Филипп наконец-то повернулся и, придав, своему лицу удивленное выражение спросил:
— А как вы думаете, что на это вам может ответить человек, которого ни за что оштрафовали, низа что лишили всех пенсионных накоплений, ни за что выгоняют из своего дома (отсека на станции)? — он замолчал на некоторое время, а потом продолжил. — Он вам ответит, что небольшой суммой вы здесь не обойдетесь!
После часа жарких споров, временами переходящими в прямые оскорбления, им удалось договориться о довольно существенной сумме.
— … Так в чем вы говорите была странность? — этот странный человек оказался представителем какого-то «Национального детективного агентства Пинкертона» и разыскивал своего горячо любимого младшего брата. — Вот тут вы утверждаете, что раньше не вдели такой корабль?
— Да все в нем было странным! — Филипп мучительно морщил лоб, честно стараясь отработать свое выходное пособие. — Форма, цвет, габариты, параметры… Я, сэр, почти 40 лет тут на должности! — с гордостью произнес он, глядя на собеседника. — И скажу вам честно, что никогда до этого не видел такого корабля! Вытянутый как длинное яйцо он прошел мимо нас, словно плывущий парусник. Это было ювелирно! А видели бы вы этот цвет… Темное серебро, местами искрящееся от падающего на него света. Яркие блики бегали по нему и казалось, что поверхность этого корабля живая.
Детектив быстро фиксировал все подробности в планшет. В конце концов даже откровения старого пьяницы, уволенного за должностное преступление, могло оказаться полезным в этих долгих поисках. Агент в поисках мальчика вышел на этого человека совершенно случайно и решил на всякий случай отработать и этот источник информации.
— Хорошо, хорошо…, - он хлопнул мужчину по плечу, подозревая что бывшего оператора хорошо развезло от выпитого и он начал мягко говоря привирать в своем рассказе. — Друг, ты заслужил эти деньги. Вот! А теперь мне пора!
Агент отвернулся и уже успел сделать несколько шагов прочь от барной стойки, как неожиданно услышал бормотание бывшего оператора:
— Ну раз про пацана тебе не интересно послушать, то …
— Что? — детектива словно током ударило и разряд прошил его от макушки и до самых пяток. — О каком таком пацане? — такие моменты, когда он понимал, что это именно то самое, агент хорошо умел чувствовать. — Давай, давай, друг, рассказывай!
— Да, что там рассказывать? — Филиппа уже качественно развезло и он с трудом мог связать одно свое слово с другим, поэтому приходилось напрягаться, чтобы понять что он хочет сказать. — Хороший такой мальчишка! Хороший, я тебе говорю! Во! — его большой палец был поднят вверх. — Такой … Помог мне. Как у меня башка болела ужас просто! А он раз и все…
Губы агента непроизвольно вытянулись в улыбке. Кажется, это настоящий след, на который удалось напасть именно ему! К сожалению, он не заметил, что ни он один так внимательно слышал бывшего оператора причального комплекса. Недалеко от них в баре находился еще один человек, который совсем не напоминал завсегдатая такого рода заведений. Дорогой плащ, шляпа чуть скрывающая его лицо и раскосые глаза… Нет, он точно был не отсюда!
ОТСТУПЛЕНИЕ 29
Марс. Административный центр Фергюссон. 4-ый наземный уровень. Частная клиника доктора Верта. ВИП-палата закрытого сектора клиники.
Поступивший два дня назад старик выглядел плохо. Тяжелое, нередко прерываемое глухим кашлем, дыхание, темного цвета лицо с обострившимися чертами — все говорило, что в этот раз врачи уже не смогут совершить чуда и дон Винсенте не выкарабкается.
Возле его кровати все это время непрерывно находился высокий широкоплечий мужчина с ухватками бывшего военного — Марчелло — вот уже на протяжении двух десятилетий бессменный телохранитель дона Винсенте. Словно загнанный в угол дикий зверь он бесшумно мерил бесконечную площадь роскошной палаты.
