Он протянул мне одну из книг. Та превратилась в кашу – я даже не смогла прочесть заглавие.
– Не понимаю, – сказала я. – Зачем было их красть, а потом выбрасывать в реку? Или воры боялись, что их поймают?
– Понятия не имею. Это произошло вечером того дня, когда их украли. На следующий день парень вернулся туда с детектором. – Фенн разглядывал книгу под лампой, держа ее осторожно, словно это было что-то мерзкое. – Ему это показалось странным, и он позвонил нам. Книга, – он сверился с записями, – называется «Бог и республика».
– Угу, одна из наших.
– Кожаный переплет. – Фенн подвигал скулами. – Вряд ли она теперь на что-нибудь годна.
Мы сидели, глядя друг на друга.
– Такое ощущение, будто кто-то затаил на нас злобу, – заметила я.
– Будь это так, Чейз, Алексу вообще некуда было бы возвращаться. – Он провел рукой по волосам и болезненно поморщился. – Бессмыслица какая-то. Ты уверена, что ничего больше не пропало?
– Что ты имеешь в виду?
– Иногда ворам нужны только документы, но они берут и другие вещи, чтобы хозяин не сразу заметил. Эти могли вволю порезвиться.
Я посмотрела на браслет с идентификатором и задумалась.
– Нет, – сказала я. – Вчера мы думали об этом, но все проверили. Те ребята сумели разглядеть скиммер?
– Он был серого цвета.
– И все?
– Все. Номер они не запомнили. – Прищурившись, Фенн взглянул на одну из монет. – Откуда они?
– Меридианская эпоха. Им две тысячи лет.
– С Окраины?
– С Блависа.
– Угу. – Он положил монету обратно. – Полицейский, который проводил осмотр, говорил, что в доме были и другие ценности, но воры их не взяли.
– Верно.
– При этом некоторые лежали на виду.
– Тоже верно. Ты же там бывал, Фенн, и сам знаешь.
Зеленые глаза сузились.
– Тебе и твоему работодателю пора серьезно задуматься о безопасности.
– Уже.
– Вот и хорошо. Давно пора.
Я решила, что пришло время сменить тему.
– Кстати, – сказала я, – вы продвинулись в поисках тех, кто заложил бомбу в «Проктор юнион»?
– Этим занимаюсь не я, – буркнул он. – Но мы их поймаем. Мы проверяем каждого окрестного конди. – (Так пренеб режительно называли уроженцев Коррим-Маса. Покрытое мор щинами лицо Фенна вдруг напомнило мне бульдожью морду.) – Мы их поймаем.
– Хорошо.
– Бомба была самодельной: химикалии, которые можно купить в любой аптеке, плюс средство от насекомых.
– Средство от насекомых? Из него действительно можно сделать бомбу?
– Можно. Причем достаточно мощную.
Я послала парню, который нашел в реке мешок, пару редких монет. Судя по его ответу, ему хватило ума, чтобы понять их ценность. Несколько дней спустя Фенн признался, что найти воров пока не удалось и нам следует набраться терпения: рано или поздно они совершат ошибку, и тогда он их схватит. Похоже, имелось в виду вот что: полиция дожидается, пока они не залезут к кому-нибудь еще.
Примерно в то же время мне позвонил Пол Калдер. Его изображение возникло в нашем офисе: он сидел на своей веранде, накинув серый военный китель поверх голубой рубашки.
– Чейз, – начал он, – хочу, чтобы вы знали: я крайне благодарен вам за жилет Мэдди. – Он нас уже благодарил, к тому же со смущенным видом. Похоже, что-то случилось. – Посылаю еще четыре сотни.
– Вы хотите приобрести что-нибудь еще?
– Нет. Считайте, что это премия.
Нам уже заплатили.
– Весьма великодушно с вашей стороны, Пол, но за что?
Калдер, среднего роста, полноватый, носил густую черную бороду и пытался выглядеть интеллектуалом, но казался обычным неряхой. К тому же он страдал чрезмерной набожностью и постоянно упоминал Всевышнего.
– Мне очень нравился этот жилет.
Я заметила, что он говорит в прошедшем времени:
– Что с ним случилось?
Он снова улыбнулся:
– Я получил предложение, от которого невозможно отказаться.
Если бы он стоял рядом, я бы, наверное, придушила его не раздумывая.
– Пол, только не говорите, что вы его продали.
– Чейз, мне предложили двойную цену.
– Мы тоже могли бы предложить двойную цену. Черт побери, Пол, я же говорила: эта вещь стоит намного больше, чем вы за нее заплатили. Жилет все еще у вас?
– Покупатель забрал его сегодня утром.
Я молча покачала головой.
Он откашлялся и оттянул воротничок:
– Я помнил ваши слова насчет его стоимости, но решил, что вы преувеличиваете.
