короткого словесного противостояния.
– Нам повезло, это все еще наша Галактика. Плохая новость – неосвоенный сектор, галасеть сюда не дотягивает, станций, где можно заправить корабль, тоже нет. Кислорода в катере хватит на трое корабельных суток в режиме экономии.
– Нестабильная сингулярность! – выражает общее мнение Эрик, и отступившее было отчаяние накатывает вновь.
Спастись от пиратов, выжить в стихийной червоточине, и все это чтобы задохнуться в маленьком катере в компании ненавидящих друг друга мужчин!
– Кислородные планеты поблизости?
– Система анализирует данные, – кивает Лиам. – Раз этот сектор отмечен на картах, составленных Содружеством, здесь должно быть что-то потенциально интересное для гуманоидов.
– Лишь бы топлива хватило долететь до этого интересного.
– Включим сигналку и избавимся от балласта, так кислорода хватит на большее время, – он зло скалится, улыбкой это не назвать, а мне очень интересно, кого он назовет балластом.
Хочется верить в лучшее, но учитывая историю наших “взаимоотношений”...
В панические мысли врывается механический голос ИИ, который сообщает, что анализ завершен. На экране разворачиваются данные, а мужчины, забыв, что только что они готовы были друг друга поубивать, прикипают к нему взглядами. Мне остается только ждать их вердикта – в институте гостеприимства астрофизике не учат.
– Есть совпадение по основным параметрам. Кислородная планета в зоне досягаемости.
– Это хорошо? – рискую подать голос я. Отчего-то обращаться к этому человеку сложно, куда сложнее, чем к стюарду, как бы тот меня ни бесил на корабле. Теперь же я жду, что он в любой момент осадит меня, если не отправит прогуляться в открытый космос.
Но бывший Лиам отвечает, причем неожиданно мирно:
– Информации по планете мало, но смерть от удушья через три дня отменяется. Жить будем, София.
Потом он переводит взгляд на “Эрика” и заметно теряет благодушия.
– Пока не выберемся из этой черной дыры, предлагаю перемирие. Выяснять, кто прав, а кто предатель, будем в тепле и безопасности. Сейчас не время.
– Согласен, – кивает “Эрик” без особой радости, но спорить тут действительно не с чем.
– А во избежание недоразумений… Сразу хочу предупредить: хоть одно лишнее движение, малейшая глупость, и сдерживаться я не стану. Отправишься на прогулку по вакууму. Ты прекрасно знаешь, кто я и на что способен. Не зли меня, Эрик. И, возможно, у тебя будет шанс вернуться к твоим хозяевам в относительной целости.
Лиам
Итак, куда могла деться в середине рейса страдающая синдромом отличницы Соня ?
Что-то подсказывало Лиаму, что и здесь не обошлось без длинных рук Пхенга, учитывая, чья София дочь.
С пассажирами на Гала-молл она не сходила, иначе осталась бы отметка в системе. Однако недавно от корабля отделился один из прогулочных номеров, не оставив заявки на полет. И безопасники обязательно сложат два и два… Когда разберутся с несостоявшимися подрывниками.
Это было не его дело. Семейные проблемы Чонов никак не касались нергитов и их отношений с Содружеством, а потому самое разумное и правильное – отправиться восвояси, пока ему не прищемили хвост. Да хотя бы и с помощью того же прогулочного катера, хотя затеряться на Гала-молле было бы проще, но…
Лиам уже смирился, что правильных решений он на этом задании не принимает.
Его доступ к системам корабля все еще не был аннулирован, и возникало ощущение, что Гронгур по необъяснимой для рептилоида доброте дает ему уйти. И Лиам этой любезно предоставленной возможностью собирался воспользоваться.
Маленький катер, годный только на прогулочные полеты в пределах одной системы, покинул борт “Звездного странника”, и встал на курс, проложенный корабельным ИИ. Приписанные к одному лайнеру, эти катера были объединены в систему, поэтому Лиам без труда вычислил, куда направился первый беглец с Соней на борту. Фора у него была не такая большая…
Но он все равно успел вляпаться в пиратов.
– Бездна, как она до своих лет-то дожила с таким-то везением? – пробормотал Лиам, разглядывая помятый катерок в окружении “Чаек”.
Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять – дело плохо. Прогулочные катера орудиями не оснащались, от опасностей в виде космического мусора должны были защищать энергетические щиты, которые против пиратских судов что фольга против пальца. “Чайки” готовились взять катер штурмом, сжимая кольцо, впереди пульсировала стихийная червоточина, провалиться в которую не рискнули бы и самые отбитые пираты.
Самоубийственный план родился в один момент, и Лиам приступил к исполнению, не давая себе времени на раздумья.
Соню он “чайкам” не отдаст, даже если это отдает безумием.
Все, что у Лиама было сейчас – это прогулочный катер, не приспособленный для ведения боевых действий, и опыт выживания в безнадежных ситуациях. Ни одного козыря на руках, абсолютно безнадежная ситуация.
Но… Они вырвались. Несмотря на вооруженные катера пиратов, повреждения, червоточину впереди, которая здорово сдерживала маневры “чаек”. Тем, в отличие от их отчаявшихся жертв, было что терять.
А потом они совершенно безумно и бездумно провалились в ту самую червоточину, и подобного жеста доверия судьбе Лиам за собой припомнить так и не смог.
***
Беспомощность, когда от тебя ничего не зависит – самое отвратительное чувство, что довелось пережить Лиаму за его насыщенную событиями жизнь. Даже на Надории у него была возможность повлиять на свое будущее, хоть шанс выжить был настолько мизерным, что впору опустить руки и не сопротивляться. И он за тот шанс ухватился.
Полет же через неуправляемую червоточину, который может продлиться несколько минут, или дней, или тысячелетий, и закончиться далеко за окраиной известной вселенной, однозначно станет самым паршивым воспоминанием Лиама.
Ему оставалось только смотреть на приборы, бессильно сжимать кулаки и думать о том, что рядом, в неисправном катере, который он тащил только что не на буксире, точно также висит в ожидании неизвестно чего хрупкая Соня, цветочек из парника, совершенно не подготовленная к таким приключениям.
И бывшего приятеля хочется придушить за то, что она подвергается такой опасности. Их шансы выжить Лиам оценивал как стремящиеся к нулю, особенно после того, как известные точки выхода из червоточины перед ними так и не открылись.
Поэтому когда его словно протащило через игольное ушко, Лиам обрадовался. Это значит, что они не потеряются в гиперпространстве. Умирать в трехмерной физической вселенной все же уже привычно и не так страшно.
– Прыжок завершен, – сообщил механический голос ИИ. – Системы работают в штатном режиме.
– Вот удача.
– Повреждения обшивки составляют двадцать шесть процентов.
– Да я няшев везунчик.
