никаких следов воронки, которая непременно образовалась бы при использовании подобного оружия.
Огнемёт? Но стандартный огнемёт, пусть даже очень мощный, вряд ли способен так опалить землю, да и характерного запаха напалма я не чувствую.
Интересно…
— Андрюш, подойди-ка… — позвала меня Истер, стоявшая у дальнего края загадочной проплешины.
Когда я подошёл к ней, она показала глазами себе под ноги. Глянув туда, я увидел на земле несколько небольших клочков обгорелой камуфляжной ткани:
— Ха, а кому-то тут задницу-то изрядно припекло, — констатировал я.
— Да и не одну задницу, похоже, — хмыкнула Истер, и жестом показала на довольно крупные обрывоки такого же камуфляжа, тоже сильно обгорелого, лежащие поодаль в обожжёной траве.
— Ага, согласился я, и пекло тут было изрядное.
— Почему ты так думаешь? — поинтересовалась подруга.
— А потому, что ткань эта обгоревшая — не просто ткань, а термостойкий материал, который держит выстрел из излучателя мощностью до четвёртого класса включительно. А это вам не хухры-мухры, — пояснил я, — и чтобы так обжечь этот материал, нужна температура свыше полутора тысяч градусов.
— Однако, — удивлённо хмыкнула Истер.
Побродив ещё немного вокруг, мы нашли место, где валялось смятое полотнище термоизолирующей маскировочной ткани. Видимо, тут и стоял транспорт налётчиков.
И похоже, что те, кто устроил засаду просто забыли тут эту, в общем-то, не такую уж и дешёвую, вещь.
Это говорит о том, что уходили они в большой спешке.
— Скорее всего, это были подручные Троекотова, — подумал я, — даром что ли он мне войну объявил?
Раздумья мои были прерваны сигналом коммуникатора. Это вышел на связь сержант Приходько:
— Слушаю Антонов, — проговорил я в микрофон. В динамиках коммуникатора зашуршало и я услышал голос своего гвардейца:
— Докладываю. Усадьба арендатора полностью сожжена. На пепелище обнаружено три сильно обгоревших трупа.
— Понял. Доложи Борису, пусть присылает сюда рабочих и санитаров. Только пусть им охрану даст. Да он знает, что в таких случаях положено делать, — дополнительные жертвы среди моих людей мне, как вы понимаете, настроения отнюдь не улучшили.
Ведь арендаторы, это тоже мои люди. И я о них обязан заботиться. И то, что они погибли, означает, что я своих обязательств по отношению к ним не выполнил. А обязательства, которые возложены на тебя надо выполнять.
В связи с этим мой счёт Троекотову здорово увеличился. Одно дело, когда он пытается нагадить только мне, и совсем другое дело, когда страдает моя семья и люди, которые вообще не при делах.
Так что условие победы, предусматривающее полное истребление всех дееспособных представителей клана противника мне уже не представляется таким уж откровенно людоедским.
Но это я так, нервничаю. До всех до них сначала надо добраться, а потом уже и решать, что с ними делать.
Я, кстати, вообще не в курсе, кто входит в род Троекотова, помимо него самого.
Надо будет этот пробел в своих знаниях ликвидировать поскорее. Как это говорится, врага надо знать в лицо, а я и главного-то своего оппонента только по имени знаю. Надо будет у Семёна, что ли фотку попросить, хе-хе.
Перед глазами опять проявился рисунок интерфейса с круглым красным пятнышком, пульсирующим в верхнем правом углу. Не иначе, как Пронька хочет со мной чем-то поделиться.
Я не ошибся. Это мой пет спешил доложить, что нашёл Елизавету. Находилась она в доме, стоящем на землях Троекотова. Чего-то подобного я, в общем-то, и ожидал. Я перенаправил поступившую информацию в основной поток сознания и приступил к просмотру видео.
Двухэтажное строение выглядело вполне добротным, его окружал двухметровой высоты кирпичный забор.
А располагалось оно метрах в ста от океанского побережья. Хорошее место, пляж рядом, можно загорать, можно рыбку ловить… Да, красиво жить не запретишь…
Скорее всего, это здание выполняло функции охотничьего домика или дачи.
А теперь ещё, в добавок ко всему стало местом содержания похищенных девиц…
Потом Пронька показал мне непосредственно Елизавету. Она лежала с закрытыми глазами на кровати в одной из комнат цокольного этажа. Окон там не было, да и интерьер был скромным, так скажем.
