— Чего уставился? Проходи, нечего здесь торчать.
Выражение лица парнишки не изменилось. Внимательно оглядев часовых, он подошел к ним еще ближе.
— Мне тут кое-что нужно выяснить по поводу работы, — тон его был вежливым. — Здесь есть дежурный офицер?
— Молод ты еще, топай-ка домой, малыш, к мамочке под юбку, здесь работа только для настоящих мужчин, — произнес второй часовой, слегка поглаживая пальцами правой руки рукоятку бластера. Его волевое лицо с характерным космическим загаром, на котором резко выделялись белые черточки шрамов, было типичным для ветерана, уже не один год бороздившего просторы космоса и считавшего, что нет авторитета, кроме командира, а он сам — пророк его.
Но парнишка, похоже, думал иначе. Не обратив внимания на вызывающий жест часового, он прямиком двинулся к парадным дверям. Убрав руку с бедра, часовой развернулся, пытаясь схватить нарушителя за ворот куртки, но парнишки там уже не было. Он стоял в стороне, согнув колено одной ноги и слегка выставив вперед другую. О том, что это боевая стойка, красноречиво свидетельствовали повернутые внутрь ступни и слегка разведенные в стороны руки, немного согнутые в локтях. Его кисти были напряжены, но на бесстрастном лице не виднелось и следа эмоций: с таким выражением блефуют в карточной игре, когда на кон поставлено все.
На лице часового на долю секунды отразилось удивление, но инстинкты ветерана сработали мгновенно. Крутанувшись на месте, он уже занес для удара правую ногу, когда двери внезапно приоткрылись и раздался властный голос человека, явно привыкшего к безоговорочному выполнению своих приказов:
— Что здесь происходит?.. я вас спрашиваю!.. Часовой, встаньте на пост, вы не на прогулке по городу.
на ступенях появился высокий человек в расстегнутом офицерском кителе с шевронами суб-майора. Его холодный взгляд скользнул по часовым, вытянувшимся в струнку, а затем остановился на парнишке. Внимательно осмотрев его с головы до ног, мужчина произнес с расстановкой:
— Так… Ты, видимо, с одной из планет с повышенной силой тяжести, скорее всего, с Тагила II или с Новой Москвы. Думаю, что я не ошибся?
— Вы правы… Я с Новой Москвы, — спокойно ответил парнишка, опуская руки. — Я ищу работу в любом подразделении, на любой планете — лишь бы это было в протекторате троддтов, и… у меня есть рекомендации.
Суб-майор устало пригладил слипшиеся от жары остатки волос на затылке и приглашающе махнул рукой.
— Ну что ж, малыш, проходи, — произнес он, открывая дверь.
Когда парнишка проходил мимо часового, тот тихо прошептал ему вслед:
— Клянусь Великим Космосом, мы с тобой еще встретимся!
— Встретимся, встретимся, — с иронией донеслось из-за двери.
Пройдя за суб-майором в здание, парень оказался в гигантском зале, напоминавшем растревоженный муравейник. Множество народу сновало здесь от стола к столу, исчезая в многочисленных дверях, расположенных по всему периметру помещения, и снова возвращаясь. По разнообразию представленных форм и нашивок можно было, как по иллюстрациям в старинных книгах, изучить все виды подразделений наемников всех четырех протекторатов галактики — недаром Свиттаун считался самой крупной их базой.
Подведя юношу к широкому полукруглому столу в центре зала, суб-майор обратился к сидевшему там пожилому капитану в защитном кителе, с тремя рядами орденских планок на груди:
— Вот этот молодой человек желает вступить в наши ряды, говорит, что имеет рекомендации.
— Подойди-ка ближе, — произнес неестественно высоким голосом капитан. — Документы положи на стол.
Вытащив из нагрудного кармана жилета пачку бумаг и положив их на край стола, парнишка поднял глаза вверх и, не обращая больше ни на кого внимания, принялся изучать расположение планет на огромной карте, изображенной на потолке.
Капитан внимательно просмотрел всю пачку документов и, сделав некоторые отметки в своем блокноте, произнес:
— Итак, я задаю вопросы, а ты на них коротко отвечаешь. Надеюсь, понятно?
— Так точно, капитан, — громко, по-военному, ответил парнишка.
В зале вдруг наступила тишина, окружающие начали прислушиваться к тому, что происходило в центре.
— Имя, фамилия?
— Серж Власов.
— Возраст?
— 20 галактических лет.
— Семейное положение?
— Сирота. Родители погибли в 4063 году при подавлении гвардией троддтов восстания грейдеров на Иштане.
— Образование?
— Школа молодогвардейцев, Новая Москва, окончил в 4075 году.
— Военная подготовка?
— База среднего звена космопехоты, Новая Москва, окончил досрочно с отличием в 4078 году.
— Последнее звание?
— Капрал.
— Боевая подготовка?
— Два выброса. 4078-й, протекторат Вууров, восстание шахтеров на Регуле II; 4079-й, протекторат троддтов, спор о наследии на Карше. Там же уволен без права восстановления за неподчинение приказам старшего троддта.
— Награды?
— Ордена мужества III и II степени.
В зале, наполненном людьми, раздались сдержанные возгласы удивления, послышался гул множества голосов.
— Прошу тишины! — крикнул капитан, привставая. — мы еще не закончили.
Снова опустившись на стул, он опять уставился в бумаги.
— Итак, продолжим. Особые параметры?
— Итакийская техника владения виброножом, боевые рефлексы 92 %, техника защиты и нападения школы урсу, сертификат 11-й ступени.
— Что за такая школа урсу? — капитан вновь было уткнулся в бумаги, но тут же вскинул голову, услышав голос, зазвучавший со стороны входной двери.
— Я заберу его к себе, — к столу протискивался высокий человек в черном облегающем комбинезоне без знаков различия. Его худощавая фигура, казалось, скользила сквозь толпу — так изящно и плавно он передвигался. Перегнувшись через стол, он произнес:
— Эй, Джеймисон, ты что, не слышишь, я его беру!
— Беру-не беру, — пробурчал капитан себе под нос. — Зачем тебе этот парень? К тому же он должен еще пройти медицинское освидетельствование и психологические тесты. И вообще: порядок есть порядок. Ты же слышал, он уволен за неподчинение.
— Ну да, за неподчинение старшему троддту. Много ли ты знаешь людей, кто вообще на такое способен?
— Кто-то способен, кто-то не способен, — какая разница! Сначала пусть выполнит все, что положено. Кроме того, и у него есть право выбора, — может, он к тебе и не пойдет. Ты, Ходжаев, сначала у него самого спросил бы!
Все лица повернулись к парнишке, но тот все так же стоял, подняв голову, и смотрел на карту на потолке, не обращая внимания на разгоревшийся из-за него спор.
