Электра спрыгнула на бетон и пошла к монолиту Центра солидарности, держась в пределах разметки, обозначающей зону действия климат-контроля: полусферы над посадочной, полуцилиндра от нее к зданию. Получалось, что посадочная соединяется с входом широким невидимым коридором. В снег или дождь идти по такому тоннелю было бы тепло, сухо и красиво, а сейчас он спасал от зноя. Обсчитывались климатические «зонтики» по тому же принципу, что и корабельные эгиды, иногда с интересной математикой, если хотелось настроить не стандартную защиту от непогоды, а аттракцион. Например, в ее инсуле на новый год традиционно поднимали какой-нибудь воздушный замок, всякий раз разный, она даже иногда участвовала в расчетах — любила нетривиальные задачи. Конструкция была сперва невидимой, потом ее облепляли снежинки, таяли, стекали по подцвеченным граням чудесного миража. Римляне любили праздники.
Широкие двери пустили ее и она вошла внутрь, в высокий прохладный атрий. Серо-белый с прожилками мрамор, по всему периметру на высоте трех человеческих ростов — и все еще в нижней части стен — барельеф с историческими сценами. Выше — экран, на нем в полной тишине разворачивался фильм, тоже какая-то древняя хроника, эпохи колонизаций. Желающие приобщиться к истории становления Рима могли устраиваться на широких скамьях внизу. Чип уловил канал фильма, предложил включить аудиодорожку. «Больше не предлагать», отмела Электра, озираясь в поисках людей. Никого не было, только у стены в нише сидела русоволосая девочка-подросток — из пролов, судя по наушникам — завороженно подняв лицо к экрану.
Она прошла холл насквозь, поднялась по широкой лестнице в следующий зал и дальше. В коридорах и этажах было не просто пустынно — пусто. Она поколебалась, не зная, куда лучше двинуться. Все Центры устроены одинаково: доминирующее над окрестностями здание — мощная подкова с высоким и широким портиком, с нескончаемыми ступенями вниз, к площади, с теряющимися в высоте фигурами великих на крыше, вдоль карниза. Демонстрация силы, незыблемости и культурного превосходства. Направо всегда учебное крыло, налево медицинское, в середине служба информирования и связи, выше — библиотека, ниже — отдел решения проблем населения и синтезаторы. Куда все делись? В образовательном блоке, допустим, каникулы, но в социальном? Проблем сейчас должен быть шквал. Почему так тихо? Где все эти граждански ответственные квириты, которые так любят деятельно участвовать в судьбах бесправных сородичей? Где посетители, которые терпеливо ждут, изучают голографические плакаты на стенах, смотрят в ростовые экраны, скучают, кричат зачем-то на своих детей, полные надежд, раздраженные, старые, молодые? Где, в конце концов, хоть какие-то сотрудники, будь то патриции или пролы? Рабочий день, рабочее время. Неужели жизнь внизу пресеклась в тот же миг, как разладился ход вещей наверху.
Электра наудачу свернула влево, к медикам. Если до нападения на Землю там были больные, то не могли же они все одномоментно исцелиться. Значит, и патриции должны быть. Может быть, там подскажут, где ей найти хоть кого-то, кто сможет внятно поговорить с ней и взять на себя ответственность за работу с населением? Нельзя же заткнуть все дыры легионерами и заключенными.
В медицинском крыле против ожиданий тоже никого не оказалось. Чисто, светло, прохладно, пусто. Она поднялась в прозрачном лифте на самый верх, на крышу, миновав множество этажей, половина из них явно детские — по стенам плавают нестрашные рыбы, покачиваются водоросли, ползают крабы, кто-то внимательно настраивал здесь амбьянс. Нельзя сказать, что Тарквинии не вкладываются в свой сектор, кроме нарисованных животных и цветов этажи забиты настоящим оборудованием, римской высококлассной медтехникой. Но где же пациенты?
