Услышал я со спины приказ, произнесенный суровым голосом.
Недолго я радовался свободе. Выполнил приказ, затем посмотрел назад. На углу дома стояли двое в точно таком же обмундировании, что и люди внутри. На груди белела надпись крупными буквами «RAID». Ясно, что это был какой-то полицейский спецназ, показывающий потенциальным преступникам свою принадлежность. Два автомата смотрели мне в спину. А на крыше соседнего здания я разглядел снайпера с винтовкой, поставленной на станок. Оказывается, я был под прицелом с самого начала. У меня была возможность сбежать, зная, что пули не причинят мне вреда, но тогда бы я не узнал, куда увезут моих друзей. Лучше держаться вместе.
— Опустите руки и уберите их за спину. — Приказал боец.
Я подчинился. Он туго стянул запястья пластиковым хомутом. Второй в это время прощупал мои карманы, в которых был только телефон.
— Ничего. — Произнес он, наверное, подразумевая оружие.
— А чего вы ждали? Я законопослушный турист.
— Разберемся.
Меня поставили за связанные руки на ноги, и повели к микроавтобусу. По дороге мы встретились с Михаилом и Троем. У Троя была рассечена скула под левым глазом. Одного из бойцов спецназа вынесли из дома на носилках.
— Не сдержался. — Произнес Трой.
— Могут повесить, — Вздохнул Михаил, — сопротивление при аресте.
— Вообще плевать, я сидеть у них не собираюсь. — Трой сплюнул.
— Разговоры запрещены. — Пригрозил нам боец.
— Такой ужин испортили. — Произнес я на французском.
Нас посадили в микроавтобус раздельно друг от друга. Слева и справа от каждого сидело по бойцу. Никто нам не спешил вменять вину, объяснять причину ареста. Наверное, спецназ с таким громким названием, только задерживал преступников, а разговаривали с ними совсем в другом месте.
Микроавтобус проехал приличное расстояние, петляя по городу. Подъехал к шлагбауму, отделяющему территорию трехэтажного административного здания от улицы. Он поднялся с секундной задержкой. Мы въехали в подземный паркинг. Нас вывели из микроавтобуса, посадили в лифт и опустили на минус второй этаж. Мы очутились в светлом помещении, похожем на очень приличную КПЗ. Бойцы передали нас парням в форме жандармерии, оформили и попрощались. А нас закрыли за решеткой, предварительно сняв наручники.
— Месье, вы хоть скажите, какая на нас вина? — Попросил Михаил.
— Им нужен переводчик. — Услышал я разговор офицеров между собой.
— Не нужен, мы тут немного говорим по-вашему. — Крикнул я им. — Объясните, какого черта нас задержали?
— Объяснят, когда придет время. — Ответили мне. — Посидите пока, подумайте.
— Вы чего, из-за той ночной драки так возбудились? — Выкрикнул в сердцах Трой. — Они первые на нас напали. Это была самооборона. И вообще, мне нужен медик. Ваш боец рассек мне прикладом лицо.
— Сейчас придет.
И правда, через пять минут явился медик с чемоданчиком. Троя вывели из клетки. Врач осмотрел его, сделал укол в ткани вокруг раны, покромсал края ножницами, затем наложил пластырь, стягивающий рану.
— Не снимать два дня. — Приказал он.
— У меня головокружение. — Произнес Трой. — Кажется, это сотрясение мозга.
Врач вынул молоточек для коленного рефлекса и фонарик.Посветил в глаза, затем попросил проследить взглядом за движением молоточка.
— Нет у вас никакого сотрясения, вы симулируете. — Вынес он вердикт. — Забирайте.
Троя снова вернули в нашу компанию.
— Если нам начнут выдвигать обвинения в нанесении побоев той шпане, которая убила бы нас, если бы мы не постояли за себя, то клянусь, вернусь в космос, найду людей, вернусь и разнесу эту страну в пыль. — Зло произнес он. — Какого хрена вылупился? — Крикнул он в сторону полицейского, прислушивающегося к тому, о чем мы говорили.
Тот отвернулся.
— Успокойся Трой. — Тихо произнес Михаил. — Решения в полиции принимаются формально. Не стоит взывать к справедливости или совести. Это так не работает.
— А как это работает?
— Надо дождаться какие обвинения нам предъявят. — Пояснил Михаил. — Хотя примерно я уже предполагаю, что это будет нанесение тяжких телесных повреждений и возможно, нарушение визового режима.
— На сколько лет потянет? — Поинтересовался я.
— Лет на пять в лучшем случае, если никто там не откинул копыта. Ребята могли и завалить кого-нибудь под шумок, а на нас спихнуть.
— Не нагнетай, Михаил. — Попросил Трой. — Меня выворачивает от несправедливости нашей ситуации. По простым человеческим законам, по справедливости, никаких претензий к нам быть не должно. Мы что, должны были поднять руки и ждать, когда полиция приедет и защитит нас?
— Формально, да. — Согласился Михаил. — Все подобные функции в государстве принадлежат правоохранительным органам власти. Только они имеют законное право применять насилие в отношении граждан. В нашем случае, надо доказать, что это была самооборона.
— Бред!
— Просто нам не повезло оказаться в ненужном месте в ненужное время. Успокойся Трой, сядь. — Добродушно произнес следователь. — Они на нашей стороне, но вынуждены подчиняться закону. Если мы не будем качать права и вести себя вызывающе, они отнесутся к нам гораздо лучше. Уж поверь моему опыту.
Трой сел и забарабанил пальцами по стулу.
— Надо нашим позвонить, чтобы они знали, куда мы попали. — Выпалил он.
— Да, надо бы попросить телефон. — Согласился я. Подошел к решетке и обратился к представителю закона. — Извините, а вы не могли бы дать нам телефон, сделать один звонок.
— Нет. Это не ваш телефон. Вы его отобрали насильно.
— Не правда. Человек поделился с нами, потому что нам надо было позвонить. — Соврал я.
— У нас свидетельские показания и заявление от пострадавшего.
— У него есть документы, подтверждающие факт покупки устройства? Он может назвать серийный номер? А я могу. — Я запомнил его, когда лазил в настройках. — Проверяйте… — Я дождался, когда он тоже залезет в настройки, затем назвал ему номера и буквы. — Запомнил на всякий случай, потому что у вас в стране воровство телефонов обычное дело.
— У нас? — Переспросил жандарм. — А ты сам-то откуда? Из Бельгии? Канады? У тебя произношение лучше моего.
— Не скажу, пока не дадите телефон. Моя жена и сын волнуются, что я давно не звонил им.
