ли. На огромном пространстве в тысячи квадратных километров раскинулась картина беспорядочно разбросанных друг рядом с другом светло-зелёных колец среди более густой зелени основной растительности. Тут и там среди колец вырисовываются группы прямоугольников разного размера и оттенков зелёного.
– Хельга, дай приближение, – скомандовал Попов, и картина стала наезжать на экраны. – Смотрите-ка и в самом деле около кораблей маячат какие-то фигуры. По ближайшим к ним кольцам тоже кто-то бродит, а вот в большом прямоугольнике беспорядочное скопище чего-то светлого. Стадо животных? Хельга, вызывай Франца Шуберта. Он там главный и старт увеличь до предела.
Видно как одна из фигур, стоящая около корабля с буквами "ALFA" на борту сорвалась с места и скрылась в люке.
– Альфа слушает! – на неоэсперанто донеслось из динамиков.
– Франц это ты? Фёдор Попов тебя беспокоит. Здравствуй.
– Ой, Федя, как я рад тебя слышать! Неужели связь наладили? Сейчас я включу изображение.
– Нет, не наладили. Просто мы висим над вами.
– Над нами? Как вы тут оказались?
– Гуляли и вот решили заглянуть.
– Хорошая прогулка и, наверное, своевременная. Спасать прибыли? Сколько вас? Хотя вот капитан сканер включил, и я сам уже вижу три судна наверху. От чего и чем спасать-то будете? Что вы от нас получили?
– В том-то и дело, что почти ничего не получили кроме шума, а спасать будем от плохого настроения и расстройства ума. У нас для этого есть куча психологов и психиатров. Не знаю, просил ты их или нет, но нам велели их взять.
– Знаешь, наверное, правильно велели. Вот их-то нам и не хватает. Как я понимаю, ты на "Пальмире". Вот на ней и садитесь. Только на ней. Остальные пусть остаются наверху. Не исключено, что им придётся вернуться на Землю без посадки здесь, а, может быть, даже и без вас.
– Ты нас пугаешь, Франц, – включился в разговор Андре Лоран с "Парижа".
– О, по французскому прононсу узнаю Андре. И ты тут? А кто ещё?
– Эдвард Смит, но вы меня не знаете – я военный, а корабль "Вашингтон". Что у вас стряслось? Обрывок вашего сообщения говорил о том, что никто не хочет возвращаться. В самом деле так? Почему?
– Трудно пока сказать, Эдвард, и объяснять долго. Непонятное явление. Надеюсь, что с вашим прибытием удастся всё утрясти, но предосторожность не помешает. Так что садитесь, Фёдор. Иного выхода нет. Наш капитан сейчас прогонит всех со старта. Да, выходить можно без опаски. В атмосфере нет никаких бактерий. Поразительное явление, надо сказать.
Прозвучал сигнал подготовки к посадке и все расположились в креслах.
– Хельга, отправь на Землю кодовый сигнал прибытия всех на место и отсутствия видимой опасности.
– А руководитель экспедиции Франц Шуберт, кто по специальности? – поинтересовалась та.
– Археолог и космоисторик. Единственный в своём роде знаток на Земле. Состав экспедиции подбирали молодой, а вот такого специалиста как Франц среди достаточно молодых не нашли. Ему уже за пятьдесят.
Сели, буквально говоря, без пыли. Подождали, когда рассеется дымное облако от маршевых двигателей. Когда Фёдор, Хельга и Сергей вышли наружу, стало понятно, почему пыли при посадке не подняли. Прозрачность воздуха необыкновенная. Вероятно, в атмосфере неоткуда взяться загрязнениям или работает естественная очистка через растения, воду предположил Бузов. Температура градусов двадцать пять. Светило чуть покраснее нашего Солнца ещё далеко не в зените. Прохладный ветерок приятно щекочет, ласкает кожу. В организме необычайное ощущение лёгкости, приподнятости, какого-то беспричинного восторга, как при лёгком опьянении. Подошёл Франц Шуберт – коренастый и напрочь лысый здоровяк с проницательным взглядом серых глаз.