Кровать, тумбочка, два стула.
На тумбочке лежала упаковка ампул снотворного. Судя по их наличию, похитители по каким-то неизвестным мне причинам решили держать мою сестру в бессознательном состоянии…
Ну, зато теперь мы точно знаем, где она находится. Кроме того, с помощью Проньки мы можем быть в курсе всех перемещений охраняющих этот дом мордворотов, коих насчитывалось аж целых три рыла.
Кроме них в доме присутствовала средних лет женщина, наверное прислуга, а вокруг Лизы крутился какой-то престарелый очкарик, наверное, врач, следящий за состоянием пленницы…
Теперь следовало возвращаться в поместье и начинать подготовку к вызволению сестрёнки из лап похитителей.
Дождавшись группу сержанта Приходько, мы, как можно быстрее двинулись до дому, но, когда мы въехали во двор усадьбы, было уже довольно темно.
К радости моей, дома нас встретил Семён, который успешно порешал все вопросы с наемниками.
В наше распоряжение поступила рота крепких ребят, усиленная двумя шагающими танками и двумя мобильными установками РСЗО.
Имея такое подразделение в своём распоряжении мы могли быть относительно спокойны если не за всю территорию майората, то за поместье уж точно.
Кроме того, Семён обрадовал меня известием о том, что завтра с самого утра приедут специалисты по ремонту и наладке полей отчуждения, так что защитные поля поместья будут восстановлены настолько быстро, насколько это вообще возможно.
Я, в свою очередь, сообщил ему о том, что мне теперь известно место, где держат Лизу.
После ужина мы с Семёном задержались в столовой, и, взяв бутылочку вина, собрались планировать наши дальнейшие действия.
И тут ожил мой коммуникатор.
— Андрей Антонов? — в трубке я услышал незнакомый голос. Глянув на Семёна и встретившись с его взглядом, я кивнул и включил громкую.
— Да, это я, — я был уверен, что говорю с Троекотовым или с кем то из его людей, — назовите себя.
— С тобой говорит лендлорд Троекотов Василий Силыч! — напыщенно провозгласил мой собеседник.
— Не скажу, что мне очень приятно, — напряженным голосом ответил я, — ты похитил Лизу?
— Да, твоя сестра у меня, — подтвердил Троекотов. Голос его прямо-таки сочился превосходством и презрением ко мне.
— И?
— Если ты хочешь снова увидеть её живой, то у тебя нет иного выхода, как пойти на мои условия, — самодовольно объявил он. Да, этот мерзавец просто любовался собой. Ну, как же, сообразил предварительно объявить мне войну, чтобы не отвечать перед законом по обвинению в киднеппинге.
— И каковы же условия? — спросил я, подпустив в свой голос оттенок трагизма.
— Я завтра до полудня сообщу тебе место и время встречи. Ты должен прибыть туда один, и иметь при себе документы, подтверждающие личность. После совершения некоторых юридических действий ты получишь свою сестру.
— А могу я поинтересоваться, какие юридические действия предполагается совершить? — я задал этот вопрос, уже примерно предполагая, какой ответ услышу.
— А вот это будет до поры моей маленькой тайной, — хохотнул в трубку донельзя довольный собой мерзавец.
— Я… буду ждать звонка, — проговорил я, чуть ли не всхлипывая, и отключил связь.
Надеюсь, мне удалось создать у Троекотова впечатление, что я растерян и раздавлен.
Я посмотрел на Семёна, который с интересом слушал нашу беседу:
— Ну что? — я улыбнулся, — приступим к планированию наших действий?
— Давай, — сразу согласился Семён, и тут же с некоторой подковыркой поинтересовался, — а у тебя уже и предложения какие-то есть?
— Ну, кой-какие намётки появились, — не стал скромничать я, — и мне кажется, что думать и действовать надо, не дожидаясь того момента, когда их сиятельство господин Троекотов милостиво соизволит ознакомить нас со своими ультимативными требованиями. И требования эти, наверняка, для нас будут абсолютно неприемлемы, а потому, услышим мы их, или нет, значения никакого не имеет.
— Согласен — Семён кивнул, как бы подкрепляя сказанное ещё и этим жестом, — тем более, у меня создалось впечатление, что готовится какая-то пакость…
— Ну да, и мне что-то не верится, что он, вот так вот просто, отдаст нам Лизу, даже если мы дадим ему то, что он попросит… — я вздохнул и потянулся за бокалом, — этот тип из тех, что будет
