готовы пожертвовать тысячами, а, может, и миллионами землян. И рассчитывал, что, несмотря на его возраст, ему найдется место среди добровольцев. Он не прогадал.
«Счастливчиков» – людей, которых было решено «переместить» в пространстве в составе первой межгалактической экспедиции, даже толком не обследовали врачи. Основным требованием была готовность умереть, остальное – второстепенно.
Тем не менее, в составе экспедиции нужны были химики, физики, геологи, врачи – в общем те, кто сможет изучить возможность заселить новые планеты. В группу учёных набрали около тридцати человек. Главным среди них был назначен доктор Роберт, один из конструкторов ЗОИ – гигантской межгалактической станции. Кроме Роберта, в состав научной группы не решились включать лучших инженеров. Даже тех, кто просился добровольно, – ими рисковать не стали. Перед ними была поставлена задача курировать своих коллег с Земли.
Во вторую группу принимали в основном военных, бывших сотрудников силовых структур и просто крепких мужчин. Их целью была безопасность экспедиции и обеспечение внутреннего порядка. Всего в группу обеспечения безопасности набрали около пятидесяти человек. Среди них были люди с техническим образованием, умением управлять машинами, в надежде на то, что обороняться будет не от кого, а охранять нечего. Тогда члены группы безопасности пригодились бы в мирных целях.
В третью, самую большую группу, набирали тех, кто помог бы в обеспечении комфортного пребывания первых двух групп: медицинский персонал, повара, строители и прочие профессии. В эту группу включали всех без разбора. В неё и распределили Тараса Петровича. Предварительно назначив лесорубом. Первое время, пока учёные исследуют атмосферу и недра, было решено использовать «дедовский метод» – дровяные печи.
Экспедицию из ста пятидесяти человек усадили в небольшой корабль, с запасом еды, питья и медикаментов на месяц, на случай удачной высадки. Внутри их ожидали ампулы со снотворным, врачи рекомендовали вколоть его себе перед разгоном. Тарас Петрович не стал делать укол, ему до смерти (тут, скорее, в прямом смысле этого слова) было интересно, что ощущает человек во время «телепортации». Он пристегнул ремни и откинул спинку кресла. Начался разгон…
Старик был знаком с базовыми законами физики и знал, что с ним будет происходить. Но знать и чувствовать абсолютно разные вещи. А больше всего Тарас Петрович хотел испытать на себе атаку антигравитационных частиц, благодаря которым удалось разрушить предел скорости света. Как такое можно проспать!?
Инженеры обещали, что разгон будет плавным, а полёт комфортным (было бы странно, если бы они сказали правду). Однако сразу после пуска двигателей, путники, не успев заснуть, почувствовали серьезный дискомфорт. Шум и вибрация пугали. Но спустя четверть часа, весь состав экспедиции уснул, кроме притворившегося Тараса Петровича. И вот, после некоторых приготовлений, была дана команда к взлёту.
3, 2, 1, старт! От оглушающего рёва сердце Тараса Петровича защемило. Вначале это было похоже на взлет простого пассажирского лайнера. На долгий взлёт, продолжительный, всё сильнее вжимавший тебя в сиденье. Маска не спасала, было трудно дышать. Корабль-станция продолжал ускоряться. Старик ощущал невероятную тяжесть во всем теле. Спустя мгновение ему уже было трудно держать глаза открытыми. Он чувствовал, как его тело будто набухает. Сердце из последних сил качало свинцовую кровь.
Вскоре старик всерьез запаниковал. Он ясно чувствовал, что его тело вот-вот разорвётся на куски. Он попытался закричать – у него не получилось, попытался взять шприц со снотворным, но не одолел тяжесть собственных рук. В последний момент он заставил себя успокоиться, но мысль, что его здоровье давно не соответствует критериям, подходящим для таких нагрузок, вновь вывела его из равновесия. У него защемило в груди. Он из последних сил старался глубоко дышать, проклиная себя за любопытство и отказ от снотворного.
И в тот момент, когда Тарас Петрович уже готов был расстаться с жизнью, станция перешла на антигравитационный разгон. Тело старика в одно мгновенье превратилось в пушинку. От перепада давления у него пошла кровь носом. Ненадолго он потерял сознание.
С красными от полопавшихся сосудов, глазами, с окровавленным носом и блаженной улыбкой Тарас Петрович принимал на себя «выстрелы» антигравитационных частиц. Он был доволен дважды. «Я выжил!» и «Я знаю, каково это, когда на тебя воздействуют таинственные частицы». Хотя, говоря откровенно, это воздействие неощутимо. Спустя еще полчаса скорость станции приблизилась к скорости света, старик стал замечать эффекты замедления времени, предметы расплывались, впереди еще одно испытание – «телепортация».
Но ожидания не соответствовали реальности. Никакого волшебства. При приближении к скорости света старик заметил легкое искажение пространства и световосприятия. Затем все исчезло и, на мгновение, он оказался в кромешной тьме. А потом метаморфозы повторились в обратном порядке. Началось торможение. И вот сквозь стекла станции появилась одна из сестёр – Ева. Ближайшая к нам планета, очень похожая на Землю.
Увиденное не передать словами. Старику хотелось плакать от восторга. Он прожил всю жизнь с ощущением того, что он ничем не лучше навозного жука в масштабах вселенной, и вот, наконец, поучаствовал в чём-то эпохальном.
Огромная планета перекрывала весь обзор, казалось, она очень близко, хотя до нее оставались сотни тысяч километров. Сине-зелёная, под пышным белым одеялом облаков, она поворачивалась, показывая себя во всей красе. Это воистину незабываемое зрелище, ведь никто не ощущает вращения Земли, стоя на ней. А тут исполинская громадина с легкостью проплывает перед тобой, неспешно вращаясь, будто вальсируя. Тарасу Петровичу даже во сне такого не снилось.
Ева, Дана, Сьюзи и Кармен – так назвали планеты этой далёкой галактики, с огромной пылающей звездой в центре. «Мама» – так просто и в то же время ёмко назвали здешнее светило. Оно было вдвое больше Солнца. Ещё три планеты были мёртвыми, из-за слишком близкого расположения к «Маме». А одна, самая последняя, планета выглядела как маленькая копия «Мамы», только её свечение слегка отличалось по цвету: было более холодным.
Чем ближе они подлетали, тем меньше замечалось движение Евы, плавно полёт превратился в падение, приближающее свершение исторического шага. Первым его сделает начальник экспедиции Вениамин Леонидович.
***
Управлять и руководить экспедицией должен был Вениамин Леонидович. Образцовый госслужащий, который не раз лобызал зады ради очередной прибавки к жалованию. Его спокойствие и влиятельность – лишь притворная маска, скрывающая букет страхов и комплексов.
Делая первый шаг на новые земли, он не светился от счастья, от того, что навсегда вписал себя в историю, но трясся от страха. Видимо, он ожидал, что при контакте с почвой его ступни разъест кислота, причём настолько стремительно, что никто не сумеет его спасти.
Выходя со станции, он чуть не переломал себе ноги. Высокий трап и неровная поверхность оказались для его
