– Тоже распорядитесь, пожалуйста, Андрей. Дайте указание нашим поисково-спасательным отрядам, пусть займутся. Что у нас с водой?
– Как ни странно – отлично. Восстанавливается практически девяносто процентов. А остальные десять, безвозвратно расходуемые, компенсируются по проложенным создателями Убежища системам с полюсов. С этим проблем не будет.
– Тогда надо начинать эвакуацию. И чем быстрее – тем лучше. И ещё – пусть армия там, внизу, а также эвакуируемые собирают металл, станки, инструменты в любом состоянии. Нам нужен металл и пластик. Всякий, в неограниченном количестве…
…Михаил прижался к уже большому животу Альви. Малыш что-то расшалился и вовсю орудовал ножками.
– Ох ты же… Мальчик, наверное.
– Да… Я так думаю…
Он аккуратно подполз к ней под бок и погладил по взъерошенной голове.
– Как себя чувствуешь?
– Хорошо. Нормально. Не волнуйся, я сильная. Всё хорошо будет.
С трудом повернулась на бок и обняла парня, смущаясь, шепнула:
– Я тебя люблю, муж мой…
Он расписался с ней утром после того, как узнал о беременности. Просто пошёл к Верховцеву и сказал, что женится. Тот не возражал, даже когда узнал о том, кого когда-то бывший сержант, а теперь уже – второй лейтенант, берёт в жёны. Только вздохнул и пожелал удачи… Как ни странно, та не замедлила явиться. Из всех последовавших потом операций Королёв выходил без единой царапины. Да и команда его была самой добычливой: они находили и везли уцелевших, добывали так нужные на Марсе станки и химикаты, отлавливали животных, даже грабили китайцев и негров. Оружие, продукты, мебель, инструменты, топливо, растения… Всё, что попадалось под руку, всё, что можно было запихать в модуль или транспортник, прекрасно понимая, что это на вес золота там, наверху… А срок родов приближался. Уже шёл на дни. Альви просто светилась от счастья. Теперь у неё был и свой дом, и муж, и скоро – ребёнок. Не сразу она призналась, что увидев его ещё на Земле, влюбилась на всю жизнь, с первого взгляда. Потому и смотрела с ненавистью, что готова была прямо там отдаться ему, не раздумывая ни секунды. И с табличкой выскочила, впопыхах что-то нацарапав, когда с трудом поверила своим глазам, случайно заметив его на аллее фонарей… А когда оказалась в его постели… Как ей обидно было, когда её первый и любимый мужчина расстался с ней, даже не узнав имени. И как сестра решила, что та опозорила их род и выгнала её из блока… Участие Михаила в её судьбе помогло ей выжить, а когда поняла, что беременна – счастью просто не было границ… Это дало девушке силы продержаться, вынести всеобщую ненависть и презрение, отчуждение тех, с кем она работала. И его появление в блоке было просто чудом, ниспосланным с небес…
– Я тебя люблю, муж мой…
Андрей поскрёб дверь, выдержал пару минут, потом приложил свою карту к сенсору. Створки хлопнули, прячась в положенных местах, и он замер на месте, не в силах перешагнуть порог. Его невольная гостья спала в его постели, разметав роскошные каштановые волосы по подушке. В углу валялась куча лохмотьев. Помедлив чуть, Ярцев всё-таки вошёл в комнату и, зажав пальцами нос, осторожно выбросил обноски в мусорный конвертер. Учёный сел рядом с кроватью на стул, долго в тишине, нарушаемой чуть слышным дыханием, любовался спящей. Пожалуй, впервые после смерти жены и дочери он так смотрел на другую. Долго-долго сидел, потом тихо, чтобы ненароком не разбудить, поднялся и вышел…
– Ты соображаешь, что делаешь, Андрей?! Неужели тебе мало наших женщин?!! Нет, ты берёшь какую-то… Даже не знаю, как сказать!
– Профессор… Знаете, бывают обстоятельства… Не получится – значит, так тому и быть.
– Проклятие! Ты сумасшедший, как все вы русские! Чем ты думаешь? Тем предметом, что у тебя на плечах вместо головы?! Нет, ты вообще не думаешь! Ничем! Даже тем, что у тебя в штанах! Разная культура! Разное воспитание! А ты её хоть спросил?! Молчишь? Нет! Надеешься, что тебе будут благодарны? Ха-ха-ха! Десять раз ха-ха! Вместо этого тебе сунут под рёбра нож, и будут правы! А наша колония потеряет потенциального лидера, которым бы ты мог стать лет через десять! Дьявол тебя побери, Андрей, подумай ещё раз!
Тот молча выслушивал гневную тираду Штейнглица, отстранённо улыбаясь. Наконец немец выдохся и умолк. Налил себе в стакан воды, залпом выпил, потом уже другим голосом произнёс:
– Она хоть красивая?
– А?
– Боже мой, Андрюша… Чем ты слушал? Впрочем, чёрт с тобой. Под твою ответственность, понял?
Учёный просиял, словно мальчишка, которому подарили желанную игрушку:
– Спасибо, профессор!
И выскочил прочь. Вслед ему донеслось:
– Смотри, будь осторожней!
…Когда Ярцев убежал, словно влюблённый на первое свидание, старый немец долго сидел, выключив свет, в темноте…
Андрей вбежал с целым мешком всяких вещей, полученных на складе. Его гостья уже проснулась и встретила его насторожённым взглядом, закутавшись в покрывало с кровати.
– Вы?
– Простите, ради всего святого, леди! Тут столько всего пришлось… Ваших тряпок тут нет, не ищите. Их уже переработали.
– Но там мои документы!
– У нас свои бумаги. Здесь вам земные документы не требуются…
Он подошёл к стоящему в углу терминалу и вложил чистый бланк в приёмник, сверху на окошко – свою карту. Обернулся к молодой женщине:
– Вы уж простите, но как вас зовут?
– Можете звать Ланой.
– Красиво.
Быстро набрал несколько слов, через мгновение аппарат прогудел и выплюнул новую карточку. Андрей подобрал документ и под по-прежнему насторожённым взглядом своей гостьи прошёл к столу, положил пластик на столешницу.
– Вот ваш документ. А там – я принёс вам одежду взамен выброшенной. Надеюсь, что она подойдёт. Вы – одевайтесь, а я там, снаружи постою. Только не засыпайте, пожалуйста, опять…
– Ох…
Лана покраснела, казалось, до корней волос, что было очень заметно, несмотря на природную смуглость её кожи. Учёный кивнул ей головой, и вновь вышел из комнаты. Выждав с полчаса, вновь помяукал звонком, потом вошёл обратно – молодая женщина преобразилась. Скромный рабочий комбинезон сидел на ней отлично. Андрей едва сдержался, чтобы не открыть рот от изумления.
– Вы наверняка голодны? Пойдёмте в столовую, мне нужно с вами поговорить. Относительно вашей дальнейшей судьбы.
Та встревожилась, что было сразу заметно по лицу, но поднялась и послушно последовала за учёным. Убежище поразило девушку до глубины души:
– Это Марс?! Просто не верится! Простите, Андрей…
Его имя она произнесла абсолютно правильно, без ошибок.
– Андрей, я помню из курса астрономии, что сила тяжести здесь должна быть намного меньше, чем у нас. Почему же я не чувствую разницы?
