— Что это было?
— Иногда возникает игра света, — сказал Кочрейн. — Вы и представить себе не можете, каких только грез я здесь не видел.
— Мы не грезили, мистер Кочрейн. Там был какой-то объект, и я подозреваю, что это был именно тот объект, который принес нас сюда. Пожалуйста, объясните.
— Тут нечего объяснять.
— Мистер Кочрейн вы испытываете мое терпение, а дело касается безопасности моих людей. Мы обнаруживаем вас там, где ни у одного человека не может быть никакого дела. Мы были буквально угнаны в космосе и принесены сюда — очевидно, тем же смерчем, который мы сейчас видели. Я не просто прошу объяснить это, мистер. Я этого требую!
Кочрейн пожал плечами.
— Хорошо, — сказал он. — Там был Компаньон.
— Что?
— Я так называю его. На самом деле, капитан, я не разбился тут. Я был принесен сюда в моем сломанном корабле. Я был практически мертв. Компаньон спас мне жизнь.
— Однако сейчас вы выглядите весьма здоровым, — сказал Кирк. — Что с вами было?
— Старость, капитан. Мне в то время было восемьдесят семь лет. Я не знаю, как он это сделал, но Компаньон снова сделал меня молодым. Снова сделал меня молодым, таким, каков я сейчас.
Кирк и Спок переглянулись. Глаза Спока полезли на лоб от удивления. Он сказал:
— Я бы хотел оставить свое мнение об этой части вашего рассказа при себе. Вы не могли бы рассказать нам точно, что ваш Компаньон представляет собой?
— Я уже говорил вам, что не знаю, что это. Оно существует. Оно живет. Оно до некоторой степени общается со мной.
— Это довольно странная история, — сказал Мак-Кой.
— Вы видели это существо. У вас есть лучшее объяснение?
— Мистер Кочрейн, — сказал Кирк, — у вас есть имя?
Кочрейн кивнул:
— Зефрам.
У Мак-Коя отвалилась челюсть, но Спок, очевидно, ожидал этого ответа. Кирк спросил:
— Кочрейн из Альфа Центавра? Первооткрыватель космического варпа?
— Вы правы, капитан.
— Зефрам Кочрейн, — сказал Мак-Кой, — но ведь он умер сто пятьдесят лет тому назад.
— Его тело так и не нашли, — добавил Спок.
— Вы смотрите на него, мистер Спок, — промолвил Кочрейн.
— Вы сказали, что ваш Компаньон нашел вас и омолодил. Что вы делали в космосе в возрасте восьмидесяти семи лет?
— Я устал, капитан. Я умирал. И я хотел умереть в космосе. Вот и все.
Мак-Кой повернулся к мисс Хедфорд, ее глаза были теперь закрыты. Он ощупал ее лоб, затем провел обследование. Он был явно обеспокоен результатами.
— Эти приспособления, — сказал Спок, — они все принадлежат тому времени, которое вы указываете. Они с вашего корабля, мистер Кочрейн?
— Я разобрал его. Остальное — пища, вода, огород, все, что мне нужно — мне дает Компаньон. Очевидно, он производит все это из каких-то местных элементов.
— Если вы можете связаться с ним, — сказал Кирк, — возможно, вы сможете выяснить, что мы здесь делаем.
— Я и так знаю.
— Может быть, вы нам скажете?
— Вам это не понравится.
— Нам это уже не нравится.
— Вы здесь, чтобы составить мне компанию, — сказал Кочрейн. — Я всегда был довольно одиноким человеком. Провел годы в космосе один. Но сто пятьдесят лет — это очень много, Кирк. Слишком много. В конце концов, я сказал Компаньону, что я умру без других людей. Я думал, что он отпустит меня, как-нибудь пошлет меня обратно. Вместо этого он вышел и, очевидно, принес назад первых людей, которые ему попались.
— Нет! — слабо вскрикнула мисс Хедфорд. — Это отвратительно! Мы же не животные!
Она начала всхлипывать. Мак-Кой с помощью Кирка поднял ее и положил на кушетку, где Мак-Кой сделал ей укол. Постепенно ее всхлипывания затихли.
— Плохо, — сказал Мак-Кой, — очень плохо.
— И вы ничего не можете сделать?
— Только поддерживать ее в спокойном состоянии. Сдерживать развитие вторичных инфекций. Но скорость изнашивания ее красных кровяных телец очень велика. И я не могу приостановить его. Кирк повернулся к Споку.
— Мистер Спок, в следующий раз, когда это существо появится, постарайтесь снять данные трикодера. Найдите нам оружие, которое можно использовать против этой твари.
— Капитан, я уже сделал некоторые опытные выводы. Исходя из необычно малого размера этой планеты и присутствия глушащего поля, о котором упоминал мистер Кочрейн, а также наличия Компаньона, я пришел к выводу, что это спутник другого объекта, ныне разрушенного, который был заселен высокоразвитой цивилизацией.
— Согласен, — сказал Кочрейн. — У меня есть несколько предположений, которые наводят на ту же мысль.
— Вывод, Спок?
— Можно вывести, что Компаньон — это, возможно, последний представитель давно исчезнувшей культуры. Вы спрашиваете об оружии. Вы что, намереваетесь уничтожить его?
— Я собираюсь сделать все, что необходимо, чтобы выбраться отсюда и доставить мисс Хедфорд в госпиталь, — мрачно сказал Кирк. — Если Компаньон будет стоять на пути, значит, надо сдвинуть его с этого пути. Ясно, мистер Спок?
— Совершенно ясно, капитан. — Спок поднял трикодер и ушел, направляясь к челноку.
— Кочрейн, если вы уедете отсюда, что произойдет с вами?
— Я снова начну стариться естественным образом.
— Вы хотите уехать отсюда?
— Поверьте мне, капитан, бессмертие состоит в основном из скуки. Конечно, я… а что там происходит сейчас? В галактике?
— Мы уже на тысяче планет и все продолжаем расширяться. Мы преодолеваем фантастические расстояния и находим жизнь повсюду. Мы считаем, что есть миллионы планет с разумной жизнью. Мы даже начали составлять их карты. — Глаза Кочрейна сияли. — Интересно?
— А как бы вы себя чувствовали, если бы проспали сто пятьдесят лет и проснулись в новом мире?
— Понятно, — сказал Кирк. — Этот мир ждет вас. И вы можете обнаружить, что ваше имя окружено там славой. Но нам, возможно, понадобится ваша помощь, чтобы выбраться отсюда.
— Вы ее получите.
— Хорошо. Похоже, что вы думаете, что этот Компаньон может сделать практически все, что угодно.
— Я не знаю границ его возможностей.
— Он может вылечить комиссара мисс Хедфорд?
— Я не знаю.
— Стоит попробовать. Мы ничего не можем сделать. Вы сказали, что можете общаться с ним?
— До определенной степени. Это не на вербальном уровне, но обычно мои послания доходят.
— Попробуйте сейчас. Узнайте, может ли он сделать что-нибудь.
Кочрейн кивнул и шагнул в сторону, за ним следовали Кирк и Мак-Кой.
— Как вы это делаете? — спросил Кирк.
— Я просто прочищаю свое сознание. Затем он приходит. Лучше стойте сзади.