Неведомые тени - Игорь Волков

— Тогда, Оля, никакого удовольствия. Только сухие графики, — как можно серьезнее произнес я.

— Формулы тоже можно, — фыркнула она, и, развернувшись на пятках, припустила прочь по коридору.

* * *

Я договорился с Антоном, и он приехал в НГУ на встречу с Иваном и его ребятами.

— Про межзвездный двигатель точно писать не буду, — категорично открестился Иван. — Всем очевидно, что это бредовая идея, никто такой грант не даст. С чего вы вообще решили, что на принципе g-поля можно делать какие-то двигатели? Я вот не уверен. Давайте начнем с малого, подхватим опыты с элементарными частицами.

— Для ускорителей, — согласился Антон. — У ИЯФ есть заказ на подряд на разработку второстепенных энергетических узлов.

Иван пыхтел, сдерживая какие-то очередные возражения, но мы с Антоном махнули на него рукой.

— Читал я канадскую статью, Иван, — ткнул в него Антон. — Леблан предполагает, что частица, которой с точки зрения теории g-поля соответствует стоячая волна, получив импульс, переходит в бегущую волну, а потом снова становится стоячей, то есть возвращается в состояние частицы, излучая поглощенный импульс. На практике это может дать быстрое перемещение частицы в новую точку пространства без разгона и торможения в привычном нам смысле.

Иван чуть ли не подскочил на месте.

— В голову не пришло, да? — с легкой улыбкой поинтересовался Антон. — Делайте заявку на грант, только дайте перед отправкой почитать, может мы поправим что-нибудь.

— Дети же, — сказал мне Антон, когда мы вышли с территории НГУ.

— Прости, что? — я еле сдержал смех. — Ты себя в зеркале давно видел?

Антон пожал плечами и какое-то время шел молча. Потом сказал:

— Они не понимают, чего хотят получить. Видят интересную идею и кидаются на нее, как на блестящую бумажку. Но без цели результата не будет. Они до начала исследований должны понимать, что получат на выходе.

— Не надо этого — они, мы. Мы тоже еще цель не сформулировали.

— Почему? Нам нужен межзвездный двигатель, — «взрослый» Антон совершенно по-детски улыбался, морща веснушчатый нос. — А я лично в статье Леблана вижу хорошие возможности как минимум для разработки способа безынерционного перемещения.

* * *

Мне стало сложнее с прошлым, чем было в больнице. Воспоминания ускользали от меня, мутнели, становились ненадежными. И это пугало, потому что я опирался на эту память, пытаясь наковырять из нее детали конструкции межзвездного двигателя. Но может, не нужен мне двигатель?

У меня есть работа, друзья, Ольга… Почему я не живу настоящим?

Я мучился без сна. Смотрел в потолок. Пытался вспомнить хоть что-то, в чем был бы уверен. И не мог.

И тут нечто словно накрыло мой мозг. Я ощутил прикосновение, будто напрямую к нервам, мыслям, чувствам. Нечто искало что-то во мне. Искало и не находило. Оно было настолько чужим, что хотелось избавиться от него как можно быстрее и после прополоскать мозг изнутри. Я постарался разозлиться. Постарался выдавить из себя то, что в меня проникло. Старался изо всех сил. И тут острой болью вспомнилось, как я болтался в разрыве пространства. Искал Райли. Буквально миг, секунда и все исчезло. Кроме того ощущения. Оно как конденсат закрепилось в мозговых синапсах. Я здесь и сейчас ощущал, как там, в космосе, разогреваю свою ярость, чтобы тянуть на себя Эванса, вытягивать его из странной западни, в которой он оказался. Я, находясь здесь, ощущал, как касаюсь Райли там. Я — сейчас и я — потом, тянули его вместе. Одновременно. И только вдвоем нам удалось сдвинуть его с места.

Какое-то время я был там, в космосе, в неясном разрыве пространства у Проксимы, а потом меня словно вышвырнуло из этого состояния. Назад домой, в кровать, где я недавно не мог уснуть. Головная боль сдавила виски. А еще страх.

Я чуть не свалился с кровати. Доплелся до ванной и сунул голову под струю едва теплой воды. Боль не уходила, наоборот, голова будто сильнее наливалась свинцом.

Выпив пару таблеток обезболивающего, я понял, что не хочу оставаться дома один. Боюсь снова ощутить эти прикосновения. Страшит меня этот странный контакт и его абсолютная чуждость. Почему-то казалось, что если останусь один, он обязательно повторится.

Я постоял в нерешительности посреди комнаты, глядя на часы. Два часа ночи, все спят. Подумал, что, пожалуй, готов сегодня позволить себе быть слабым. Вызвал такси и поехал к Ольге.

В машине чуть не заснул. Еле выпихнул себя с мягкого сиденья, почти мешком ввалился в дом, прислонившись к стенке лифта, поднялся на восемнадцатый этаж, и затрезвонил в дверь. Ольга открыла не сразу. Вид у нее был совершенно заспанный и немного испуганный.

— Ты чего? — удивленно уставилась она на меня.

— Можно, я посплю у тебя, пожалуйста? — выдавил я.

Не дожидаясь ответа, прямым курсом рванул в комнату и буквально рухнул на кровать. Краем глаза отметил маленькую короткую маечку, которая, наверное, должна была что-то скрывать, но это у нее плохо получалось. И буквально сразу провалился то ли в сон, то ли в забытье.

* * *

Утром я проснулся от того, что Ольга ходила по квартире, собираясь в универ. Голова почти не болела, но ощущение реальности того, что случилось вчера, не проходило. Эта реальность казалась даже какой-то избыточной. Происшедшее в космосе ощущалось более настоящим, чем моя ночная поездка на такси. Почему-то от этого Ольгина суета отдавалась в душе странным теплом. Я наблюдал за ней, полуприкрыв глаза и никак не показывая того, что проснулся.

— Тём, — закончив сборы, Ольга подошла ко мне, присела на край кровати и потрепала по щеке. — Домой пойдешь?

Я сгреб ее в охапку и прижал к себе, не обращая внимания на писк, что одежда помнется.

— Не пойду.

— Что-то случилось? — слегка отстранившись, Ольга с тревогой посмотрела на меня.

— Да нет, ерунда. Сон плохой приснился. Тебе обязательно уходить сегодня? Может, поработаешь над кандидатской из дома?

— Не могу, — Ольга выбралась из моих рук и встала. — Но ты, если хочешь, оставайся. В холодильнике есть еда. Надумаешь уйти — просто захлопни дверь. Точно все нормально?

На этот вопрос ответа у меня не было. Есть в моей жизни вообще хоть что-то нормальное? Кроме, разве что, Ольги.

Я встал и подтолкнул