Глаза Антона были открыты.
Колпак издал характерный чавкающий звук разъединившихся уплотнителей и начал подниматься вверх.
— Светлов, вы меня слышите? — Миллер присел на край жесткого пластикового ложа.
Мутный от перенесенных мучений взгляд остановился, сконцентрировавшись на Миллере.
— Слышу… — едва шевельнув губами, ответил Светлов.
— Не напрягайтесь капитан. Я на вашей стороне.
— Почему?… — Слабо выдохнул Антон. — Почему… вы… позволили… мне… слышать…
Миллер покосился на синусоиды графиков, отражающих как физические параметры жизнедеятельности организма Светлова, так и его мысленную активность.
— Вы действительно слышали мои диалоги с полковником?
— Да…
— В таком случае мне не придется многого объяснять. Меня принудили…
— Я знаю… — Благодаря новым препаратам, начавшим поступать в кровь, Светлову стало намного лучше, рассудок постепенно прояснялся, по непонятной причине вдруг начали самопроизвольно сокращаться некоторые мышцы.
— Все нормально. — Успокоил его Миллер. — Я ввел стимуляторы общего действия.
— Вы не ответили на мой вопрос, док…
— Все очень просто, капитан. Мне не безразлично происходящее вокруг. Мы влачим жалкое существование, колония коллапсировала до размеров Цитадели, но это не спасет нас от неминуемого и закономерного финала.
— А кто спасет?… Зарезин?…
— Тупица. Раб системы, мнящий себя личностью. Ему вовек не разобраться в сути происходящего. Вы должны понять меня капитан, — выбора не было. На мое место полковник мог призвать менее опытных специалистов, которые действительно причинили бы непоправимый вред вашей психике и здоровью. Я сделал, что в моих силах.
— Все равно, не понимаю — Антон нашел в себе силы посмотреть в глаза Миллеру. — Почему вы рискнули, помогая мне?
— Все достаточно просто капитан. Я, уж простите за прямоту, имел возможность понять, кто вы на самом деле.
— И как?… — губы Светлова исказила саркастическая усмешка.
— Вы на протяжении жизни задавались многими вопросами, возникавшими и у меня. — Признался Миллер. — В противоположность Зарезину я не усматриваю злого умысла в виртуальном общении между вами и столь беспокоящем его загадочным призраком. Дана, вне сомнения, помнит вашу детскую дружбу, которая по непонятной мне причине не переросла в более глубокие чувства. Я думаю, что обстоятельства, так насторожившие полковника, имеют свое объяснение: девушка принимала участие в загадочной экспедиции, которую возглавлял Андрей Сергеевич Лытнев. Он был моим учителем, по специальности — экзобиологом, и еще до роковых событий, связанных с раскопками, напрямую говорил нам, своим студентам, о некоторых странностях, обнаруженных им в архивах колонии.
— Подмена информации? — Антон чувствовал уже не просто прилив сил, а лихорадочное возбуждение.
— Пожалуй, я отключу стимуляцию организма, — произнес Генрих, вставая. — Есть тема для беседы, но боюсь, что полковник не смириться с потерей столь ценного свидетеля, как вы. — Раздался его голос из противоположной части лаборатории.
— Он вернется?
— Обязательною
— И? — У Светлова в груди возникло неприятное ощущение холода. Мнемоническое испытание далось ему нелегко, что-то надломилось внутри, и в то же время он ощущал себя свободным, до такой степени, что чувство начинало граничить с помешательством. О какой свободе может идти речь, когда огромный город-крепость запутался в тенетах тотального контроля со стороны всевидящей кибернетической системы?
Пока он думал над этим, Миллер вернулся, принеся с собой комплект одежды.
— Вам необходимо исчезнуть, Антон Андреевич, и тщательно все обдумать.
— Вы шутите. Исчезнуть из поля зрения СКАДа?
— Я вполне серьезен. Справка о вашей смерти уже готова. Вы, к слову сказать, находитесь в клинической больнице полицейского управления. Не все люди, даже работающие тут, бездумно верят в могущество системы. Иногда мне кажется, что Цитадель с ее несомненными достоинствами, — это золотая клетка, подвешенная над тлеющими углями готового вспыхнуть костра. Вы слышали мой разговор с Зарезиным. Я могу повторить вам: «формы жизни» обитающие на планете, не дающие нам развиваться и осваивать новые территории не имеют никакого отношения к понятию «живое существо». Они кибернетические последыши загадочной цивилизации, населявшей этот мир задолго до нашего появления. Все живое уничтожено, превращено в прах, но пока мы заперты в границах Цитадели, где-то на просторах планеты возрождаются все новые и новые производства, оставшиеся от былых хозяев данного мира. И продукция упомянутых производств далеко не мирного характера.
— Я понимаю. Извините, док, что отвлекаю от интересной темы, но в данный момент меня волнует собственная судьба. Вы ведь не просто так накачали организм стимуляторами, верно?
— Извините, капитан, я действительно увлекся. Ваши воспоминания заставили взглянуть на картину данности в ином свете. — Он подошел к нише, куда обычно доставлялась внутренняя пневмопочта, и извлек оттуда герметичный пластиковый цилиндр. — Знаете, работа в коллективе имеет свои плюсы. В наших лабораториях хранятся базы данных по биометрии всего городского населения, здесь же, как вы понимаете, они вносятся в удостоверения личности. Я держу пару чистых статкарточек, так на всякий случай. Сейчас посмотрим… О по информации финансового отдела управления у вас скопилась приличная сумма на личном счету.
— Док, что вы затеяли?
— Маленькую махинацию.
— Вы преступаете закон?
— Ну, зачем так? Исправляю ошибки и перегибы системы. Вот, пожалуйста, — это ваше удостоверение личности. Деньги переведены на другой счет. Советую обналичить их, и исчезнуть из поля зрения системы.
— Док вы рискуете.
— Нет. Не хочу раскрывать тайн, но скажу, что многие из сегодняшних сотрудников управления напрямую обязаны мне своими жизнями. Цитадель далеко не так спокойна, как преподносят нам информационные агентства. За последние десять лет уровень преступности возрос в разы, и это, как ни прискорбно следствие воздействия на психику людей тех самых «параллельных жизней» где культивируется вседозволенность и безнаказанность. Люди плохо приспособлены к разграничению реального и виртуального пространств. Они часто переносят законы виртуальных вселенных в реальную жизнь и это становиться настоящей проблемой для управления полиции. Отсюда — масса инцидентов, зачастую приводящих к кровопролитию. Я уже говорил и повторю — наша замкнутая система на грани катастрофы. Осталось очень мало людей похожих на вас, капитан.
