alt="" src="images/_4.jpg"/>
– Раньше все встречали своих «знакомых» только в одиночку. А теперь мы вдвоём видели одно и то же. И случилось это сразу после того, как я увидел фотографию твоей девушки.
Саша задумался, но ничего не ответил.
– Вот смотри, – Вениамин достал из рюкзака телефон, и показал фото женщины в годах. На лице её была строгость, сдержанность, гордость. Саша сразу понял, кто это. Лицо, безжалостно истерзанное морщинами, костлявые, увитые распухшими венами руки и истощённое тельце. Казалось, что мама Вениамина сама не ела, лишь бы её сыну досталось побольше.
Саша смотрел на фото и не знал, как избавиться от образа несчастной женщины. Его пугала мысль, что теперь он будет видеть не красоту и изящество, а усталую старость. Он поспешил избавиться от этой мысли:
– Получается, мы видим образ, который храним в голове?
– Не думаю. Я, увидев фотографию твоей девушки, тут же забыл о ней. Но всё-таки она явилась и тебе, и мне. Значит, дело в другом. Думаю, кто-то заставляет нас вспомнить кого-то определённого. И манипулирует нами.
– Звучит так себе, – Саша встряхнул плечами и стал одеваться. Лезть в воду почему-то больше не хотелось.
– И, знаешь, мне кажется, эти образы не имеют никакой сенсорики. Та девушка заметила, что я её тоже вижу лишь после того, как ты начал на меня кричать. Сама она ничего не видит. На меня обратили внимание лишь тогда, когда ты переключил свои мысли. Точно! – начальник экспедиции стал взволновано маячить из стороны в сторону, рассуждая. – Они всё видят через тебя. Твои слова они слышат, потому что ты их слышишь, меня они увидели, потому что ты стал смотреть и думать обо мне. Понимаешь?
– Пока не очень.
– Это поразительно! Нужно будет взять с собой приборы и вернуться сюда завтра. Эта находка будет поважнее нефти!
– Ты действительно считаешь, что зашифрованная волновая активность, которую мы, к слову ещё не зафиксировали, заинтересует твоё руководство? Зачем им это?
– То есть как, зачем? Мы, возможно, выйдем на контакт с инопланетной расой. Сможем перенять у них передовые технологии. Кому вообще после такого нужны нефть и газ? А?
Начальник экспедиции был крайне взволнован, и Саша не стал с ним спорить, хотя был не согласен сего идеями. Когда корабль тонет, нужна спасательная шлюпка, а не инструкция по её изготовлению.
По дороге в лагерь они обсудили ещё один вопрос: стоит ли рассказывать о том, что все видения – дело рук местных обитателей, а не галлюциногенное воздействие местной атмосферы?
С одной стороны, поделившись своими воспоминаниями и волнениями, лесорубы могли бы сделать свои походы в лес менее пугающими. Когда твой товарищ разделяет все опасности вместе с тобой – это успокаивает. С другой стороны, каждый, без исключения, надеялся, что никого из «местных» нет и всё это плод воображения, воспалённого непривычными газами мозга.
– Мы должны друг другу всё рассказать! Кто, кого видел, если есть фото – показать. Так мы сможем максимально изучить этот феномен. Когда вместо одного человека «видения» будут приходить сразу к трём, то будет не так страшно и возможно, мы сможем понять природу этого явления! – продолжал воодушевлённо рассуждать Вениамин, размахивая руками.
– Ты с ума сошел! Если ты скажешь людям, что видения приходят по велению местных обитателей, то панике не будет предела. Экспедиция, которая и так не задалась, окончательно погрузится в хаос!
– Нет! Главное, подобрать нужные слова. Мне же не страшно!
– Посмотри на себя! Ты весь дёрганый, кричишь, размахиваешь руками – ты явно не в себе. Я думаю, это адреналин, через час-другой тебя отпустит, и ты поймёшь, что ситуация настолько интересная, насколько и жуткая.
Всю обратную дорогу они заваливали друг друга аргументами. Но в итоге сошлись на том, что сначала попробуют просканировать места появления видений всем арсеналом приборов, что у них имеется. А результаты обсудят с Петровичем и Михеем и уже тогда примут решение. Тогда путники ещё не знали, что чудного старика они уже никогда не увидят.
Глава 8. «Билет в один конец»
Голова Фёдора торчала над чёрной бездной. Сомнения и страх терзали его. Что ждёт внизу? Неизвестно. Но бросить старика на произвол судьбы он не мог. Как и не мог больше оставаться в одиночестве в темнеющем лесу. Выдох, вдох – и нарастающий мрак сменился абсолютной тьмой. Фёдор запаниковал. Ему захотелось крикнуть, позвать Петровича, но зная, что это не поможет – сдержался.
Трясущиеся руки едва держали его, ноги то и дело соскальзывали со стен кратера, но не падения боялся Фёдор. Он всё сильнее отдалялся от страшной, но привычной обстановки, и всё глубже уходил в неизведанную тьму.
Внезапно он почувствовал, как кто-то взял его под руку. Наверно там, наверху, его крик оглушил бы всех живых существ в радиусе километра. Но во тьме он не услышал ничего, только его собственное тело вяло резонировало его голос.
Это Тарас Петрович., – взял себя в руки спортсмен и, встав на ноги, принялся ощупывать всё вокруг.
Что делать, ни черта не видно. Ни черта не слышно. Куда идти? Если сделать несколько шагов в сторону, то можно навсегда остаться здесь, потеряв координаты спасательной верёвки. А самое главное, нет никакой гарантии, что сейчас его схватил именно Петрович, а не какой-нибудь гуманоид, видящий и слышащий в этой темноте, как днём.
Невидимка, который крепко ухватил Фёдора за рукав, стал уверенно тащить его куда-то. Ему пришлось подчиниться. Атлет почему-то безмерно доверял старику, а если это не он, то едва ли теперь ему позволят уйти. Одним словом – выхода не было.
Они пошли вдоль гладкой стены в абсолютной темноте. Пошли в ту сторону, где, как казалось, поверхность под ногами уходила вниз. Хотя не исключено, что эта загадочная чернота приготовила и другие сюрпризы.
Они шли уже достаточно долго. Фёдор начал паниковать, несколько раз он останавливался и рывками предлагал вернуться. Но кто-то настойчиво продолжал тащить его вперёд. С каждым шагом мысли атлета становились всё мрачнее. «Едва ли это Петрович. Даже в нём не было столько безрассудства», – рассуждал Фёдор. И действительно, идти наугад в кромешной темноте, даже не зная, кончится ли она, мог только сумасшедший, либо что-то знающий человек.
Фёдор вспомнил, как брат вёл его за руку по тёмным улицам домой. Ему тогда было не менее страшно, но с братом он чувствовал себя в безопасности. Сейчас же, когда он, ведомый
