наступившей тишины привлекает его внимание, он слышит как кто-то бежит и шумно тормозит на льду. Потом раздается женский вопль:
— Мразь! Как ты посмел убить Ирхонов?! Это создания Дагона! Они священны! — голос звенел от нешуточной злости. Никто на Ганимеде не смог бы устроить такую бойню, питомцев Дагона убить очень сложно, не всякое оружие платетян справиться с этой задачей. Иетир долго шла по кровавым следам этого существа и наконец настигла.
— Все наши надежды, все труды! Всё в бездну! — снова крик, ещё более яростный и отчаянный. Мысли Иетир скакали как безумные, от взрыва они путались ещё сильнее. Где она просчиталась? Откуда появилось это существо? Девушка вскидывает взгляд вверх и ищет способ добраться до твари, но в голове проясняется не сразу.
Орса осторожно повернулся на звук, чтобы сохранить баланс и не свалиться в черный океан, что разверзался под ним.
Уступом ниже, на самом краю стояла девушка, с длинными черными волосами, в кислородной маске. Броня на её теле мерцала синим переливом. Словно очнувшись от дурного сна, она схватилась за оружие на поясе. Характерную рукоятку тот узнал мгновенно.
Часть человеческой памяти, что ещё осталась в нём подсказала, что ему нужно увернуться любой ценой. На него направили оружие и оно вполне могло его убить.
Боль в лопатках вынудила дернуться внезапно. Бугры на спине что раньше не тревожили пришли в движение, стали раздуваться и лопаться с отчётливым звуком, чтобы освободить жилистые крылья.
— Эта тварь ещё и летает! Сдохни уже! — выплюнула Иетир.
Прицеливаться стало непросто, чудовище постоянно дергалось, цеплялось чем-то на подобие когтей за остовы разорванной на части платформы.
А ещё оказалось, оно частично сохранило человеческие черты лица, принадлежащие мужчине и оттого стало вдвойне мерзко. Чешуйчатое тело извивалось как змея, некоторые участки обросли полностью, другие лишь частично, обнажая бледную кожу.
Несколько промахов дротиками парализатора, довели девушку до гневного отчаяния и она громко закричала:
— Дагон убьет тебя лично! Ты ответишь за всё! Он уничтожит тебя!
Инстинкт берет верх и окончательно гасит искру сознания ученого. Новорожденный зверь взлетает над местом взрыва, стряхивая с себя слизь и кровь. Его цель лететь вверх, туда где свобода, где может быть порция новой добычи.
На поверхности запахов значительно прибавляется, особенно тех, которые новорожденный не понимает. Тягучий букет привкуса металла, тепла и едкой гари снаружи сплетается в клубок.
С лёгкостью и даже грацией перемахнув препятствие в высоком прыжке, тот опускается на край разлома на другой стороне, оставляя позади бессильные крики и угрозы. На обозрении две каплевидные отдающие запахом металла машины, стоят вертикально вытянув тонкие странные лапы как опору. Крышка одной из штуковин открыта. Рядом ярко искрит другая. Внутри неё он отчётливо слышит приглушённый крик, и наконец чует мясо! Свежее, не порченное. Однако добыча очень скоро замечает его приближение, её дыхание учащается и подступает паника. Зверь видит в инфракрасном спектре, как сердце жертвы ускоряется и это заводит его ещё сильнее. Он обрушивается на капсулу своим массивным телом, роняет и начинает кромсать когтями, что спокойно режут металл как масло.
— Имран! Помоги! На помощь! — визжит истеричный голос Гайи. Красивое лицо, обезображенно ужасом и неверием в то, что зверь вскрывает капсулу как консервную банку. Помехи от испорченной техники коверкают её слова, из них получаются только искажения, треск и раздельные буквы.
Астрофизик в защитном костюме тем временем ушёл далеко от места посадки. Он внимательно осматривает окрестности, поражаясь разрушениям, которых не должно быть на Ганимеде. Всё случившееся явно аномалия и он обязан во-первых записать видео, а во-вторых отправить Семаю доказательства. Битый час они висели над облаками, чтобы переждать грозовую бурю и топлива едва хватило чтобы сесть. Конечно, при посадке обнаружилось, что дверь капсулы номер три неисправна.
— Что, что? Связь очень плохая. Я ищу чем открыть твою капсулу! Не мешай! — с раздражением отзывается Имран. Цокает, достает фото фокус, крутит настройки, пытаясь адаптировать их под скудное освещение спутника. Вокруг валяется столько всего, что найти металлическую проволоку проблема, но он находит. Наклоняется к куче металлолома, и достает искомое. Вскидывает камеру, чтобы заснять то, что осталось от поселения и тут замечает огромную тень, краем глаза.
Разворачиваясь вокруг своей оси, запрокидывает голову в небо, вместе с камерой и с ужасом видит через объектив, как на него пикирует диковинное чудовище. Перед приземлением, зверь кидает ему под ноги изувеченный труп Гайи, щедро обдавая его брызгами крови и вонью кишок. Последнее, что он слышит в своей жизни, как трещит шлем от натиска и удара когтей неведомой твари.
Литера Арикана 2099
"Если мы когда то найдем новую форму жизни, то какой она будет? Сможем ли мы ее постигнуть разумом?"
Землятресение закончилось оглушительным эхом взрывов из-за которого звенело в ушах. Дагон обнаружил себя почти полностью погруженным в черный океан. Он изумлённо наблюдал за царящим разрушением вокруг и за своим телом которое приняло изначальную форму. Протянулся мысленно по поверхности и почуял, что почти все жители мертвы.
В самых темных уголках сознания мелькали вспышки того, как он всё разносил, но по факту это не было его желанием. Так что же с ним произошло? Отец сослал его на спутник около двух сотен лет назад и вынудил сбросить всю шкуру, чтобы он принял форму которая не отталкивала Ганимедиан.
Ранее он провинился перед ним ещё на Земле, не выполнил свою задачу и так и не добрался до ядра планеты. Из-за злости на провал, он спровоцировал размножение опасной бактерии и все океаны за несколько лет покрылись синей пеной и как результат вода стала непригодной для питья.
Текратос язвительно прокомментировал тогда, что его сын репетирует конец света, да вот только размах пока мелковат, но как говорится повторение мать учения.
Теперь же появилась другая проблема. Даже создав армию из мужчин на спутнике и заставив их преобразиться в Ирхонов, собрав целый культ, ускорив добычу льда и снабжение свежей кровью для подпитки его силы, он вновь потерпел фиаско. Змей совершенно не ожидал, что его сознанием могут овладеть как игрушкой. Никому за тысячи лет этого не удалось.
— Ты не получишь сферу — зашипели голоса в его сбитом с толку разуме. Сонм разных голосов сдавил челюсти и горло. Дикая и совершенно невозможная сила развернула его огромное тело в противоположную сторону. Даже кости и те затрещали и отозвались глухой болью.
— Убей, песчаную сирену, она рядом. Ты же не можешь допустить, чтобы она стала здесь главной? Ведь
