тут оказались умершие с Земли? – задал Михей вопрос, который мучил его больше всего.
– Их тут никогда не было. – ответила Анна, вновь наградив Михея своим звонким девичьим смехом. – Мы просто заставляли вас видеть их. Понимаешь ли, все ваши мысли мы легко улавливаем. Когда вы кого-то вспоминаете, мы вспоминаем о нём так же ярко.
– То есть, это всё-таки галлюцинации?
– Называй как хочешь. Для того, что мы с вами проделывали, у вас ещё не придумано слова, – задыхаясь от смеха, ответила Анна. Михею нравился этот смех, но надменность его применения вызывала негодование. – Если в двух словах, то, когда вы смотрите на что-то, вы испытываете определенные чувства, и ваш мозг направляет едва уловимые импульсы в пространство. Похожие сигналы он будет транслировать во время воспоминаний о том, что увидел ранее. Ну, а мы эти сигналы улавливаем, «расшифровываем» и направляем вам в мозг, что бы вы видели то, чего нет.
– Звучит так себе. Выходит, вы способны манипулировать нами, как вам заблагорассудится? А как вы управляете погодой?
– Мы ей никогда не управляли. Воздействуя на мозг человека, можно убедить его, что идёт снег и жутко холодно. Так мы планировали вас немного напугать.
– Поразительно. Но ведь мы плавили снег! Вполне натуральный, осязаемый снег.
– Мы здорово поработали!
С каждым ответом Анны в голове капитана возникало вдвое больше вопросов. Чем больше он узнавал о загадочной расе, тем меньше знал о ней. Тем не менее, он настойчиво продолжал немую беседу:
– А олень? Настоящий?
– Да. Это мой любимец. А ленточки, действительно, когда-то давно навязали наши люди.
– Как вы сами здесь живёте? Как понять, что увиденное – реальность, а не чей-то посланный сигнал?
Анна замолчала, лицо её помрачнело, и это сразу заметил Михей.
– Всё нормально, – ответила она, почувствовав смятение собеседника. – Дело в том, что здесь давно никто не живёт. В своё время эта планета использовалась как гигантский сервер хранения электронных копий людей. Здесь мы ждали своей очереди на новую, очередную жизнь, полную чувств, вкусов, запахов, звуков… Но потом что-то изменилось. Очередь оборвалась, и тысячи оцифрованных «душ» скитаются по этому лесу в неведении.
– Твою мать… – сам не зная причины, Михей особенно остро воспринимал всё сказанное Анной. И после услышанного ему казалось, что он сам уже не первый век ждёт очереди на новое тело.
– Ты нравишься мне больше всех. Ты и твой чокнутый старик. Вы достаточно добры для столь сильных и смелых личностей. И я не просто так испытала тебя тогда, помнишь? Ты освободил моего «оленя». И сейчас я говорю с тобой не просто так. Мне пришлось остановить тебя, ведь мне нужна твоя помощь.
Михей вскочил, как ужаленный. Петрович, Фёдор, огромный утёс. Он будто вышел из-под гипноза своей новой знакомой и понял, что подвёл своих друзей.
– Михей, успокойся. Они тебя уже не ищут. И ты их не ищи. Смирись с тем, что больше ты их не увидишь.
– Что? Почему? Что с ними? Почему ты их не остановила так же, как и меня? Ведь им тоже можно доверять? Они в беде?
– О, нет. Я не могла. Тарас Петрович получит то, о чём он так мечтал. Да и его там наверняка уже заждались.
– Где заждались? Что, чёрт возьми, с ними?
– Не горячись, мой дорогой, не горячись.
Глава 9. «Без вестей из дома, без вестей для дома.»
Говорят, что для тех, кто перемещается со скоростью света, время идёт медленнее. После «телепортации» с Земли никто не выходил на прямую связь. Одно сообщение с приказом везти полностью заряженные аккумуляторы на Землю. После него – тишина.
Возможно, Солнце уже перестало светить людям. Звезда, миллиарды лет дарившая тепло, так и не дождалась ответной реакции с Земли. Никто не пытался как-то повлиять на стремительное старение светила, все пытались поскорее найти ему замену. Только земные цветы всё ещё преданно поворачивались к Солнцу, чтобы отблагодарить его и показать, что его труд не напрасен.
Стоит ли возвращаться туда, где тьма и опустошающий холод? Или всё-таки Солнце из последних сил ещё дарит людям надежду дожить свой век? Или сообщения отправляются, но не доходят до адресата? Эти вопросы мучали Вениамина не меньше, чем последнее открытие в лесу. Он не мог остаться здесь – страшно, но возвращаться в неизвестность было не менее страшно.
Он никому не говорил об обрыве связи с домом. Это могло привезти к панике и хаосу среди членов экспедиции. Сейчас все трудятся во имя триумфального возвращения домой, но, если узнают правду, что их дома возможно, больше нет, ради чего они будут вставать по утрам?
За какую фигуру не возьмись – пат. Понимая это, Вениамин терпеливо ждал и каждый день проверял входящие сообщения на пульте. Сегодня не исключение. Нагрузив джип доверху сверхточной и сверхчувствительной аппаратурой, он, прежде чем отправиться на исследование загадочных видений, побежал к себе в кабинет и несколько раз проверил входящие сообщения – пусто.
Вернувшись, он поймал многозначительный взгляд Саши, который, возможно, уже обо всём догадывался.
– Ну, в путь! – воскликнул Вениамин, пытаясь приободрить и себя, и Сашу, который молча сел в джип и завёл мотор.
Обнаруженный ими водопад находился на внушительном расстоянии к югу от станции. Если идти пешком, то на дорогу уйдёт часа четыре, а то и больше. С аппаратурой это сделать было, пожалуй, вообще невозможно. В лагере все с подозрением смотрели на Вениамина и Сашу. Почему это они вдруг решили взять джип? И почему грузят в него столько аппаратуры? Но дальше косых взглядов никто не пошёл, кроме одного.
Едва Саша тронулся с места, как тут же ему пришлось ударить по тормозам – путь перегородил Георгий – геолог с сомнительной репутацией, которого все старались обходить стороной.
– Тебе что, жить надоело? Идиот! – в сердцах крикнул Саша.
– Я поеду с вами, – спокойно заявил учёный.
– Исключено! – категорично отказал Саша. Но настырный Георгий стоял перед капотом и настаивал на своём.
– Как это понимать, Вениамин? Вы, начальник экспедиции, препятствуете изучению новой планеты? Дураку ясно, что вы что-то обнаружили, а сейчас не берёте с собой ни одного учёного. Думаю, руководство на Земле не одобрит такие решения.
– Хорошо, запрыгивай! – неохотно согласился Вениамин и тут же поймал недоумевающий взгляд Саши. – Брось, он может быть нам полезен. В конце концов, он учёный, да и взгляд со стороны может быть
