– Ну, это ты брось. С дьяволами мы не хуже шамана управимся.
Через полчаса Ирина вернулась, красная от злости, всем своим видом показывая, что только дисциплина заставляет ее терпеть присутствие начальника в собственной комнате. Он и бровью не повел.
– Завтра на рассвете отправитесь за пиявками. Я буду вас страховать…
Они вылетели на одном мобиле, когда темноту толькотолько начала разряжать белесая дымка. Буба спала, не подозревая, что осталась на Базе совершенно одна.
Болото было покрыто пухлой шапкой тумана, будто гигантское блюдо со взбитыми сливками. На экране отчетливо чернели пиявки, неподвижно лежавшие на воде.
– По-видимому, они никогда не опускаются на дно, – сказал Сергеев, всматриваясь в экран. – Возможно, они получают питательные вещества из воздуха?
– Отпадает! – угрюмо ответила Ирина. – Кожу их я еще на Земле исследовала. Совершенно непонятное строение. Почти без пор, под давлением не прошибешь. А другим путем получить необходимое количество бактерий из воздуха невозможно.
– Ну конечно, факты! – пробурчал Сергеев, разматывая лестницу.
Он привязал к поясу Ирины страховочный трос и придерживал его, пока она спускалась. Ему было трудно управляться одной рукой, и он морщился, а раз даже прерывисто вздохнул. Но Ирина была уже под мобилем, и, возможно, этот вздох ей только послышался.
Туман сразу отсек ее от мира. Где-то вверху стрекотал мотор, скользкие ступеньки медленно уползали из-под рук и тут же растворялись. Не видно было собственных ног, и казалось, что спускаешься в белую бесконечность.
Неожиданно совсем близко матово блеснула вода… Вот и пиявки.
– Давайте сачок, – сказала Ирина в микрофон, укрепленный у рта.
Сверху на тросе скользнул плотный мешок с металлическими запорами и сачок на длинной ручке. С непривычки Ирина никак не могла удержать вертикального положения, ноги упорно уходили куда-то вбок, и она висела почти параллельно воде. Утренний ветерок раскручивал ее в разные стороны. Несколько раз она промахнулась. Наконец одна пиявка мягко перевалилась через край сачка, за ней другая, третья…
Они не делали ни малейшей попытки защититься, и это была еще одна загадка. Нормальные животные не спят таким глубоким сном.
Выловив десяток, Ирина поднялась в мобиль. Всю дорогу до Базы она молчала, но в ее глазах Сергеев заметил злое упрямство. Он усмехнулся: эта девчонка ему положительно нравилась.
В племенах было все спокойно, и постепенно цивилизаторы снова начали прилетать на Базу. Мимико явилась одной из первых.
Она нашла Ирину в лаборатории. Та, заложив руки в карманы брюк, стояла у стола, на котором распласталась препарированная пиявка, и вся ее поза выражала изумление.
– Не питаются и не дышат! – сказала Ирина вместо приветствия. – Как тебе это нравится?
– А тебе? – ошарашенно спросила Мимико, не поняв сразу, о чем речь.
– Я – в восторге! – Ирина пнула ногой валявшийся на полу скальпель, прошлась по комнате. – Настолько в восторге, что по возвращении на Землю потребую, чтобы у меня отняли диплом. – Она схватилась за голову. – Какую же ересь я напорола в статье!
Мимико обняла ее:
– Не надо терзаться. Ты очень нехорошо выглядишь.
– Это да, выгляжу я довольно убого, – мрачно согласилась Ирина, подводя подругу к столу. – Взгляни: где ты видела такое строение?
– Ирочка, я же в этом ничегошеньки не понимаю, – виновато сказала Мимико. – Я ведь астроном.
– Все мы здесь такие! – вздохнула Ирина. – Неудачные астрономы, неудачные инженеры, неудачные астробиологи…
Она надолго задумалась, потом заговорила более спокойно:
– Я не нытик и не паникер. Я изучала животных Марса и Психеи. И все было понятно. На любой планете любое живое существо имеет систему дыхания, систему питания, систему кровообращения. Без этого нет жизни. На какой бы основе ни была построена живая ткань – углеводородной, кремнеорганической или еще какой-нибудь, – законы развития везде одинаковы. Это поняли еще в прошлом веке. Здесь же ничего подобного. – Она вздохнула. – Никогда не думала, что открытия даются так мучительно! А ведь я на пороге, понимаешь, на пороге… Это какой-то качественно новый вид живого организма, и такое впечатление, что существует он по совершенно новым для нас законам. Представляешь, если это подтвердится… Все прежние представления насмарку. Как только это выявить?
– Но ведь у них что-то есть внутри, – робко заметила Мимико.
Ирина фыркнула.
– Еще бы! Они набиты до отказа, как только не лопаются! А вот я, дура эдакая, никак не могу сообразить, что значат все эти узлы и переплетения. Самое непонятное в их строении – это то, что совершенно одинаковые органы располагаются в различных частях тела. Все равно как если бы у человека было три сердца и одно находилось в голове, другое – в груди, а третье – в пятке. Не то они имеют запасные органы, не то одинаковые органы выполняют разные функции. А вот где у них мозг, неясно. И вообще все неясно. Например, за счет чего они движутся? И что это за труба, обвитая нервами – если это нервы, конечно, – которая проходит через все тело? Предположим, что это спинной мозг…
– Это? – спросила Мимико, показывая пальцем. – Это похоже на соленоид или трансформатор. Может ведь так быть?
– Может! – вздохнула Ирина. – И очень даже просто, Я вижу, мы обе равноправные кандидатки в сумасшедший дом. Займем соседние койки…
Вечером прилетел Буслаев. Его громовой голос взорвал сонную тишину клуба.
Заметив Ирину, он бросился к ней:
– Родная моя, да на тебе лица нет! Где он, этот злодей, что довел тебя до такого печального состояния?
– Лежит в лаборатории и издевается изо всех сил, – натянуто улыбаясь, ответила Ирина.
– А ну идем! Мы сейчас ему покажем!
И он почти насильно поволок Ирину в лабораторию. Его буйная грубоватая веселость обезоруживала, перед ней невозможно было устоять. И невольно на душе становилось легче. На это он и рассчитывал.
Буслаев долго смотрел на пиявку, почесывая затылок и не скрывая брезгливости.
– Бррр… какая гадость! Как ты можешь… Но вообще… Черт его знает, я в общем-то физик, но что-то эта штука мне напоминает.
– Мимико уверяет, что это похоже на соленоид или трансформатор.
– А что? Гипотеза не хуже любой другой. И довольно любопытная, особенно если учесть, что эти милые создания поплевывают электрончиками. Было бы очень здорово… Впрочем, это легко проверить. Найдется в этой лавочке кусок провода?
– Что ты хочешь делать?
Он искоса глянул на нее, высоко подняв брови. Поражал контраст между его шутовской гримасой и серьезными задумчивыми глазами.
– Хочу тоже войти в науку. Чем я хуже других? Тем более, здесь мне все знакомо. Труба, обмотанная двойной спиралью, четыре конца которой замыкаются на коллектор в средней части механизма, – налицо элементарная электрическая схема. Ну, а тем, что органы живого организма могут вовсе не соответствовать частям электроагрегата, которые они напоминают, а так же этими непонятными кубиками, замыкающими витки спирали по длине трубы, можно, очевидно, пренебречь. Подведем питание…
