Зажим. Ещё один зажим. И подождать минуту. Сосуд тонкий, а вот из-за него ускользала жизнь прекрасного мужчины.
— Кровь готова? — спросила строго, не отрывая внимательного взгляда от раны.
— Всё готово.
Так, всё сухо. Чисто. Больше не кровит.
Медикаментозно «склеить» разорванный сосуд, увы, невозможно.
— Пульс?
— Пульс слабый, частит. Сто сорок в минуту.
Плохо.
Стиснула зубы. Нет, госпожа Смерть, сегодня точно не твой день. Я тебе его не отдам.
Продолжила операцию на развороченном бедре. Ставить дренаж и зашивать скомандовала первому ассистенту.
Кровь планомерно вливалась в раненного.
Вокруг стоял гул, шум. Иногда слышался мат, отборная ругань хирургов, стоны и крики раненых. Рычали и бились на операционных столах ганимедцы. Слышался детский плачь.
— Удаляем часть кишки! Живо!
— Ушивай лёгкое…
— Дефибриллятор! Разряд!
Но я абстрагировалась от шума. Сейчас для меня был важен мой пациент и его жизнь.
Грудная клетка напоминала больше фарш, но к счастью жизненно важные органы не задеты.
Неиссякаем запас человеческой прочности!
Когда закончила с грудной клеткой, с тяжёлым сердцем приступила к другой ране – повреждённой руке.
Запястье, увы, пришлось ампутировать. Я не ошиблась, ткани начали отмирать.
Чтобы сепсис не пустил свои щупальца по всему организму, пришлось накачать лейтенанта двойной дозой лекарства с нанитами. Они быстро заживляют раны и уничтожат микробы или грибки. «Малыши» с ними справятся.
Лейтенант Ром будет жить.
— Заканчивайте с ним, — распорядилась ассистентам и отправилась на помощь коллегам. Одного бойца смерть намеревалась забрать себе.
Непорядок.
* * *
— Громова! Живо ко мне! — услышала я голос Загорского и поспешила в отсек с ганимедцами.
Ассистенты сменили на мне защиту, надели новые перчатки, и только тогда я вошла в отсек с инопланетянами.
На операционном столе Севера лежала беременная женщина. Небольшое ранение в плечо, касательное. Это не смертельно. И Загорский уже всё сделал. Но тогда почему показатели такие плохие?
— Что с ней? — спросила Севера.
— Не с ней. С ребёнком. И я не знаю, что с ним, — выдохнул он зло и одновременно обеспокоено. Он водил сканером над её огромным животом, пытаясь найти причину беды. — Сканер ничего не находит. Если бы не анализы и не наши приборы, то сказал бы, что полный порядок. Но нет. И у нас мало времени… Она может его потерять… Наверное, придётся делать кесарево и помещать его в капсулу. Иначе он не выживет. Показатели видишь?
Едва он сказал о ребёнке, у меня в голове сама собой появилась нужная информация.
Перехватила руку Севера со сканером и, глядя в его глаза, уверенно сказала:
— Нет. Ничего не нужно делать. С ребёнком всё хорошо.
— Ты спятила? — прорычал он на меня. — Иди отсюда, зря тебя позвал.
Его помощники уставились на меня в полном недоумении, мол, вместо дельного совета и помощи всякую чушь несёшь.
— Север, я знаю, что говорю, — произнесла с нажимом. Перехватила его взгляд и заговорила, удерживая контакт: — Я не понимаю, почему ты сразу не понял, что происходит с этим малышом и его мамой? Всё ведь до безобразия просто.
Дело в том, что в сегодняшней полученной информации был момент о беременных.
Между мамой и малышом и у людей, и у ганимедцев имеется сильная связь.
И есть один важный нюанс в беременности ганимедских женщин.
Её организм с момента зачатия формирует энергетический защитный кокон вокруг ребёнка.
Когда мать вдруг испытала сильное эмоциональное, да ещё и физическое потрясение, её энергетические ресурсы могут быстро истратиться, и если вдруг их не хватает, то сам малыш начинает делиться с матерью нужной энергией. При этом для его здоровья нет никакого вреда.
Когда мать придёт в себя и восстановится, её организм восполнит все потери.
Это всё я и сказала уверенным и спокойным голосом. Я знала, что права.
