Экипаж собрался на обзорной палубе, люди молча смотрели на простиравшийся до горизонта пейзаж. Был полдень, золотистое солнце ослепительно сияло в небе цвета красной меди, по которому плыли редкие розовые облака. Ветер гнал волны по бурой траве; они докатывались до сверкающей, словно черное стекло, поверхности «шрама», опаленного адским огнем, и гасли.
«Очень похоже на полдень где-нибудь в Канзасе», – подумал Файрли. Но все было немного иным. Степь напоминала густые вьющиеся волосы бурого и темно-зеленого цвета. Редкие кустарники имели непривычную форму перевернутого конуса с толстым основанием ствола и тончайшей вязью густой кроны. Изредка в небе проплывали белые птицы с пышными радужными плюмажами. Нет, это не Канзас и не Земля.
Кристенсен посмотрел на членов экипажа сияющими глазами:
– Поздравляю вас, господа, с посадкой на Рин. Этот день войдет в историю человечества. Во время подготовки к экспедиции мы тщательно проработали план действий, и теперь…
– …и теперь надо его менять, – неожиданно прервал его Де Витт. Он подошел к сидящему в кресле-каталке Кристенсену, засунув руки в карманы и недобро улыбаясь.
– Менять? Это еще почему?
– Да хотя бы потому, что вы не в состоянии выполнять обязанности руководителя экспедиции. Надо быть честным, Крис, в этот ответственный момент и забыть о личных амбициях. Мы же все видим, как плохо вы себя чувствуете. У вас сердце ни к черту, и Райхер подтвердит, что вам не по силам большие психологические и тем более физические нагрузки. Я считаю, что настала пора выбрать нового главу экспедиции.
– Чепуха! – Кристенсен вскочил на ноги и сложил руки на груди, показывая, что он не так слаб, как казалось со стороны. – Я плохо перенес полет, это верно, но теперь мы твердо стоим на земле, и я в том числе. Я быстро сумею восстановить прежнюю форму, можете не сомневаться.
Де Витт смерил его презрительным взглядом и вдруг усмехнулся.
– Ладно, Я подожду. Кстати, вы видели огни на равнине?
– Да. Но они не обязательно имели искусственное происхождение.
– Ах, вот как? Ну конечно, это был вулкан или огни святого Витта. По крайней мере, вам так удобнее, Крис! Если бы планета оказалась пустынной, как Сахара, то вы смогли бы со спокойной совестью забраться в свою постель и проспать там до самого взлета. Увы, мы нашли следы жизни.
– Жизни? Вы считаете это следом жизни? А по-моему, здесь кто-то славно прошелся огнем, а может быть, и мечом.
Де Витт спокойно взглянул на черную оплавленную реку, за которой вдали виднелись груды развалин, и пожал плечами.
– Возможно, такое же оружие разрушило и Гассенди, – сказал он. – Я встречал там подобные оплавленные пятна. Надо провести подробный анализ образцов, и тогда все станет ясно.
– При чем здесь образцы? – воскликнул Кристенсен. – Здесь некогда был город…, или космопорт. И все это превратилось в гигантский незаживающий шрам. Прошло столько веков, а там не растет ни единой травинки. Вас это не пугает, Гленн?
– Да, пугает, когда я представляю такое сверхоружие в чужих руках. Потому-то я и хочу найти его первым, – жестко ответил Де Витт. – Вы мечтатель, Крис. Думаете, если вы – пацифист, то и войны на Земле больше не будет? Будет! И выиграет тот, кто нанесет первый и самый сильный удар.
– Да, в этом есть здравый смысл, – согласился Кристенсен. – Наверное, такие же здравомыслящие люди некогда превратили цветущий Рин в то, что мы видим. Ладно, не будем об этом… Главное сейчас – город. Сверху он похож на древние развалины, но, быть может, его все же населяют люди. Надо найти их и вступить с ними в контакт. Если же здесь пусто, то мы поищем эти ваши огоньки святого Витта.
Он обвел взглядом притихших членов экспедиции и тихо добавил:
– Господа, скоро нам предстоит встреча с неведомым. Не забывайте, что вы можете встретить не просто туземцев, нет, это будут хозяева планеты, на которой мы являемся всего лишь пришельцами. Мы преодолели пол-Галактики вовсе не для того, чтобы затеять новую войну. Тем более что этому, – он с мрачной улыбкой кивнул в сторону черного «шрама», – нам все равно нечего противопоставить.
Вскоре тестовые испытания были завершена!. Они не принесли неприятных сюрпризов. Состав атмосферы, давление, температура, сила тяжести и радиационный фон несколько отличались от земных, но были вполне терпимы. Микрофлора воздуха также выглядела вполне безобидной, и тем не менее Райхер на всякий случай сделал всем инъекции биоблокады. Теперь можно было забыть о скафандрах и без опасений открывать люки.
Кристенсен первым спустился по пандусу и шагнул на выжженную двигателями почву. Постояв немного, он пошел к волнующемуся морю бурой травы. Вслед за ним наружу вышли и остальные члены экспедиции, щурясь от ослепительных лучей Альтаира.
Да, планета выглядела очень похожей на Землю и все же была совершенно чужой. И прежде всего поражала красно-желтая окраска неба, словно отлитого из меди. Солнце на этом фоне выглядело почти белым и настолько ярким и горячим, что на него невозможно было смотреть даже сквозь защитные очки. Воздух был густым, насыщенным тяжелыми и непривычно терпкими запахами, от которых кружилась голова. Трава напоминала тонкие пружинки с едва заметными зазубринками. То там, то здесь трава колыхалась, и было ясно, что причина тому не притихший ветер, а какие-то мелкие животные. Одно из них выскользнуло на круг выжженной земли – грозная на вид ящерица, чей спинной панцирь делал ее похожей на доисторического стегозавра, только размером в ладонь. Заметив людей; она замерла и с минуту таращила на них свои изумрудные фасетчатые глазки, а затем юркнула под ближайший конический куст и исчезла в его густой кроне.
Молодой геолог по имени Хэджулин решительно шагнул в густую траву, но Кристенсен остановил его.
– Не теряйте головы, Том. Эти ящерицы могут быть опасны, – сказал он, улыбаясь. – Все, хватит на первый раз. Надо приниматься за работу, готовиться к завтрашней вылазке в город.
Весь день и большую часть ночи звездолет гудел, словно огромный муравейник. Из грузового отсека на землю были спущены полуразобранные вертолеты и вездеходы. Под светом прожекторов техники приступили к их сборке, а остальные члены экипажа помогали им в качестве чернорабочих. Часа в три ночи все отправились спать.
На рассвете все было готово для первого похода. Винстед, проснувшийся раньше всех, вышел из лаборатории с обнадеживающей новостью: вода вполне пригодна для питья. Кристенсен отдал несколько распоряжений – в частности, он хотел, чтобы вертолеты, не позже чем к вечеру, были окончательно собраны и подготовлены для воздушной разведки. Затем он решительно зашагал к вездеходу, не обращая внимания на робкие протесты Райхера. Вместе с ним в машину уселись Де Витт, Файрли, Рааб, Томасон, а также водитель по имени Грэхем и долговязый техник Смит.
