Обращаясь к Фелтри, он сказал:
— Пусть займутся ремонтом грузовика, как только рассветёт. Верьте в то, что я его поймаю.
Фелтри ответил:
— Удачи, — потом добавил. — Есть одна вещь, которая меня озадачивает.
— Какая?
— Почему Грач Чай не убил нас, когда у него был шанс?
— Я не знаю, — сказал Брайант и пошёл прочь от грузовика, навстречу холодному, пронизывающему ветру.
Запустение царило под тусклыми звёздами.
Он старался не думать.
Защитный костюм был тяжёлым и громоздким. Он раздражал и мешал ему, и, казалось, защищал от ночного холода не лучше папиросной бумаги, даже при включённом на полную мощность обогревателе. Поднятая ветром пыль оседала на лицевом щитке его шлема. Грузовик остался позади. Грач Чай оставался где-то впереди. Кроме них, на всей огромной поверхности этого мёртвого и безмолвного мира не было ничего живого.
Он шёл.
Наступил рассвет, и медленная струйка красного света просочилась сквозь ночь, как кровь сквозь тёмную повязку. С медлительностью ледника она растеклась по равнине, создавая иллюзию тепла. Ветер стих. Наступил день.
И день продолжался вечно.
Он шёл. Он ел, пил, отдыхал и шёл дальше, держа по компасу направление на Аннамар.
Незадолго до полудня ему показалось, что он увидел далеко впереди и справа от себя тёмное движущееся на беспокойном красном фоне пятнышко. Он следил за ним весь долгий день, и ему казалось, что он его догоняет. К тому времени, как багровое солнце коснулось горизонта, он уже начал надеяться. Затем в последних лучах света он увидел гряду низких скалистых холмов и понял, что это отроги горной цепи к северу от космопорта. Далёкая фигура прошла между ними и исчезла.
Брайант сел в пыль посреди равнины. Поднялся ветер, и наступила темнота.
Через некоторое время Брайант поел, выпил немного воды и снова поднялся на ноги. Он направился к холмам.
Всю ту ночь он, с трудом передвигая ноги, бродил среди известковых валунов и крошащихся камней, то поднимаясь вверх, то спускаясь вниз. Он часто падал и несколько раз ненадолго терял сознание, но не останавливался. Теперь он не имел права остановиться. Ни сознательные размышления, ни здравый смысл, не могли бы подвести его к решению остановиться. Скалы отчасти смягчали силу ветра, и опора под ногами была твёрже, чем в пустыне. Когда тусклый рассвет снова озарил небо, он достиг края обрыва. Далеко-далеко на равнине виднелся пилон космопорта.
Прямо под ним, у подножия уступа, сидел Грач Чай, ел и пил в укромном месте перед тем, как завершить последнюю часть своего путешествия.
Брайант поднял оружие. Грач Чай взглянул наверх, увидел его и поднял руки. В холодном воздухе его голос прозвучал едва слышно.
— Я не вооружён. Спускайся.
Брайант заколебался, нащупывая пальцем спусковой крючок. Он подумал о Фелтри и о себе, всё ещё живых, хотя Грач Чай мог легко их убить.
Он сказал:
— Ты взял оружие из грузовика. Где оно?
— Оно было слишком тяжёлым. Я выбросил его. Спускайся, Брайант, и поешь.
Брайант опустил оружие и, спотыкаясь и скользя в пыли, двинулся вниз по склону.
Грач Чай наблюдал за ним.
— Я не думал, что ты сможешь меня нагнать, — сказал он и улыбнулся. — Тебе следовало стать варконидом.
Он так и не поднялся. Брайант встал перед ним, держа оружие наготове.
— Верни мне плёнки, Грач Чай.
— Я их тоже выбросил. В пыль, в пустыне, я не думаю, что кто-нибудь когда-нибудь найдёт их. Довольствуйся этим, Брайант. У Фелтри всё ещё есть информация в голове, и голова у него всё ещё на плечах. Это уравнивает позиции. Справедливо?
Брайант спросил:
— Почему ты нас не убил?
— Мы сражались вместе, — сказал Грач Чай. — Товарищ по оружию — неподходящий объект для убийства.
Он протянул свою бутылку с водой.
— Держи.
Брайант сел. Он отпил из бутылки Грача Чая и отдал её обратно. Затем поделился с Грачом Чаем частью своих припасов.
— Ты не передумаешь и не пойдёшь со мной? — спросил Грач Чай.
— Нет.
Грач Чай встал.
— Извини, Брайант. Тогда я пойду.
Брайант снова поднял своё оружие и нацелил его в грудь Грача Чая.
— Нет, — сказал он. — Нет, ты не соберёшь своих людей и корабли, не приведёшь их ни сюда, ни в Котмар. Мне придётся убить тебя.
Грач Чай уставился на него с недоверчивым выражением лица, а затем сказал:
— Ты думаешь, мне теперь нужен Котмар?
Брайант кивнул.
— Отличная база для Варкона. Ты сам так сказал. Да, он тебе нужен.
Грач Чай воскликнул с неожиданной яростью:
— О боги космоса, даже предложи мне добычу в двадцать Котмаров и сотню баз я бы ни за что не позволил своим людям отправиться в Странствие! Или узнать о нём!
Брайант спокойно держал своё оружие и ничего не отвечал.
— Послушай, — сказал Грач Чай. — Ты же знаешь варконидов. Мы — народ, путешествующий по звёздам, и мы всегда будем им оставаться, и нам безумно хочется узнать, что находится за следующей туманностью. Если я привезу Странствие на Варкон, никто из нас больше никогда не будет летать на кораблях! Нет… эта штука может погубить Варкон. Если мы полетим в Андромеду, то только в наших собственных телах, на наших собственных кораблях!
Помолчав, он добавил:
— И если ты будешь благоразумен, Брайант, то тоже забудешь о Странствии.
Брайант посмотрел на него усталым взглядом и спросил:
— Ты хочешь сказать, что просто возьмёшь свои корабли и отправишься домой?
— Как только смогу собрать своих людей, я уберусь отсюда, — сказал Грач Чай.
— Грач Чай…
— Да?
— Ты жёсткий и жестокий человек, но я не думаю, что ты лжец.
— Нет, Брайант.
Брайант опустил оружие.
— Хорошо, уходи. Но помни! Когда-нибудь мы доберёмся до Облака!
Грач Чай улыбнулся.
— Приходите. Варкон будет ждать вас.
Он повернулся и зашагал прочь по красной равнине. Брайант посмотрел на его удаляющуюся фигуру, опустил взгляд на своё оружие и улыбнулся.
Он ждал. Вскоре после полудня раздался отдалённый раскат грома, затем ещё один, и в небо взметнулись две полосы пламени.
Брайант поднялся и направился к далёкому пилону. Если рация работает, размышлял он, помощь прибудет сюда через два дня.
На самом деле прошло три, прежде чем корабль с ближайшей базы, расположенной далеко за пределами Пограничья, оторвался от ржавой планеты, освещённой лучами красного солнца. Брайант и Кира смотрели в иллюминатор на мир своего детства.
Он подумал о людях Котмара, о том, как они живут под погребённым в пыли куполом, и о Странствии.
Умирающие сновидцы — но также и короли космоса, вольно путешествующие по необъятной вселенной, которую он никогда не увидит,