— Север, её ребёнок всё слышит, чувствует на более тонких уровнях, чем мы, люди. Всё, что творится с его мамой, все её переживания всё передаётся малышу. Их организм отличается от нашего, и ты лучше меня всё это знаешь. Ты сам говоришь, что угрозы выкидыша нет. Все его системы в полном порядке. А то, что наши приборы и анализы выдают жуткие показатели, ни о чём не говорит.
Загорский моргает, убирает от женщины сканер и произносит недовольно:
— И ты говоришь, что это всё до безобразия просто? Агата, откуда информация?
— Мнемограмма помогла, — ответила со вздохом.
— Кэтрин! — рявкнул он на всю силу лёгких.
Доктор Миллз как раз завершила обрабатывать ушибы подростку. Судя по всему, в остальном с ним было всё в порядке. Он был без сознания.
Женщина подошла к нам через минуту. Распорядилась увезти ребёнка в палату.
— В чём дело? — произнесла она недовольно.
— Почему я только сейчас узнаю о новых данных в мнемограмме? — рявкнул он. — Когда ты собиралась мне сообщить?
— Загорский, и ты из-за этого отвлекаешь меня? Иди ты … — отправила она его в далёкий пеший путь. Потом выдохнула и спокойнее добавила: — Новые данные загрузили три дня назад. Ты был в неадеквате.
— Что с ней будет потом? — спросила Севера и Кэтрин. Наблюдала, как беременную осторожно перекладывают на каталку, её увозили в палату.
Ответила Кэтрин:
— Её нельзя держать у нас долго. Её мужчина там, наверное, с ума сходит. Если, конечно, жив. Через три дня флот отправится на Ганимед. Как раз пришло время возвращать всех, кто у нас был на восстановлении, ганимедцы поправились. Её и подростка, в том числе вернём. Всех доставят в те места, откуда они были похищены. У нас имеется карта с обитанием их племён.
Я кивнула, и внутри разлилось облегчение.
— Север, отправишься с нами, — сказала она Загорскому.
— Могла бы не озвучивать, — проворчал мужчина.
Едва сдержала порыв взять и попроситься в экспедицию.
Поговорю сначала с Севером. Надеюсь, не взбрыкнёт.
После я помогла ещё двум бойцам. У них были лёгкие ранения.
Когда закончили, подвели итог, что все спасены.
Это воистину победа и радость для любого врача.
Как добралась до своей каюты, не помню.
Также не помню, как принимала душ и укладывалась спать.
Усталость взяла своё, и я провалилась в глубокий сон.
Глава 18
* * *
— АГАТА —
Следующий день начался не с завтрака для Загорского, а с проверки пациентов.
Лейтенант Ром порадовал меня. Заживление и восстановление шло полным ходом. Эх, руку бы ему полностью восстановить…
В сопровождении Кэтрин обошла остальных, в том числе беременную женщину с Ганимеда.
— Она стабильна, — сказала Кэтрин. — С ребёнком тоже всё хорошо.
Это были отличные новости.
— Агата Дмитриевна, вы ведь хотите полететь на Ганимед, верно? — поинтересовалась она, когда мы покинули операционную.
— Как разу думала над тем, как убедить Севера Демидовича взять меня с собой, — ответила ей и тяжело вздохнула.
Кэтрин кивнула и произнесла:
— Я видела многих его ассистентов и ассистенток, Агата. К вам у него другое отношение. Север не общается с вами поверхностно, как с другими. Попробуйте поговорить, возможно, он возьмёт вас на Ганимед. Чтобы вы знали, я препятствовать не стану, даже буду рада такому чудесному хирургу на звёздном флоте.
Посмотрела внимательно на женщину и поняла, что адмирал решил переманить меня на флот другим методом. Хитрый жук, однако. Но если Север меня возьмёт с собой, то и переманивать не придётся. Получится, что по факту я останусь его ассистенткой, но при этом смогу оперировать. Это самый идеальный вариант. Ещё бы Север поскорее изучил мой проект…
Улыбнулась Кэтрин Миллз, кивнула ей и отправилась в столовую. Захвачу себе и Загорскому завтрак и пойду умасливать начальство.
* * *
— Нет.
— Почему? — выдохнула раздражённо и сделала большой глоток кофе.
