Палатон осторожно встал. Балка не издала ни малейшего скрипа под тяжестью его тела и не выдала его. Палатон не рассчитывал, что ему удастся пройти по ней бесшумно – даже в этом случае Дарб обнаружит его по поднявшейся пыли. Он посмотрел наверх, на почерневшие стропила здания, и увидел провода, которые от времени провисли и теперь напоминали виноградные лозы.
Они вполне могут провиснуть еще сильнее или… Может случиться, что по проводам он доберется до крыши и вентиляционных решеток.
А может, ему даже удастся добраться до машины прежде, чем это сделает Дарб.
Палатон сжал руки, собираясь с силами. Коротко размахнувшись, он в прыжке схватился за кабель и повис на нем. Мгновение он висел, болтаясь высоко над полом, затем кабель с противным скрипом ослаб, и Палатон начал спускаться.
Дарб поднял голову и выстрелил. Ствол оружия был направлен вверх, заряд, подобно сияющему факелу, прорезал полумрак ангара, но в |этот момент Палатон скользнул вниз. На этот раз Дарб просто промахнулся, однако Палатон знал, что вряд ли он промахнется еще раз. Его собственный бахдар раскалился, но почему – Палатон не понимал. Он знал только, что ему хочется видеть этого типа неподвижным. Палатон на краткий миг лишился зрения, и прежде, чем оно восстановилось, он ощутил, как столкнулись их тела.
От удара у него из глаз посыпались искры, провод обмотался вокруг его тела, как сеть, а Дарб покатился прочь с громким воплем, за которым последовал отчетливый треск. Палатон скользнул на пол, чтобы восстановить дыхание, но готовый встать на ноги прежде, чем убийца вновь ринется на него.
Палатон осторожно поднялся на колени. Дарб не шевелился. Он распростерся на потрескавшемся бетоне, рука с оружием неловко подогнулась, форма была перепачкана пылью и смазочной грязью. Его шея изогнулась под немыслимым углом. Палатон вздрогнул, поняв, что удар перебил ее.
Чоя отличались невероятной крепостью шеи, которая стала таковой от веса роговых гребней, однако один участок, там, где затылок сливался с шеей, оставался незащищенным, и как раз на него приходился вес гребня. Только здесь шея была недостаточна крепкой, только здесь сильный удар мог перебить позвоночник, несмотря на мускулатуру.
На затылке Дарба виднелся отпечаток каблука. Палатон не смог бы ударить его сильнее, даже если бы спрыгнул с балки.
В его горле как будто распустился горячий обжигающий цветок. Он с трудом поднялся на ноги и сплюнул. Он оказал Дарбу хорошую услугу – Дом обошелся бы с ним гораздо хуже, если бы тот не исполнил приказа. Палатон уверял себя в этом, зная, что он прав, но все равно жалел о его смерти – и не только потому, что теперь Дарб не смог бы ответить на его вопросы.
Тихий голос позвал:
– Палатон!
Он оглянулся и смутился. В дверях ангара стояла Йорана с встревоженным лицом.
– Я все видела, – сказала она. – Никогда бы не поверила, если бы не увидела собственными глазами… Я не могла выстрелить так, чтобы не задеть тебя…
– Он мертв, – хрипло произнес Палатон.
Йорана прошла через ангар, опустилась на колени у трупа, коснулась его и отпрянула. Палатона поразила ее реакция при виде смерти – наверняка женщина-офицер встречалась с ней гораздо чаще, чем он.
– Он холодный, как камень, – произнесла она. – Но я видела, как он умер. Что ты с ним сделал?
– Ничего. Только произвел иллюзию ауры, чтобы сбежать. Он сломал шею, когда мы столкнулись…
Йорана круто повернулась и застыла на коленях рядом с Дарбом.
– Он не был способен на такое. Даже для представителя Земного дома он был слишком…
– Но он попытался.
Выразительные глаза устремились на Пала-тона.
– Кто же ты такой?
– Всего-навсего тезар.
Она отвернулась и вновь дотронулась до трупа, покачав головой.
– Даже если ты сам этого не знаешь, мне говорит об этом его смерть, – она медленно поднялась. – Чоя, не знающий самого себя – загадка.
Пересохший рот Палатона словно покрылся пылью. Он не мог познать себя, не зная, кем был его отец. Но он знал себя достаточно, чтобы предсказать собственное поведение и реакции, и никто в его Доме не пытался разгадать его.
– Я ничего не делал, – он решительно покачал головой. – Он привез меня сюда и направил на меня оружие. Я побежал, чтобы спастись. А что еще мне оставалось делать?
– Ничего, – Йорана задумчиво кивнула. – Вероятно, он убил бы и меня. Мне казалось, я хорошо знаю Дарба… – она резко сменила тон. – Я позабочусь о трупе. Ты сможешь уехать один?
– Если это необходимо.
– Это совершенно необходимо. Император готовится к обещанному тобой полету. Тебе придется поспешить. – Йорана отвернулась, и Палатон вышел из ангара, оставив ее скорбеть в одиночестве и исполнить необходимый ритуал.
У двери он подобрал свой рюкзак и направился к машине. Неподалеку стояла машина, на которой прибыла Йорана. Забравшись на сидение и просмотрев записи на экране, Палатон понял, что Дарб изменил координаты и имя водителя – согласно новой информации, Палатон вел машину.
Он откинулся на спинку сидения и минуту пребывал в неподвижности, не закрыв дверцу, слушая, как снаружи завывает ветер, и думая, что делать дальше.
Палатон потянулся и захлопнул дверцу. В памяти машины он обнаружил координаты аэродрома и скорректировал настройку. Пусть думают, что он заблудился и немного поплутал. Дарб исправил координаты – никто никогда не узнает, что он был здесь.
Из ангара вышла Йорана и задержалась у окна.
– Я стерла ауры. Когда труп обнаружат, то решат, что с ним расправились хищники. Вскоре этот аэродром будут сносить и перестраивать. По состоянию трупа будет трудно установить время смерти. Я внесла изменения в журнал – там сказано, что я отправила Дарба патрулировать территорию дворца. Она что-то не договорила.
– Что ты хочешь от меня?
Она была достаточно близко, чтобы прикоснуться к нему, но не сделала этого. Ее губы слегка скривились.
– У меня есть работа, – негромко произнесла она. – Мне пришлось немало потрудиться, чтобы войти в Дом. Я хотела стать пилотом, чтобы проникать в лабиринты Хаоса, но мне не хватило способностей. Но мой ребенок…
Ее предложение мгновенно пронзило его мозг, заставляя забыть о шоке нападения и смерти Дарба.
– Я здесь чужак. Ты предупреждала меня никому не доверять, но я трижды сделал ошибку. – Да, он доверился Риндалану, императору и Дарбу. Больше это не повторится.
– Впредь ты не будешь таким доверчивым. Ты получил урок, – произнесла она подрагивающими от сожаления голосами и отошла от машины.
Палатон отпустил тормоз, и машина рванулась вперед. Ему предстоял полет, и он заставил себя ради него позабыть обо всем. Казалось, это событие было единственной отрадой в быстро меняющемся мире.