Деньги достались Полу по наследству. Он понятия не имел о том, чего стоит сколотить состояние, и никогда не относился к этому всерьез. Деньги были для него лишь средством, и он тратил их, когда ему хотелось. Пожалуй, так же поверхностно Пол относился к религии. Он постоянно вставлял в свою речь фразы типа «благослови тебя Господь» или «на все воля Божья», но у меня никогда не возникало ощущения, что он всерьез воспринимает сущность Создателя. При всем том на Пола было нелегко злиться. Он весь съежился, ожидая моего ответа, и я успокоилась.
– Есть хоть какая-то возможность отменить сделку?
– Нет, – сказал он. – Я написал расписку, получил деньги и отдал ему жилет.
– Пункт об отказе от обязательств вставлен?
– Что такое «отказ от обязательств»?
Я вдруг представила себе вора, копающегося в базах данных «Рэйнбоу».
– Пол, – спросила я, – как он узнал, что жилет у вас?
– Тут все просто: об этом знали все. Я не делал из этого секрета. В любом случае, недавно я брал жилет с собой – на ежемесячную встречу Чакунского исторического общества.
– И как к этому отнеслись остальные?
– Всем понравилось. Мой приятель даже принес симуляцию Гарта Уркварта.
– Пол, вы знали человека, который купил жилет? Были знакомы с ним до продажи?
– Нет. Но он пришел на встречу. – Пол снова попытался улыбнуться. – Коротышка по фамилии Дэвис.
– Ладно. Спасибо, что сообщили.
– Прошу прощения, если расстроил вас. Но я счел, что мне представился отличный шанс.
– Может, так оно и есть. Я не расстраиваюсь, Пол. Вы получили двойную цену. Полагаю, для вас все прошло удачно.
Я подумала, не вернуть ли присланную им премию, но это не имело смысла: я честно ее заслужила.
Я сидела, уставившись в пустоту, туда, где только что находилось изображение Пола. Как он мог повести себя так глупо? Но ничего не поделаешь.
Мы больше не занимались артефактами с «Поляриса», но происшествие с кораблем по-прежнему интересовало меня. Мне начинало казаться, что я не успокоюсь, пока не сделаю хотя бы одного: надо выстроить логичную последовательность событий, которые могли привести к исчезновению Мэдди и ее пассажиров.
– Джейкоб, – спросила я, – есть видеозапись отлета «Поляриса»?
– Сейчас проверю.
Пока он искал, я пошла в кухню и приготовила чашку чая.
– Да, есть. Воспроизвести?
– Пожалуйста.
Офис превратился в терминал Скайдека. Там были все – Мэдди и Уркварт, Боланд, Класснер (выглядевший еле живым), Уайт, Мендоса и Даннингер, а также толпа – полсотни человек – и небольшой оркестр. Оркестр играл попурри из незнакомых мелодий, собравшиеся поочередно обменивались рукопожатиями с путешественниками.
Откинувшись на спинку инвалидного кресла, Мартин Класснер беседовал с помятым человечком: я сразу же узнала Джесса Тальяферро, директора разведки, который организовал экспедицию и в конце концов сам пропал без вести. Странная сцена: Класснер и Тальяферро. Оба исчезли при разных обстоятельствах, и никто больше не видел ни одного ни другого. Губы Класснера едва шевелились, руки дрожали. Удивительно, что этого – явно больного – человека отправили в такое путешествие. На одном из кораблей сопровождения летел врач, но вряд ли этого было достаточно.
Возле магазина сувениров стояла Нэнси Уайт – стройная, привлекательная, одетая так, словно отправлялась за город на выходные. Нэнси тихо разговаривала с несколькими людьми. Один из них, высокий, смуглый, привлекательный мужчина, с тревогой смотрел на нее.
– Ее муж Майкл, – пояснил Джейкоб. – Торговец недвижимостью.
Уркварта окружали журналисты. Он улыбался, подняв руки: мол, хватит вопросов, ребята, мне пора на борт… ладно, еще один, последний.
По сторонам от Чека Боланда стояли две женщины.
– Его называли человеком, решившим проблему тела и разума.
– Что такое «проблема тела и разума», Джейкоб?
– Точно не знаю, Чейз. Какая-то древняя загадка – похоже, связанная с природой сознания.
Я подумала, не запросить ли подробного объяснения, но решила, что это будет слишком сложно. Том Даннингер и Уоррен Мендоса что-то обсуждали с незнакомцами, столпившимися возле пандуса.
– Рядом с Даннингером – Борио Чапатка, – сказал Джейкоб. – А также Энн Келли, Минь Гаовин и…
– Кто это такие?
– Выдающиеся ученые-биомедики того времени.
Они оживленно жестикулировали и довольно громко разговаривали – не знаю, правда, о чем именно. Энн Келли, кажется, что-то записывала в блокнот.
