тела, зато его сканеры быстро засекли две бодро удирающие на юго-восток цели, плохо различимые под довольно мощными пологами скрытности. Воздушные разведчики моих союзников не смогли создать полноценные фантомы, поэтому пришлось им самим прикинуться отходящими в лес выжившими участниками только что завершившейся схватки. На такой спектакль их возможностей вполне хватило. По сути, им пришлось лишь несколько снизить мощность маскировочных полей и немного исказить свои размеры. В сторону увеличения, естественно. Ну, и двигались они над самой землей, изображая наземные цели.
Старый имперский разведчик немедленно переключился на преследование обнаруженных противников, а чуть позже за ним по ложному следу ушли и наземные твари, направлявшиеся к лагерю. Немного потаскав преследователей за собой по лесу, дрон Кана и голем Тапара пересекли реку и начали быстро отходить в сторону тракта. Как и ожидалось, за границами Змеиного леса преследовать их никто не стал.
Всего этого я не видел, валяясь в полной отключке, и теперь знаю о случившемся только со слов Шелы. Игнат и Федор пока ещё пребывают в состоянии близком к шоковому. Во время ночной схватки они почти ничего не видели, а поняли и того меньше. Внезапная стрельба, грохот взрывов и боль от ожогов. А потом из клубов дыма, подсвеченных горящими деревьями, появляется вооруженная до зубов фурия в лице Шелы, режет ножом стягивающие их веревки и без всяких объяснений гонит под дулом автомата вытаскивать раненых с поля боя. Вернее, объяснения-то, конечно, последовали, но очень скупые и далеко не сразу.
Игнату уже намного лучше. Универсальный регенератор — штука, судя по всему, очень мощная. У старшего караванщика не было серьезных внутренних повреждений, а со сквозным ранением в руку и не слишком опасными ожогами нанесенный Шелой гель справился достаточно быстро.
Шела честно пыталась объяснить мне, как это лекарство работает, и у меня даже в какой-то момент возникла иллюзия, что начинаю что-то понимать. Во всяком случае, фразу про агломерат органических макромолекул, формирующих автономную биосеть, я запомнил. А вот когда речь пошла про её обучение определению характера повреждений и дальнейшему их устранению я уже изрядно поплыл. В школе нам ничего подобного не рассказывали, а об искусственных нейросетях и их обучении я только где-то читал, причем уже совершенно не помню, где именно.
У меня вообще довольно много странных воспоминаний, о которых я точно не знаю, откуда они появились, причем всплывают такие информационные закладки иногда совершенно неожиданно. Наверное, Тапар прав в том, что ментальное оружие его предков не только отобрало у меня часть памяти, но и впихнуло в мою голову разнокалиберные фрагменты чужих знаний. Иногда они достаточно полные, но чаще это только куски, из которых очень сложно выстроить цельную картину. Впрочем, даже в таком усеченном виде эти чужие воспоминания и опыт мне иногда очень помогают, и главное, чем дальше, тем сложнее мне отличить их от собственных. Они словно вплетаются в мое сознание и становятся неотделимой частью меня самого.
— Тебе пора решать, будешь ли допрашивать Харитона, — прерывает мои размышления Шела. — Его состояние ухудшается. Ещё немного, и наша химия на него уже не подействует.
— Тогда давай приступим немедленно, — чувствую я себя всё ещё не лучшим образом, но как-то шевелиться уже могу.
— Я сделаю ему инъекцию и оставлю вас вдвоем, — Шела говорит негромко, чтобы её слова слышал только я. — Игната и Федора тоже заберу с собой. Сам потом решишь, что из услышанного стоит им рассказать.
— Препарат его убьет?
— Просто ускорит неизбежное, но подарит ему пару минут жизни в сознании, без боли и с ощущением безмятежности и счастья. С такими ранами он в любом случае не выживет. Полевыми средствами его не вытащить.
Я легким кивком соглашаюсь с услышанными доводами, и Шела прикладывает к шее пленного аптечку, предварительно нажав что-то на её передней панели.
— Инъекция даст ему не больше двух минут, — напоминает союзница, — но в это время он будет очень словоохотлив, так что постарайся задавать правильные вопросы.
Шела встает и подходит к Игнату и Федору, сидящим чуть в стороне от нас и наблюдающим за её манипуляциями с большим интересом.
— Вставайте, нужно вернуться в лагерь бандитов и собрать трофеи, — не терпящим возражений тоном произносит союзница.
Харитон приходит в себя секунд через тридцать после того, как мы остаемся с ним наедине. Он открывает глаза, и его взгляд начинает быстро проясняться. Сфокусировав его на мне, доверенный слуга шевалье Слуцкого расплывается в счастливой улыбке, дико выглядящей на его испачканном кровью лице.
— А, Белов… нашелся всё-таки. Думал, мы про тебя ничего не знаем? Дурачок, ты даже не представляешь, кому перешел дорогу…
— Зачем вы организовали нападение на караван? — прерываю я это бесполезное словоблудие.
— Это всё из-за тебя, — охотно поясняет Харитон. — После твоего визита в наш городской дом мой хозяин очень тобой заинтересовался, и чем больше он о тебе узнавал, тем сильнее становился этот интерес. Ты собрал у себя, как минимум, три артефакта из красного кристального комплекта, причем последний из них ты украл у нас. И после этого твоя сила стала быстро расти. Мы многое о тебе знаем, но, к сожалению, не всё. Игнат Матвеев нужен был нам, как источник информации и как заложник. Мой хозяин был уверен, что ты за ним придешь, но не думал, что это случится так скоро.
— Для вас настолько важны эти артефакты?
— Важны. Очень важны, особенно сейчас. Мой хозяин получил сведения о падении летательных аппаратов чужих в Каиновой чаще. Мы знаем, что команда Юрьева пыталась туда пробиться, но вернулась ни с чем. Говорят, в местах падения ничего ценного не осталось, но это явное вранье. Просто у Юрьева не хватило сил для достижения нужного результата. А мы бы смогли туда прорваться, но для этого нужны сильные артефакты, и мы знали, у кого они есть.
Язык Харитона начинает всё больше заплетаться, а взгляд на глазах мутнеет. Времени у меня остается не больше чем на один короткий вопрос.
— С чего вы взяли, что моих артефактов для этого будет достаточно?
— Мы видели, что даже три конструкта из кристального комплекта очень сильно увеличили твои возможности, но ты не всё знаешь… — Харитон говорит всё медленнее и невнятнее. — У нас есть четвертый предмет, инкрустированный красными кристаллами. Мы его тебе не показывали…
Слуга Слуцкого на несколько секунд замолкает и медленно закрывает глаза. Его
