Скафандр ЛГПИ стал стандартным изделием для всей космической промышленности задолго до того, как Джошуа появился на свет. Первоначально разработанный единственной в Конфедерации чисто коммунистической нацией, он уже длительное время производился как на лунных фабриках, так и по лицензии, причем практически в каждой располагающей промышленностью звездной системе. Он идеально изолировал человеческую кожу от враждебного вакуума, позволял ей дышать и потеть и способен был защитить своего обладателя даже от довольно высоких уровней радиации. Кроме того, он еще и обеспечивал полную свободу движений.
Сфера начала менять форму, превращаясь в маслянистую массу, и поползла по нему, обтягивая кожу подобно плотной резиновой перчатке. Когда масса добралась до головы, он закрыл глаза. Усеивавшие воротник оптические датчики датавизировали изображение непосредственно его нейронанонике.
Броня, покрывающая его новую блестящую черную кожу, представляла собой тускло-серый экзоскелет из односвязанного углерода со встроенным холодногазовым маневровым ранцем и была способна выдержать практически любое кинетическое воздействие, предложенное Кольцом Руин. Скафандр ЛГПИ, что бы в него ни угодило, в любом случае остался бы цел, хотя и передал бы хозяину само сотрясение от удара. Джошуа еще раз на всякий случай провел проверочные процедуры и самого скафандра, и брони, одновременно пристегивая к поясу инструменты. Все оказалось полностью исправным.
Выйдя, наконец, из корабля и оказавшись в Кольце Руин, он первым делом датавизировал код закрывания наружного люка. Шлюзовая камера была практически ничем не защищена от бомбардировки частиц Кольца, а ведь внутри были весьма тонкие системы. Шансов лишиться таким образом корабля было приблизительно один на тысячу, и тем не менее каждый год в Кольце исчезало по пять или шесть мусорщиков. Он и сам знал нескольких мусорщиков и даже целые экипажи космических кораблей, которым до смерти надоели все эти процедуры, и они только и делали, что проклинали инструкции по безопасности, издаваемые Управлением Астронавтики Конфедерации. Тоже неудачники, причем, возможно, с глубоко потаенной тягой к смерти.
Об остальном он мог не беспокоиться. С убранными в корпус крыльями космоплан становился похож на тонкую пятнадцатиметровую стрелу, спроектированную так, чтобы занимать в ангаре корабля как можно меньше места. Карботановый фюзеляж был исключительно прочным, но для работы в Кольце Руин его пришлось покрыть еще и толстым слоем кремового цвета пены. Сейчас на ней виднелась пара дюжин длинных царапин и несколько небольших темных кратеров.
Джошуа развернулся так, чтобы оказаться лицом к обломку, и включил маневровые газовые двигатели ранца. Космоплан начал стремительно удаляться. В глубоком космосе его изящный силуэт казался совершенно неуместным, но это был единственный аппарат, который годился для работы здесь. Вокруг хвоста были закреплены семь дополнительных баков с реактивной массой и пять электронно-матричных блоков большой емкости. Все это также было покрыто слоем пены и походило на какие-то странные раковые опухоли.
Вокруг Джошуа неспешно кружился мусор Кольца, напоминающий замедленную пургу. В среднем приходилось по две-три частицы на кубический метр. По большей части это были фрагменты почвы, куски полипа и хрупкие окаменевшие щепки. Они то и дело сталкивались с броней, некоторые отскакивали, а некоторые тут же рассыпались.
Попадались и другие объекты вроде искореженных кусков металла, ледяных кристаллов, гладких округлых камешков, извивающихся кусков проволоки. Весь этот хлам был абсолютно бесцветным. Звезда класса F3 находилась в одной целой и семи десятых миллиарда километров отсюда, и это расстояние было слишком большим, чтобы сюда доходило что-нибудь помимо блеклого монохромного света, да и то различимого лишь при большом усилении оптических датчиков. Мирчуско отсюда был едва различим, выцветший, усталый зеленый шар в туманной дымке, больше всего похожий на восходящее солнце, скрытое слоем облаков.
Каждый раз, когда Джошуа выходил в открытый космос, больше всего его поражала абсолютная тишина. В космоплане никогда не бывало тихо, там постоянно гудела и подвывала система жизнеобеспечения, то и дело потрескивала обшивка нагревающихся и остывающих сопел двигателя, урчали трубы самодельного водопровода. Все эти звуки со временем стали как бы его постоянными товарищами по полетам. Здесь же, снаружи, не было слышно вообще ничего. Материал скафандра закрывал уши, заглушая даже звук его собственного дыхания. Лишь сосредоточившись, он мог различить удары сердца, похожие на шум разбивающихся об очень далекий берег волн. Ему постоянно приходилось бороться с ощущением удушья, и все время казалось, что Вселенная сжимается вокруг него.
Невдалеке он заметил похожий на длинное перо предмет, плывущий среди прочего мусора. С облегчением отвлекшись от неприятных мыслей, он изменил фокусировку оптических датчиков скафандра. Предмет оказался обломком дерева, проплывавшим метрах в пяти слева от него. Сохранившиеся ветви были бледно-серого цвета, на их тоненьких концах еще сохранились продолговатые треугольные листья. В месте излома на конце сука торчали узкие деревянные острия.
Джошуа датавизировал приказ маневровому ранцу и развернулся так, чтобы перехватить находку. Приблизившись к ней, он схватился обтянутой материалом скафандра рукой за середину сука. Но это оказалось все равно что попытаться взять в руки скульптуру из высохшего на солнце песка. Дерево тут же рассыпалось под его пальцами, превратившись в тончайшую пыль. Ветки вздрогнули, колыхнув похожими на бумажные фигурки оригами листьями так, будто на них повеял легкий ветерок. Он поймал себя на том, что старается уловить их сухой шелест, и тут же понял, что оказался в самой гуще расплывающегося пыльного облака. Несколько мгновений Джошуа с сожалением наблюдал, как пылинки, кружась, уносятся все дальше и дальше, затем машинально отстегнул прикрепленный к поясу небольшой контейнер для образцов и поймал им немного пыли.
Снова включился газовый двигатель, разгоняя окружающее Джошуа пыльное облачко, и он оказался в сравнительно более чистом участке Кольца. Фрагмент оболочки теперь был в двадцати метрах от него. На какое-то мгновение Джошуа даже пришел в замешательство — ему вдруг показалось, что под ним твердая земля и он камнем падает вертикально вниз. Он на полсекунды отключил подачу визуальной информации от датчиков воротника и мысленно изменил координаты ориентации. Когда изображение вернулось, обломок стал вертикальной скальной стеной, а он подлетал к ней сбоку. Да, так гораздо лучше.
