Когда трапеза была окончена, к Кинкару подошла леди Асгарь, держа в руках маленькую дощечку поющих струн — незатейливый походный инструмент странствующего менестреля.
— Кинкар, я слышала, что ты можешь спеть нам старую сагу о Гартале и его схватке с «людьми межгорья». Сегодня мы узнали, что в основе этой легенды лежит истина, и нам будет интересно услышать все от начала до конца о Гартале, о схватке копий, о набеге на графство Лок.
Он застенчиво положил поющую дощечку на колено. В своем родном графстве Стир ему случалось исполнять творения менестрелей, но даже в голову не могло прийти, что когда-нибудь придется петь в таком обществе. «Набег Гартала» был Уже почти забыт, но Вэрд очень любил эту старинную балладу, и потому Кинкар хорошо знал все переливы ее медлительной мелодии. И вот он взял две первые ноты, и перед слушателями начала разворачиваться история о том, как Гартал, безземельный рыцарь, явился к замку Лок, и как его высмеяли, когда он попытался вызвать на поединок хозяина этого замка, и как он бежал в горы, затаив гнев в своем сердце. Сидевшие вокруг певца Лорпор, Вулт, лорд Йон и Джонатал вытащили мечи, и звон ударов клинка о клинок разнесся по залу. Глаза фехтующих ярко блестели в свете ламп. Голоса сидевших поодаль женщин плавно журчали, словно аккомпанируя Кинкару. Только в Стире испытывал юноша такое, как сейчас, чувство единения с окружающими.
Через некоторое время товарищам Кинкара удалось встретиться с вождем «людей межгорья». Тот отнесся к посланникам недоверчиво, придя вооруженным, а вокруг места встречи во всех укрытиях была рассыпана его охрана. Все эти предосторожности служили лишним доказательством того, насколько глубоки были недоверие и ненависть, питаемые исконными жителями Горта к пришельцам, правившим в низинных землях. Но в конце концов вождь вынужден был признать, что теперь в его краю появились другие Властители Неба, и это не те проклинаемые всеми «боги», что давно уже подчинили себе планету. Все же его доверие не дошло до того, чтобы открыть пришельцам секреты своего царства, хотя о торговой сделке договориться удалось. «Люди межгорья» обещали поставить в замок некоторое количество сушеных фруктов и муки грубого помола в обмен на неугасимый фонарь Властителей.
«Люди межгорья» были искусными кузнецами. Соплеменники Кинкара не могли налюбоваться дивными кольчугами их работы — красивыми и необыкновенно легкими, но, увы, рассчитанными лишь на низкорослых подземных жителей. Изготовляли они и прекрасные мечи, но и те не годились для жителей замка — они были очень легкие и, главное, с чересчур короткой рукоятью. Лорд Бардон оглядел все это снаряжение и с сожалением сказал, что оно не годится. На следующий же день, когда они с Кинкаром пошли на охоту, он попросил юношу приказать Воркен выслеживать добычу самостоятельно, в то время как они займутся другим делом.
— Ты хочешь срубить тонкое деревце? — недоуменно спросил Кинкар. — Ты, может быть, собираешься сделать древко для нового копья? Но то, что ты выбрал, слишком тонко. Такое копье сломается при первом же сильном броске.
— Я не собираюсь делать копье. Мы смастерим другое оружие, которое давным-давно было в ходу на той планете, откупа мы родом. Им пользовались дикари, но старинные легенды говорят нам, что от него не могла защитить даже броня.
К вечеру они возвращались в замок, навьючив на своего ларнга, вдобавок к добытому ими мясу, добрую дюжину прочных и гибких палок самых разных размеров. Воркен, не принимавшая участия в поисках подходящих деревцев, оказалась более удачливым охотником, чем люди.
Память лорда Бардона хранила лишь самые общие представления о том, каким должно быть новое оружие, поэтому они перепортили немало заготовок, прежде чем что-то начало получаться. Но вот через три дня несколько грубых луков были готовы. Вскоре удалось сделать и стрелы. Ошибаясь и пробуя снова, они учились изготавливать наконечники и оперение. Вскоре в работу были вовлечены три четверти обитателей замка, и с наступлением темноты главный зал превращался в оружейную мастерскую.
Они обнаружили, что натяжение тетивы должно подбираться индивидуально для каждого стрелка. Например, никто из полукровок не мог даже наполовину натянуть огромный шестифутовый лук лорда Бардона, но при этом Кинкар, пользуясь более легким и меньшим по размеру оружием, поражал цель не менее точно и быстро — хотя, конечно, и не с такой силой.
Как ни странно, из Властителей Неба прилично владели луком только лорд Бардон, лорд Ион и лорд Франс. Остальные же, как ни старались, не могли одолеть это искусство, что служило постоянным поводом для дружеского подтрунивания.
— Ты слишком много времени провел в обществе машин, — замечал лорд Бардон, после того как стрела лорда Диллана третий раз подряд пролетала мимо мишени. — Это тебе не кнопки нажимать, тут нужно умение.
Лорд Диллан, смеясь, отдавал лук владельцу:
— Что правда, то правда: не создан я для этого. Чего нельзя сказать о наших братьях.
И действительно, то, чего Властители Неба достигали ценой долгих и упорных тренировок, давалось их друзьям так легко, словно Трое наградили их даром владения луком еще при рождении, и талант их просто ждал своего часа, никак не проявляясь. Потренировавшись на неподвижной мишени, они стали брать луки с собой на охоту, что не замедлило сказаться на количестве мясной пищи. Росла и гора шкур сварда, из которых женщины шили плащи и шубы, чтобы можно было укрыться от снежных бурь.
А зима между тем бушевала вовсю. Однажды они целых пять дней подряд не могли высунуть нос на улицу, запертые в замке страшной пургой. Не могло быть и речи о том, чтобы отправиться в низину на разведку, пока погода не улучшится.
Лорд Диллан и его помощники были вынуждены отложить свои попытки восстановить проход к другому Горту. Слишком много важнейших составных частей было разрушено, и, сколько они ни расспрашивали подземных кузнецов и рудокопов, часть необходимых веществ не удалось обнаружить даже в виде необработанной руды. Они старались не обсуждать ход своих работ с соплеменниками, но, так или иначе, все это знали. Тогда люди стали готовиться к тому, что в замке им придется провести довольно долгое время, причем пошли даже разговоры, не заняться ли обработкой полей на безлюдной равнине, вызывало сомнений, что земля, когда-то дававшая пищу довольно многочисленному населению, сможет прокормить горстку беглецов.
И вот, наконец, вьюги на время улеглись, на небе засияло солнце, рассыпаясь блестками по заледеневшему снегу, и под деревьями легли глубокие синие тени. Дни стояли холодные, мороз при вдохе обжигал легкие, но свежий воздух манил выйти из-под душных сводов замка.