На крыше был разбит небольшой парк, зона отдыха и перезагрузки для сотрудников. В воздухе висела прохладная влажная взвесь, цвели какие-то кусты. За ними не было видно ни верхушек статуй, окружавших по периметру весь аттик, ни уж тем более сам сектор, только зелень и небо. Чтобы оглядеться, Электра пробралась сквозь кусты, перешагнула маленького механического садовника, упорно возделывавшего свой сад, прошла через техническую зону и остановилась на самом краю, у мраморного локтя Стратора Красса Прецептора. На зеленом поле позади здания виднелся ее шаттл и несколько сиротливых флаеров, заметно дальше начиналась лесополоса. Над лугом и лесом совершала свой неторопливый круг хищная птица. Электра пошла вдоль парапета, за спинами великих римлян. Фабиан Аурелий Предсказатель, Юнона Тарквиния Первооткрывательница, Рея Северина Виктрикс, Алкмена Туллия Ларгиция. Из-за плеча Марка Лициния Доминатора, глядящего вперед поверх главного фасада, широко открывался вид на сектор. Далеко впереди, в сизом туманном мареве, тонули верхушки однообразных многоэтажных блоков, ветром размазывало подымающийся от земли дым. Гораздо ближе, от подножия здания, от опоясывающей его колоннады, вниз уходили бесконечные ступени. Заметно ниже уровня посадочной простиралась площадь, огромная и пустая. За ней виднелась станция проложенного на широких опорах монорельса, уводящего вглубь сектора. И снова — никого. Электра перевела взгляд на свой шаттл, обратно на площадь. Получалось, здание стоит на естественном или искусственном холме и значительная часть расположена под посадочной площадкой, под землей. Это хорошо. Это может пригодиться. Плохо, что от станции монорельса до входа идти несколько минут, еще и по лестницам вверх. А если бежать? А если с детьми? Да и сколько народу сможет укрыться в тех подземных этажах.
Впрочем, все равно надо запросить схемы Центров. Она никак не могла вспомнить, как же была расположена посадочная в том секторе, где она сама успела поработать в юности. Так же? Или просто на открытой крыше? Если возвышение под зданием искусственное, в проекте, то во всех Центрах солидарности уже есть готовое убежище. Бомбоубежище, всплыло в голове слово из детства. Синтезаторы здесь уже есть, энергия тоже, эвакуированных будет, чем кормить. Но хватит ли этих синтезаторов? Какой-то транспорт из мест скопления людей сюда можно будет организовать. И как же удачно, что римляне строят все с размахом, циклопических, можно сказать, размеров.
Она приободрилась, нащупав отправную точку для решения задачи.
Может быть, теперь она может позволить себе поискать тот автомат-синтезатор, который прокормил Малака.
В атрии все так же безмолвно крутилась запись, вспыхивал и гас исполинский экран. Теперь там показывали видовую нарезку — здание Сената, лучшие ракурсы; старый Город, круглая площадь с колоннадой и иглой обелиска; законсервированный купол Пантеона, парящие над океаном острова, соединенные подвесными мостками, стеклянные панели высокогорных убежищ и кварцево-белое сияние песчаных садов парка Бесконечности. Электра прикрыла глаза. Синтезатор, списавший с нее баллы за корм, имел номер и привязку к местности. Совсем рядом! При входе, нужно просто выйти через главный вход и найти боковой, служебный, для персонала из местных. Что ж, логично, в Центрах солидарности работали и люди без чипов, как им еще добыть себе завтрак.
Она еще раз оглянулась по сторонам. Теперь она была совсем одна в этом огромном зале, даже девочка-подросток куда-то делась — наушники валялись на пустой скамье.
Электра направилась к центральному выходу, основным высоким и тяжелым дверям, откуда в обычные дни стекались просители. На мраморном полу при входе, вместо имплювия, было утоплено и мерцало от стены до стены световое распределительное табло; стоило ступить на него, как оно оживилось. Приятный синтезированный женский голос приветствовал ее. «Сожалею, но Центр солидарности сейчас не может оказать вам помощь. Рейтинг вашего сектора снижен до уровня 54 %». Электра замерла, ожидая пояснений, но голос загадочно умолк. Не может быть, чтобы алгоритмы понизили сектор только за то, что на него сверху упали обломки космического корабля. Это было бы и нелогично, и несправедливо. Что это вообще значит? Какие выводы человек должен сделать из такого сообщения? Она сделала шаг, и под ногами расцвели яркие квадраты с картинками — хлеб, больничная койка, какой-то прямоугольник, цветок, человечек. «Если ваш личный рейтинг позволяет, вы можете получить продукты питания или медикаменты в распределителе, — сказала невидимая женщина. — Сожалею, но в связи с понижением секторального рейтинга вы должны пребывать по месту своего проживания. Пожалуйста, вернитесь к себе домой. Пожалуйста, покиньте здание. Сожалею, но все неграждане должны в кратчайшие сроки покинуть здание….»
