Кирк направился по коридору к турболифту. Спок шел рядом с ним.
– Какие-нибудь признаки наших друзей?
Кирк говорил не глядя на своего офицера по науке. Спок совсем недавно бросил свои попытки убедить Кирка, что называть клингонов и андорианцев «друзьями» было нелогично. Кирк улыбнулся, уверенный, что расслышал незначительный вздох, изданный Споком.
– Мы сохраняем расстояние до клингонского корабля по меньшей мере в пять световых дней, капитан.
Кирк сделал расчеты и ему это не понравилось. При текущей скорости «Энтерпрайза» это вело к опережению меньше чем в три часа. И это опережение стремительно уменьшится, как только «Энтерпрайз» начнет замедляться, приближаясь к гравитационному колодцу белого карлика в центре Мандилионского разлома.
– А что насчет андорианцев? – спросил Кирк.
– Основываясь на последнем сканировании облака разлома, андорианский корсар достиг конвергенции восемнадцать часов двадцать три минуты назад. Нам остается предположить, что к настоящему времени они находятся внутри центральной пустоты.
Кирк остановился возле двери турболифта, заметив акцент, который Спок сделал на слове «они».
– Что-то еще, мистер Спок?
– Вдобавок к следу корсара сенсоры сканеров показывают еще два недавних следа, проходящих через облако.
Двери лифта открылись и Кирк шагнул внутрь, мгновенно удержав свое раздражение тем, что Спок только теперь сообщил ему об этом новом ходе событий.
– Поскольку один из следов принадлежит неопознанному кораблю…
– Логичное заключение, – согласился Спок.
– … похоже к гонке присоединился третий корабль. – Кирк крутанул ручку управления лифтом. – Мостик.
Кабинка начала ускоряться.
– По-видимому это толиане.
– Мы далеко от пространства толиан, мистер Спок.
– Мы также далеко от Федерации и клингонского пространства, капитан. Цель в виде варп корабля серьезная приманка.
Кирк знал, что это будет последний шанс устроить Споку неофициальный допрос.
– Почему меня известили о толианах только теперь?
Кирк позволил себе выказать ровно столько раздражения, чтобы уведомить Спока о том, что он принял неверное решение. Спок поднял бровь.
– След толиан был обнаружен меньше чем за две минуты до того, как я покинул свою каюту, чтобы присоединиться к вам. Мы уже идем на максимальной деформации.
Кабинка лифта замедлилась. Кирк уставился на Спока инквизиторским взглядом, уверенный, что была еще одна вещь, которую вулканец не сказал.
– И вы хотели убедиться, что я вполне проснулся прежде чем сказать мне об этом.
Застывшее лицо Спока подтвердило Кирку, что его предположение было верным. Кирк твердо и вежливо произнес:
– Возможно нам пора прекратить делать друг о друге предположения. Нужно просто заниматься проблемами, когда они происходят, вместо того чтобы строить догадки относительно друг друга.
Кабинка остановилась и двери открылись. Выражение лица Спока осталось неизменным.
– Ошибка в отсрочке сообщения была моей, капитан.
– Как вы заметили, – сказал Кирк, – мы уже идем на максимальной деформации.
Спок признал свою ошибку, совсем незначительную, так что не было необходимости продлевать эту дискуссию.
– Логически в отсрочке сообщения на несколько минут не было никакого вреда.
Кирк в сопровождении Спока вышел из лифта. На сей раз Кирк скорее почувствовал, нежели услышал вздох Спока. Больше чем вероятно из-за услышанного из уст не-вулканца слова «логика». Кирк подумал, и сделал мысленное примечание использовать его почаще.
При приближении Кирка коммандер Скотт вскочил из центрального кресла с быстрым кивком и словом «капитан», подтверждая передачу командования. Кирк занял свое место и его взгляд остановился на великолепии, отображенном на видовом экране.
– Очень впечатляюще. Разве вы не так говорите, мистер Спок?
– «Впечатляюще» как описание, имеющее эмоциональное сопутствующее значение, не применимо в случае совершенно естественного явления.
Кирк улыбнулся.
– А как по вашему, мистер Скотт?
– Внушает благоговейный ужас, – сказал Скотт.
Спок двинулся к своей научной станции.
– Если бы корабельные сенсоры обнаружили какой-либо ужас, мистер Скотт, уверен я бы заметил это в своих научных записях.
Кирк бросил взгляд на своего главного инженера.
– Это был сарказм?
Он и Скотт на мгновение уставились на Спока, но офицер по науке уже склонился к своему голографическому вьюверу, чье голубое сияние бросало на его сосредоточенное лицо холодный отблеск. Через мгновение Кирк отложил свои попытки понять вулканцев вообще и Спока в частности, и повернулся к видовому экрану.
На нем облако газа, которое формировало Мандилионский разлом, представляло собой кипящий океан лаванды и чистой тропической лазури, движущийся и покрытый рябью почти инфракрасного фуксина и постепенными переходами к чисто желтому цвету.
Кирк знал, что видимые размеры и движение облака были иллюзорны. Мандилионский разлом находился в сотнях миллионов километров от них, и его потоки и течения действовали в более длительной временной шкале, нежели человеческая жизнь, и на таких световых уровнях, какие человеческий глаз был не способен воспринять. Но поскольку «Энтерпрайз» приближался к разлому со скоростью больше скорости света в двести пятьдесят раз, движение облака на экране демонстрировалось в ускоренном визуальном времени.
– Как долго мы сможем поддерживать такую скорость? – спросил Кирк, когда поле зрения сенсоров уменьшилось, и в нем появилась меньшая секция облака: постоянно приближающаяся, с детализацией, улучшенной компьютером.
Ему не нравилось думать о том, что андорианцы уже могли выиграть гонку к центру облака, и заполучить секреты таинственного корабля. Не упоминая о вероятности того, что толианцы тоже опередили «Энтерпрайз». По крайней мере клингоны позади нас, подумал Кирк, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.
– Мы достигнем конвергенции через девять минут, – рядом с Кирком произнес Скотт. Его глаза по-прежнему не отрывались от постоянно изменяющегося видового экрана. – Поэтому через восемь минут пятьдесят пять секунд на оставшуюся часть пути мы снизим скорость до трех четвертых импульса.
Кирк откинулся в своем кресле, задаваясь вопросом: стоит ли распросить мистера Скотта о кое-каких деталях относительно тех пяти секунд допустимого предела безопасности, которые он включил в план полета.
Конвергенция разлома была областью, в которой заканчивалось межзвездное пространство и начиналось само облако. Обычно для «Энтерпрайза» столкновение с газовым облаком на скорости деформации не представляло никаких трудностей: они делали это все время. Навигационные щиты корабля могли легко расчистить путь настолько, что никакая странствующая молекула пыли не могла пробиться сквозь корпус с роковым выбросом сверхсветовой энергии.
