честностью распахнула объятия, как только ученая перестала выворачиваться. Филлис отряхнула пиджачок, хотя он в этом не нуждался, и повернулась к Мэдди через плечо.
– Боюсь, там половину этажа разворотило.
– Что случилось-то?
Еще одна капля спланировала Мэдди на рукав, и та задрала локоть, чтобы взглянуть. Что-то густое, красное, похожее на кровь или сок кроммиквилы. Но, учитывая, что кроммиквила произрастает только на Этисе и не способна существовать в богатой кислородом атмосфере, Мэдди поставила бы на первое.
– Ты была не в курсе, да?
Мэдди тупо смотрела на ученую.
– Не то что б я хорошо знала эту Джилл.
– Я могла бы не поверить, – Филлис пожевала губу. – Но поверю. Когда я говорила, что получила информацию, это значит, что и о том, как вы с senatano расстались, тоже узнала. Мало у тебя причин с ним дружить.
– Деньги, в основном.
– Понимаю. Ну так я дама небедная. Если я пообещаю тебе таксу побольше, как насчет наняться ко мне в domservistino?
Мэдди против воли расплылась в улыбке. Другого ответа не требовалось, по крайней мере, пока они, приноровившись к скудному освещению, могли видеть друг друга.
– Что ж, у тебя примерно ноль оснований мне доверять.
– Верно и обратное, – выдохнула Филлис.
– Но особого выхода у нас нет. В противном случае помрем мы обе.
Филлис прекрасно понимала, что Мэдди просто хочет выбраться из подвала. И без помощи ученой ей этого не сделать. Досаднее всего было то, что и Филлис, скорее всего, не удалось бы прорваться без Мэдди. Ей был нужен кто-то-то с бластером. И практикой обращения с ним.
– Я про эту Джилл вообще ничего не нашла. Только про тебя. Так что я догадывалась, что это очередная человеко-бомба сенатора. Когда она начала глотать из синего пузырька, окончательно уверилась.
Мэдди слышала о таком, но полагала, что это слухи, не более. Но сенатор мог надавить на какие-то свои рычажки, подергать за одному ему известные струны и… или просто действовать по-старинке. Как преступник. Люди-бомбы были смертниками, которые не могли даже продать свои органы на донорство. Но их семьям полагалась нереальная компенсация, так что кое-кто мог подумать, что дело того стоит. Неизлечимо больные, например. Или приговоренные к казни.
Приговоренные к казни на своих планетах, следовало сделать оговорку.
– Дедуля, – простонала Мэдди, вспомнив. И со злости ударила по стене ладонью. По крайней мере, она не настолько взбесилась, чтобы самозабвенно лупить что-то кулаком. И потом, Дедушку действительно надо было спасать. И лучше бы без вывихнутых пальцев и содранных на костяшках перчаток костюма.
Мэдди вкратце объяснила Филлис, что такое, а точнее, кто такой Дедушка. Она поняла, но чем дальше слушала, в тем большее уныние приходила.
– То есть, на твой корабль мне хода нет, там шестерка сенатора. Взрывоопасная шестерка.
– Я думаю, он не сделает без причин ничего плохого.
– Ну так давай не дадим ему повода.
Когда они начали этот разговор, Филлис щелкнула пальцами и зашагала вперед, по освещенной скудным светом редких крохотных лампочек дорожке. Мэдди последовала за нею, держа бластер наизготовку – просто на всякий случай.
– Но для начала нужно спасти Пушистика. То есть, образец А-0001, я хотела сказать.
Звучит как ого-го какой повод, настороженно подумала Мэдди.
– Это не мой питомец, как ты могла бы подумать. То есть, отчасти да… Но в первую голову, это последнее хранилище редких растительных соединений с Земли.
Подвал сузился до коридора – пустого, если не считать лампочек под потолком, размером чуть больше елочной гирлянды. Да бредущих по нему девушек. Ничего вокруг не было интересного, так что Мэдди с удовольствием выслушала рассказ спутницы о Пушистике. Тот и был яблоком раздора между нею и сенатором. Точнее, растением раздора.
Сто лет назад, когда человечество начало биоформировать другие планеты, делая их пригодными для жизни людей, кто-то предложил уничтожить все “вредные” земные виды, вроде комаров, гиен и растений типа “венерина мухоловка”. Поразительно, но большинство чиновничьих шишек проголосовало за… Мэдди подумала, что может это понять, на разных планетах ей досаждали разные мелочи, и в сердцах она часто желала им исчезнуть. Филлис же была в ужасе, даже несмотря на то, что в пору принятия закона даже еще не родилась.
– Эти люди… они наигрались с Землей и бросили ее, переключившись на новое, более интересное: луны, другие планеты, астероиды. Уф, я даже не могу говорить без отвращения.
Мэдди похлопала Филлис по плечу. Она задумывала этот жест как саркастический, но ученая вздохнула с такой досадой, что Мэдди стало совестно.
– Пушистик должен был стать венериной мухоловкой. Я собиралась вырастить здесь, на Ллеверии, то, что земляне отказались принимать как часть своей истории, своей природы.
– Хочешь затащить его на мой корабль?
Филлис не сразу нашла в себе силы признаться. Сенатор продал ей порченый товар, и ученые, с которыми она работала, поначалу пытались это игнорировать. Но потом они под теми или иными предлогами стали покидать Ллеверию, пока Филлис не осталась в исследовательском центре одна. И когда она поняла, что то, что она принимала за случайные мутации, на деле, новый и не самый приятный вид, выросший из недостаточно чистого образца, было уже поздно.
– Я потакала ему, не могу отрицать… Всячески холила и подкармливала лучшими удобрениями.
– О блин. Оно гигантское, да?
Филлис виновато замычала.
– Я просто хочу спасти первый свой образец. Я… никогда не позволяла ему дать потомство.
– Он ядовит или что?
– Хуже. Видела траву? За забором она еще вполне сносна. Но цветки… бр-р-р, это не то, что хочешь иметь на клумбе перед домом, поверь мне. Даже самый мелкий проведет тебе ампутацию ноги в считанные секунды, а срез будет чистейший.
– Не то что б это утешало в такой перспективе. Биоинженерия растений ушла куда дальше биоинжерении людей.
– Кому ты рассказываешь, – Филлис хмыкнула. – Чертовы религиозники…
– Нужно было предлагать им пришивать по шесть рук, как у их богов. Думаю, это смягчило бы хотя бы некоторых из них.
– И где же ты, такая умная, была сто лет назад на голосовании на Первом Съезде Лунной Академии Наук?
– Спроси у того, кто зарезал создание машины времени.
Мэдди осеклась. Обе девушки невольно вспомнили Джилл, а вместе с тем и вторую человеко-бомбу. При создании такой ходячей взрывчатки не приходилось вмешиваться в днк – какая ирония! Только принимать препараты, напичкивая свою кровь и внутренние органы не пойми чем.
– Я не хочу стать очередным создателем оружия массового поражения. И даже не массового. А ты думала, я из-за сенатора уничтожила все записи? Хотя да, во многом и из-за него. Если он узнает, что у меня в итоге выросло, он… у меня нет уверенности, что он использует это в гуманных целях.
– А у меня есть. Есть уверенность, что не использует ни для чего хорошего.
– Ты его близко знаешь.
– Ближе, чем хотелось бы. – Мэдди бросила беспутную жизнь
