сказала женщина, при достаточной информации…
Он плохо спал. Безликие тени слонялись по его снам, а он сам судорожно пластал руками вязкий воздух. На тренировках концентрация изменяла ему, рефлексы эрратически сбоили. Утром последнего дня он довел до сбоя симулятор МЭМ и, уходя прочь, ощутил, как с недоверчивой враждебностью наблюдают за ним будущие напарники.
Но все это не имело принципиального значения. Вечером они устроились в одном из частных самолетов Моргана и полетели в Кокоа-Бич. Кейн занял кресло второго пилота, Лена пристроилась слева от него, утверждая, что ей так спокойней. Морган не покидал личной каюты в хвосте самолета, Такахаси спал или, во всяком случае, казался спящим. Поэтому Риз в продолжение полета смотрел в окно один, на плодородную Землю, и мучался вопросом, увидит ли когда-нибудь ее снова.
В пять часов утра они уже ехали из мотеля «Сэндс» на мыс Канаверал. Риз в одной машине с Леной и Такахаси, Кейн и Морган в другой. К шести часам они переоделись в синие комбинезоны и двинулись к шаттлу на стартовом поле 39А. Небо над океаном начинало светлеть; Риз еще видел над головой Вегу и Альтаир. В желудке у него господствовала зыбкая легкость, как бывает после бессонной ночи и при возбуждении. Мыс Канаверал не слишком изменился: космодром проектировали с расчетом на жар выхлопа «Сатурна-V», и, вновь оказавшись среди незыблемых конструкций, Риз почувстввал себя начинающим астронавтом, который только что переночевал в мотеле и готовится впервые ступить на здешнюю землю, а за ним исподтишка подглядывают да посмеиваются.
Он остановился у подножия стартовой башни и в последний раз огляделся.
Оранжевый цвет внешних баков шаттла ему не понравился, внушил нехорошие предчувствия, как и оранжевые фермы прожекторной башни, от которых исходило резкое металлическое гудение. Риз протолкался мимо остальных к лифту стартовой площадки и поднялся в белую каюту, где сидели пилоты Моргана.
Риз кивнул им — те в ответ подняли большие пальцы — и полез через небольшой прямоугольный шлюз в орбитальный модуль. Техник передал Ризу матово-белый пилотский шлем, из которого на манер мультяшных ушей Микки-Мауса торчали темные овалы выносных динамиков. После этого он переместился на среднюю палубу корабля.
Орбитальный модуль
