Нас сопровождал один из охранников, ведя каким-то коротким путем. В результате примерно через полчаса за нашими спинами с вибрирующим гудением сомкнулась последняя дверь изолятора, а меня сразу обдало резким порывом холодного ветра.
Когда команду выгоняли с задержанного звездолета, никому вещи с собой взять, разумеется, не дали – зачем они смертникам? И сейчас все, что у меня было из вещей, – это порядком испачканная и местами порванная одежда, надетая на собственное тело.
– Ждем, – прозвучал жесткий голос старха где-то надо мной.
Чего – спрашивать не стала: было безразлично. К тому же стало еще и холодно: леденящая стужа отчаяния в душе и порывы пронизывающего ветра снаружи не способствовали возникновению любопытства. Внезапно огромная мужская рука, притянув к теплому боку, опустилась поверх моего плеча, заключив меня под мышкой у жуткого гиганта. А сверху опустилась пола плаща, укрывая от ветра. Меня мгновенно обдало жаром его тела: стархи, жители ледяных планет, отличались более высокой теплокровностью. Даже у моего отца так было, хотя старх он, по мнению окружающих, был слабый. А вот у меня уровень теплокровности выше стандартного человеческого никогда не поднимался. Но сейчас я была очень благодарна за это тепло, сразу почувствовав, что начинаю отогреваться.
Ожидание не затянулось. Вскоре я различила вдалеке гул двигателей, поняв, что приближается какой-то транспорт.
– Идем. – Меня, так и не выпустив из теплого убежища, подтолкнули в нужном направлении.
А я шла, думая только о том, что теперь всегда должна буду повиноваться ему. Куда мы опять двигались? Какая разница? Через дюжину метров меня и вовсе обхватили за плечи согревающей рукой и, приподняв, куда-то внесли. Сзади снова лязгнула, с шипением смыкаясь, дверь. А потом почти сразу зашумели двигатели, и я ногами ощутила вибрацию пола. Мы улетали.
– Бронь? – раздался рядом незнакомый голос.
– Да, кабинка. – Я почувствовала, что другой рукой старх что-то достал из кармана. – Вот документы на груз.
– Куда?
– На Иволон.
Мне стало совсем худо.
Если до этого было страшно и жутко, то тут резко накрыло беспросветным отчаянием. Иволон – ресурсная планета в созвездии Эйды, я слышала о ней. Мужчины в команде, когда срывались, часто кричали: «Сдохнешь, как на Иволоне». Планета с вечной зимой, запредельным морозом и гелием-3. Самое востребованное топливо, из-за которого и разрабатывали суровую для жизни большинства рас планету. Вот только кто? Кто мог выжить в условиях жуткого холода? Стархи… Я сглотнула. Вот только я не старх, совсем не старх, а потому сдохну там непременно… А может, оно и к лучшему.
Мой хозяин, подняв руку и откинув плащ, выпустил меня из теплого плена и сразу легонько подтолкнул вперед.
– Иди за мной.
И я послушно пошла, других вариантов у меня нет. Не озираясь и не осматриваясь вокруг: было безразлично, ведь у меня впереди – Иволон. Тупо уставившись на металлический пол под ногами, несколько коридоров и пролетов просто шла за ним. Он остановился, и я тоже замерла его тенью. Подняв голову, увидела, что нахожусь в пассажирском отсеке, и сразу поняла, о какой кабинке шла речь. Мне доводилось пару раз видеть такие рейсовые пассажирские крейсеры. Дешевые места – индивидуальные спальные кабинки. Не каюты, нет – именно кабинки. В отсеке, напоминающем по форме рукав, по обеим сторонам в три яруса располагались эти кабинки. Узкие, предназначенные для сна коробки. Он сказал «кабинка»… Значит, или двуспальная, или… нам с этим гигантом придется тесниться в одноместке. До Иволона не меньше недели полета, и все это время – с ним рядом, в замкнутом, тесном пространстве кабинки. Сердце сжалось, заходясь в глухом мучительном стоне. Может быть, он меня и купил, чтобы скрасить себе дорогу?
И кто он? Рабочий с гелиевых шахт? Судя по тому, что путешествовал в дешевой кабинке общего сектора, – да. Я обреченно сникла.
– Иди за мной. – Он решительно шагнул внутрь длинного отсека, я послушно – следом.
Мы шли вдоль безликих кабинок, единственной отличительной особенностью которых являлся порядковый номер на отодвигающейся боковой крышке. И за каждой из них наверняка кто-то был.
Он остановился, я тоже. Сверив что-то с бумажкой в руке, дернул крышку кабинки напротив. Открыв полностью, обернулся ко мне и сказал:
– Наша. Залезай внутрь и раздевайся. Одежду свою в ногах оставь. Я сейчас вернусь. Поняла? – Всего один жесткий взгляд, но меня словно порывом ледяного холода обдало. Начинается…
Кивнула и головы уже не подняла. Старх быстро развернулся и зашагал в обратном направлении. Без меня он перемещался гораздо быстрее. Помня об ошейнике и последствиях неподчинения, полезла внутрь своей будущей пыточной. Кабинка оказалась двухместной. Изначально, значит, планировал обзавестись кем-то. Хотя такой огромный мужчина мог и просто для своего удобства взять. И хорошо, что самым нижним ярусом располагалась: выбираться быстрее и не страшно, что под ним проломится. Я старалась думать о чем угодно, но только не о том, что сейчас предстоит. Стянула свой обычный корабельный костюм – эластичную куртку и свободные штаны с множеством карманов, в которых всегда таскала необходимые мелочи. Компактно свернула все и, как он велел, убрала в ноги. Осталась в одном белье, не зная, снимать ли его или пока оставить. Он как-то не детализировал степень раздетости, поэтому рискнула оставить хоть что-то на себе.
Внутри спальной кабинки мой рост позволял находиться в сидячем положении не сгибаясь. Обнаружив в изголовье карман с подушками, матрасом, одеялом и простеньким набором постельного белья, решила застелить, надеясь, что старх не будет из-за этого недоволен. Быстро управившись, с чувством радостного облегчения легла вдоль боковой стены и укрылась одеялом. Пусть у меня есть только несколько минут, но хотя бы их использую для отдыха. Тело немилосердно ломило от усталости, измученные мышцы тянуло до боли, а ступни жгло уколами сотен игл. Такой измученной я себя никогда еще не ощущала. Но я никогда и не была так близко к краю.
Прикрыв глаза, постаралась расслабиться, позволить мышцам отдохнуть. Глубоко вдохнула. В кабинке пахло санитарными средствами, которыми обрабатывали все внутренние поверхности и постельное белье. И этот неприятный, по сути, запах сейчас откровенно радовал, создавая в душе ощущение какой-то обыденности происходящего.
Крышка кабинки резко отъехала, заставив меня испуганно съежиться в уголке. Старх подошел неслышно, напугав меня неожиданным появлением. Огромный мужчина склонился и заглянул внутрь, встретившись со мной взглядом. Какой страшный! Глядя сейчас на него в упор, видела это отчетливо. Старх внимательно взглянул на меня, судорожно прижимавшую к груди одеяло, быстро обежал взглядом застеленный матрас и кучку моего барахла в ногах кабинки.
