фарш.
— Мы не культисты, просто хотим выжить в этом безумии.
— Как и я. Так что согласен?
— Согласен, — кивнул я, понимая что ничего большего мне уже никто не предложит.
— Отлично, тогда я передам тебе список излишне яростных бунтарей. Их нужно будет наказать. Также объясни всем своим, что имперские силы останутся здесь надолго и что будут проводиться выборочные обыски.
— Я не знаю есть ли в наших рядах культисты, но скорее всего это так. И если я объявлю об этом, то…
— Они начнут бежать как крысы с тонущего корабля, — закончил Лир, который уже расставил ловушки и имел списки подозреваемых. — Это нам и нужно.
Вскоре я покинул дворец, передал всю информацию толпе и преподнёс это как тяжкую победу. Народ оказался удивлён и не поверил в происходящее, однако изменения начались уже на следующий день. Лир хоть и не был святым, однако его давно волновал упадок доходов рода и он собирался менять всю систему, дабы её улучшить. И улучшения условий труда были одним из его козырей, ведь пока другие семьи жили старыми правилами и чтили традиции, он положил болт на рекомендации губернатора и хотел первым занять нишу в изменяющемся мире.
Я же в свою очередь пребывал в смутных настроениях. Ведь мне казалось, что я поменял шило на мыло. И хоть кровопролития удалось избежать и вроде как выбить какие-то уступки, но что будет дальше? Будущее оставалось слишком туманным и решалось оно без моего участия.
* * *
Столица Дрейкернора, главный дворец, рабочий кабинет губернатора.
Губернатор сидел за столом во тьме и аккуратно выводил буквы на бумаге. Писать приходилось вручную, ведь письмо носило личный характер и никто кроме Мологоста не должен был прочитать его содержимого. Хотя и многая другая бюрократическая писанина снова делалась вручную. Немногочисленные когитаторы были изъяты имперцами под надзором механикусов. В чём именно было дело губернатор не совсем понял, но кажется в машинах поселились злые силы из-за очередной диверсии культа.
С культом к слову проблем становилось всё больше. Изначально губернатор рассчитывал, что Детрий просто хочет власти и будет действовать аккуратно, боясь за свою жизнь и готовя планы отхода. Однако оказалось что Детрий был не из робкого десятка и поставил всё на кон. Ему нужна была победа и только победа, любой ценой и любыми жертвами. Пусть даже от Дрейкернора ничего не останется — плевать.
В свою очередь имперцы хоть и создавали впечатление грозного воинства, однако было понятно, что врага они боялись. Эти демоны, порождения варпа и псайкеры… гвардия привыкла сражаться с более простыми врагами, оставляя таких противников иным подразделениям. Из-за это потери росли.
И ведь помощи запросить Мологост не мог. Никто не должен был знать о связях к ксеносами. Если сюда прибудет инквизиция, то вырежут вообще всех. Если прилетят ангелы императора, то тоже ничем хорошим ни для губернатора, ни для Мологоста это не закончится. Конечно, Детрий тоже вероятно отправится на тот свет, при чём первым, но… в любом случае такой запрос не отправлялся, а даже если его и отправить, то Дрейкернор находился на краю галактики. Лететь сюда будут года, если варп будет спокоен.
В любом случае победа будет за Мологостом, это уже было предельно очевидно губернатору. Вопрос оставался только в том, останется ли он, губернатор, на своём посту.
— Нужно будет усложнить логистическую связь с ксеносами, — бурчал губернатор, пытаясь усложнить схему взаимодействия с ксеносами, чтобы только он понимал как это работает и следовательно имел более высокую ценность для Мологоста.
Однако вдруг у него дёрнулась рука, сама по себе. Это его удивило, а затем начались головные боли. Напрягшись, он выдохнул и схватился за виски, как вдруг осознал, что в дворце стало необычайно тихо. Вход в кабинет был один, через дверь, охраняемую лучшими бойцами Дрейкернора. А после подготовок дворец превратился и вовсе в крепость, которую даже демоны просто так не возьмут.
Только вот страх стал необычайно сильным, тревога усилилась и губернатор был вынужден подняться на ноги. Охваченный ужасом он побежал прямо на дверь, чтобы проверить на месте ли бойцы. Панические атаки у него случались и раньше из-за чудовищного груза власти.
Однако в этот раз всё было иначе. Он не успел добежать до двери, а страх оказался вполне обоснованным. Вскоре во дворце были найдены десятки трупов. Их тела были ровно разрезаны вместе с прочной бронёй, никто не успел сделать и выстрела, а иней на стенах и полу указывал на мощный след психической энергии. Подобная расправа ужаснула всё дворянство и посеяла лютейший хаос, который пришлось унимать лично Мологосту.
Из-за этого убийства хаос усилился ещё сильнее, а Мологост был вынужден использовать крайние меры.
— Тварь я дрожащая или право имею? — сидя за столом в столовой произнёс я глядя на принесённые блюда.
Новый глава семьи Лир оказался крайне умным и дальновидным человеком. Пойдя на уступки он конечно создал невероятный и крайне опасный для этого мира прецедент, однако уже сейчас эффективность труда возросла, следовательно и прибыль. Шахтёры работали меньше, но лучше. Больше времени они уделяли отдыху, так или иначе возвращая свою повышенную зарплату в бюджет семьи Лир, которые контролировал в этом городе практически все увеселительные заведения.
В свою очередь эксперименты продолжались. Так была создана ещё и столовая, прямо рядом с шахтами. В ней сидел я, проводя инспекцию. Нужно было проверить возможно ли жрать все эти блюда, на которые уже поступали жалобы. Плёвое дело, которое на самом деле являлось лишь ширмой творящегося безумия.
Вроде народ и радовался, чувствовал силу и победу, но смотря на ситуацию изнутри я понимал, что происходит на самом деле. Лир просто создавал новую систему на основе старой. Все эти подачки являлись началом для создания общества потребления. Заработанные деньги предлагалось тратить на фигню, значимость которой придавали искусственно.
В результате народ пахал лишь больше и изнашивал себя ещё сильнее, думая что делает ради себя. Они рвали задницы, чтобы выполнить норму и даже более, а затем отнести эти деньги обратно в карманы семейства Лир. Также было создано подобие профсоюзов, которые добивались больших прав выступлениями. Но выступления эти проводились лишь по разрешению опять же семьи Лир, что лишало их всякого смысла. Да и вообще во главе профсоюзов стоял я и удобные семье Лир люди.
Фактически поменялись лишь декорации, а простой люд и шахтёры так и продолжали
