слева и справа от нас отражали яркое мерцание снаружи: там что-то происходило. Огромный иллюминатор напротив наших кресел в большей степени транслировал нам звездное небо. Уже окончательно стемнело, и только силуэты шапок гор можно было с трудом разглядеть в самом низу большого прямоугольника стекла.
– Проверка готовности экипажа, – прозвучало в наушниках.
– Осто готов, – с напряжением ответил механик.
– Онна готова, – констатировала девушка-биолог.
– Арн готов, – некая гордость и радость была в моих словах.
– Дорогие друзья, корабль заканчивает предполетную подготовку, готовность десять минут, – отточенной фразой завершил перекличку командир корабля.
Нас учили говорить кратко и только по делу, поэтому большую часть времени в эфире от членов экипажа была тишина, только переговоры центра управления и капитана корабля были нашим радио на это короткое время до и во время старта.
– Готовность одна минута.
– Ключ на старт.
– Есть ключ на старт, – отвечает командир.
– Отвод воздушного клапана.
– Включение системы записи полета.
Все эти фразы звучали для меня как какое-то волшебство, как что-то недоступное для всего человечества. Мне казалось, что я испытывал такое же волнение, как первый человек, отправленный в космос, и был готов принять на себя все перегрузки, лишь бы наша миссия удалась. Волнение плавно перетекало в невероятное спокойствие и снова накрывало волной. Эти два чувства сменяли друг друга, как мне казалось, целую вечность.
– Земля-борт, – раздались громкие звуки, скрежет и свист.
– Запуск ионнных двигателей, – вибрация была невероятной силы, казалось, что наша ракета это один большой отбойный молоток.
– Пуск ионных двигателей!
В чём бы я себя ни уверял, но именно в этот момент осознал на полном серьезе: обратной дороги нет. Казалось, я с кораблем единое целое, являюсь необходимой деталью, одной из самых важных.
– Предварительная, промежуточная, главная, подъем!
Внутри меня как будто что-то оборвалось, мне казалось, что рвались «нити», удерживающие меня на Земле – мои воспоминания, планы на следующий год, обещания увидеться со старыми друзьями. Но самая тонка нить осталась невредимой – нить, связывающая меня и Ю.
– Есть контакт подъема, – в этот момент наш командир, не отрывая руку от поручня кресла, поднял большой палец правой руки вверх. Не знаю, заметил ли еще кто-то из экипажа его жест. Я посмотрел сквозь стекло скафандра на лицо капитана – он улыбнулся.
Звезды, подобно брызгам белой краски на черном листе бумаги, были со всех сторон, в каждом из иллюминаторов. С набором скорости нашего летательного аппарата точки звезд превращались в небольшие полосы, затем, с увеличением скорости и высоты, полоски становились все длиннее. Мы летим на МКС!
В какой-то момент мне показалось, что кто-то из экипажа о чем-то пошутил, но я не мог заострять на подобных вещах внимания, ведь я был той самой необходимой деталью корабля, был его частью.
Над нами находилось табло с указанием курса и возможных корректировок маршрута. Перед нами – колоссальное количество кнопок и тумблеров, расположенных на столах-консолях. Какие-то из этих кнопок мигали белым цветом, какие-то горели синим и красным, а где-то иногда вспыхивали яркие зеленые лампочки. На большом мониторе посередине стола высвечивалась информация об отдалении нашей ракеты от планеты. «Мезосфера» – высвечивалось в правом верхнем углу, а по центру изображался наш летательный аппарат. Он как бы был поделен на части, каждая из которых была раскрашена в свой цвет. Самая верхняя часть, где находились все мы – зеленая, далее – «ствол» ракеты, который горел белым, блок с двигателями был синим. Все это отображалось на черном фоне.
Сама кабина, где находился экипаж, небольшая, но довольно просторная. Бело-серый цвет стен действовал как-то успокаивающе.
На табло загорелась надпись «Экзосфера».
– Сброс двигателей, – описал своё действие командир. Щелкнул тумблером, нажал несколько кнопок, раздался громкий стук, корабль немного затрясло, а потом на мониторе синий сектор с двигателями погас.
– Сброс несущей конструкции, – вторая команда подразумевала под собой отстыковку «ствола». На консоли остался лишь зелёный блок.
– Ну что, друзья, как в кино теперь, летим на космическую станцию на маленьком автономном корабле, – пошутил капитан.
– Станция, прием. Говорит капитан космического корабля 1С22К, подлетаем к станции. Запрос на корректировку курса.
– 1С22К, прием. Говорит станция, запрос на корректировку курса разрешаем.
Нажатием одной кнопки наш командующий развернул летательный аппарат. Сначала через небольшой правый, а затем через центральный иллюминатор нашему взора открылась невероятных масштабов международная космическая станция. Это был чуть ли не целый городской район в космосе. Казалось даже, что некое подобие многоэтажных домов украшали улицы парящей в пространстве МКС. Тут и там солнечными зайчиками блестели окошки, мигали большие табло, по ним скользили бегущие строчки.
В познавательных передачах лишь частично рассказывали о внешнем виде станции и о ее внутреннем интерьере. Да и не выглядела она такой большой с экрана телевизора. Неужели в околоземном пространстве скоро появится целый город, парящий в космосе?
Скользя сквозь космическое пространство, наш корабль приближался к станции – зрелище невероятных масштабов. Все здесь было как в другой жизни, даже Солнце светило как-то по-особенному, объекты отбрасывали более четкие тени, и сам свет был каким-то невероятным, другим.
Наш полет в общей сложности должен был занять не более четырех часов. Благодаря новым технологиям время полетов было сильно сокращено.
– 1С22К вызывает станцию, прием. Визуальный контакт пройден. Запрашиваю разрешение на стыковку.
– Станция на связи, 1С22К, прием. Видим вас, стыковку разрешаем. Блок «Б», вторые ворота, корректируйте.
– Принято, станция.
– Мягкой стыковки, 1С22К.
– Спасибо.
Капитан корабля начал вводить какие-то данные на клавиатуре. На верхнем табло происходила корректировка курса, строчками побежали цифры координат, изображение летательного аппарата повернулось на 30 градусов влево, появилась схема коридора из столбиков, похожего на тот, по которому мы все вместе шли к постаменту еще на Земле. В этот момент через иллюминатор мы увидели, как от нашего корабля до МКС возникло голографическое изображение такого же коридора. Вот уж точно, настоящая фантастика!
Двигатели гудели, затормаживая летательный аппарат. Нас накрыло тенью от космической станции, перед вторыми воротами блока «Б» включилось освещение. Нам предстоял один из самых сложных маневров – развернуться на 180 градусов, дабы произвести стыковку задней частью корабля к приемному шлюзу станции. В мастерстве нашего командующего сомневаться не приходилось, всего за каких-то двадцать с небольшим минут дело было сделано, отключена искусственная гравитация, и нам предстояло ступить на борт МКС.
Пройдя стыковочный шлюз, я мысленно попрощался с нашим летательным кораблем. Закончив все процедуры после высадки на МКС, наш экипаж, за исключением командира, который осуществляет подобные полеты несколько раз в месяц, отправили на небольшую экскурсию по станции. Так как наше трио было здесь впервые, и дабы