— А-а-а, — старик вновь еле слышно зашевелил губами, пытаясь что-то сказать. — Марчелло, как и всякий раз на протяжении двух бессонных ночей, мгновенно подскочил к его кровати. — А-а-а-а…, - не смотря на то, что за все эти годы он изучил своего шефа так как никто другой (он был с ним рядом в такие моменты, о которых не знали даже его близкие родственники), Марчелло все же никак не мог понять, о чем тот просил его. — Э-э-э-ээл-эа, — правая сторона лица, парализованная после сердечного приступа, сводила на нет все его попытки объясниться. — Э-э-э-эла…
— Дон Винсенте, я здесь, — мужчина наклонился практически к его лицу, стараясь хоть слово разобрать из бормотания старика. — Позвать… Кого? Дон Винсенте! Врача? — зрачки бешено метнулись из стороны в сторону. — Консильери (советника)? Дон Винсенте, я не понимаю…, - тот на несколько секундустало прикрыл глаза, но сразу же открыл их вновь. — Это имя? — старик вновь прошептал какое-то слово. — Значит имя! Дон Винсенте оно начинается на «О»…, «А»…, - Марчелло называл именно те звуки, который издавал его шеф. — «Э»… Это «Э»?! — глаза старика радостно взлетели вверх. — Кто это? — телохранитель в уме быстро пробежался по ближайшему окружению, но ничье имя даже близко не подходило. — Это не из семьи?! Так… Кто-то чужой?! — старик взволнованно задышал. — Дева Мария, неужели эта та девчонка?! — уголок губ с левой стороны лица дона Винсенте еле уловимо дернулся. — Дон Винсенте, через несколько часов она будет здесь.
Старик снова закрыл глаза, но телохранитель видел, что он продолжал улыбаться… А возле его руки лежал тот самый кусок металла, с которым он не расставался более сорока лет.
ОТСТУПЛЕНИЕ 30
Земля. Соединенный Штаты Америки. Штат Иллинойс. Арлингтонское национальное кладбище. Тысячи и тысяч аккуратных белокаменных надгробий протянулись с севера на юг идеально выверенными шеренгами. За почти двухвековую историю существования кладбища здесь нашли последнее пристанище примерно полмиллиона почитаемых в стране ветеранов различных войн и военных конфликтов.
Возле одного из очередных захоронений стояло отделение гвардейцев, затянутых в парадное обмундирование и сжимавших в руках ставшие за прошедшие годы традиционными карабины. Рослые как на подбор, выбритые до синевы, гордо устремленные взгляды — солдаты олицетворяли собой несокрушимую мощь великого государства.
— … Священная земля Арлингтонского национального кладбища приняла в свои объятия очередного героя, самое ценное что у него было — свою жизньза национальные интересы Соединенных Штатов Америки, — сверкая многочисленными звездами на погонах сухопарый военный в мундире космофлота уже заканчивал свою речь. — … Эндрю был моим другом. Это был не человек, это была настоящая скала! — он с печалью смотрел на покрытый флагом гроб. — Все годы, что мы служили с ним вместе, я знал, что на него можно положиться в любой ситуации… Старый друг, будь спокоен, ни я ни кто из нас никогда не отступит перед врагом!
Он отошел от трибуны и, подойдя к родственникам, извинился перед ними за свой поспешный отъезд с кладбища. Обняв вдову и крепко пожав руки стоявшим мужчинам, военный развернулся и сел в стоявший рядом лимузин со спецномерами.
— Да-уж, — прокашлялся он, едва оказался внутри бронированного автомобиля. — Эндрю, старый пьяница, и даже после своей смерти ты доставляешь нам не хилые проблем… Стоун! — с переднего сидения повернулась голову молодого офицера. — Все, кто присутствовал на кладбище, идентифицированы? Значит, никого чужого не было. Странно! Эта скотина кому-то слил результаты всей нашей работы и они просто не могли здесь не появиться. Еще раз всех проверить! Откуда, куда, где были недавно! Последнюю гулянку этого урода тоже проверить еще раз! — офицер быстро фиксировал поручения в планшет. — Мне докладывали, что он почти на час исчезал от наших мальчиков. Поднимите, снова записи всех камер! Должен же он был с кем-то увидеться и передать кристаллы!
Он откинулся на мягкое кресло и выпустил из пальцев руки старинную фотокарточку, на которой были двое улыбающихся во все шестьдесят четырезубы капитана. Двое сослуживцев, двое друзей, когда-то свято верящих в присягу, честь и дружбу, смотрели прямо в камеру фотографа и казалось, не было такой силы, которая смогла бы их рассорить. Тот что слева, высокий, подтянутый парень, напрягая руку, показывал свой здоровенный бицепс. Сейчас, на этой фотографии в нем вряд ли кто бы смог узнать того изможденного старика, которого провожали в последний путь, и уже тем более не узнали бы того пьяницу с безумным взглядом, который шатался по космической станции «Галактика» и предлагал всем подряд информационные кристаллы в слегка потертом футляре.