– С прибытием! Голова не кружится? Смесь газов в атмосфере чем-то возбуждающая. Чем именно пока не выяснили. Корабельный экипаж можно отпустить с группой специалистов, но вашим психологам и психиатрам нужно пока помалкивать о своей специализации. Пусть народ бродит, где хочет. Мои коллеги всё покажут, а нам с вами ещё и поговорить надо без лишних ушей. Вахтенных оставлять не требуется, а на связи у нас в "Альфе" радист сидит всё время. Коммуникаторы у всех с собой?
Хельга обернулась к человеку, стоящему в проёме люка.
– Марк, слышал? Передай всем, но связь при себе иметь и к обеду быть в сборе, – и уже обращаясь к Шуберту, – Куда вы поведёте нас, Франц?
– Смотреть то, что вам необходимо видеть. Потом будем совещаться, что делать. Пойдём пешком. Машина или флаер нам только помешают.
Несколько мужчин и женщин из команды Франца подходят с приветливыми лицами, но смотрят на вновь прибывших коллег как-то настороженно. Сдержано здороваются.
– Друзья, – обращается к ним Франц, – покажите нашим коллегам всё интересное, а мы с прибывшим руководством от вас отделимся, чтобы спокойно посудачить о своих делах.
Путь по ровной каменной поверхности необременителен и через десять минут камень, резко оборвавшись, перешёл в не слишком густой лиственный лес. Очаровательные полянки разного размера, поросшие травой по пояс совсем как земные. Лишь ромашек и колокольчиков не хватает. Деревья разные, но не выше двенадцати-пятнадцати метров. Молодая поросль и пушистые кусты. Идти легко по слегка пружинящей то ли траве, то ли по мху, похожему на траву. Местное солнце проникает между кронами, среди которых порхают разноголосые птицы. Какое-то животное, похожее на маленького оленя без рогов и копыт спокойно обгладывает куст, провожая людей взглядом. Какая-то мелкая тварь, шурша, пробежала от дерева к дереву. А из развилки ветвей смотрят удивлённые глаза какого-то существа, прячущегося за стволом. Франц подходит к одному из деревьев и останавливается, ласково поглаживая ствол.
– Местное чудо, о котором можно только мечтать. Почему, думаете, в атмосфере мало пыли и бактерий? – спрашивает Франк, поднимая руку и срывая лист с нижней ветки. – Вот, потрогайте. Поверхность листа, словно слегка клейкая.
– Больше пыли прилипает? Да?
– Не только, Хельга. Видите – лист совершенно чистый. У земных деревьев загрязнённые листья либо отмирают, либо накапливают вредные вещества, а эти не бывают загрязнёнными. Они пыль и бактерий, летающих с этой пылью, поглощают бесследно. Настоящее сокровище дороже всего золота и драгоценных камней мира. Мы все подходящие ёмкости на судах заняли молодыми деревцами. В том числе и высаженными в имитацию земного грунта. Никаких признаков увядания пока нет.
– В самом деле, сокровище. Экспедиция себя более чем оправдала.
– Пока лишь условно оправдала. Впереди трёхлетний карантин на Земле для иноземной флоры. Мы ещё собрали более трёх тонн семян. Но самое поразительное установили в лаборатории. Эти растения поглощают и радиоактивную пыль. Ни в грунте, ни в стволе и листьях после эксперимента её не обнаруживается. Словно и не было.
– Поразительно! Бузов уже высказался на тот счёт, что чистка атмосферы, возможно, обеспечивается естественным путём через растения.
– Верно, через растения, но я вот не уверен, что такие свойства возникли у данного растения естественным путём. Ага, вы ещё рты раскройте, и признаки удивления будут полными. Идём
