бы ни были его видения.
* * *
Хан, облокотившись на голографический терминал, смотрел на голографическую проекцию.
Выстроившись двумя кильватерными колоннами с «Эндором» в центре построения, флот Галактического Альянса сейчас был похож на морские корабли, которые пересекали опасные вражеские воды.
Построение выбрано неслучайно таким — идущие борт о борт друг с другом в разных эшелонах колонны могли в любой момент обрушить на противника океаны огня.
Но в первую очередь подобный подход был удобен с точки зрения скорости проникновения сквозь оборону противника.
Двадцать джедаев кружили на своих легких перехватчиках в голове построения, пробивая себе дорогу среди минных заграждений противника на пути к Камино.
И это чертовски широкие минные заграждения!
Уже на втором по счету Хан отправил разведчиков, чтобы обнаружить границ минных полей и гравитационных ловушек относительно курса соединенного флота Альянса.
И каково же было его удивление, когда ему стали сообщать о всесторонних ударах по кораблям.
Если в первый раз он подумал, что выдергивание посреди минного поля гравитационной станцией — это случайность, то повторение этой процедуры было для него откровением на втором минном поле.
Противник выдергивал корабли из гиперпространства посреди минного поля на протяжении уже девяти минных заграждений.
И, как донесли разведчики, то последние представляют из себя сферу без одного сегмента, который совпадал с вектором прибытия в минную ловушку кораблей флота.
В центре засады и находится гравитационная станция, блокирующая работу гипердвигателей в пределах этой самой сферы и безмерно далеко за ее физическими границами.
Но, по крайней мере теперь понятно куда пропали все эти имперские станции с гравитационными генераторами.
В какую сторону не прорывайся — пройдешь один и тот же путь по тысячам и тысячам самодвижущихся мин.
Которые еще и сами атакуют все близлежащие звездолеты, отчего те даже не успевают развернуться, чтобы лечь на обратный путь.
Повреждения кораблей значительные, но не критичные.
Благо, что Мадина сделал запас запчастей и брони перед встречей звездолетов и отправкой, так что ремонтироваться было где и было чем.
Однако, несмотря на отсутствие больших потерь, на помощь джедаев, на помощь Толма в обучении Леий, несмотря вообще ни на что, его терзала злость на самого себя.
— Что-то не так, — бурчал он себе под нос. — Что-то не сходится. Что-то совершенно не так, как должно быть!
— Возможно я смогу помочь, генерал? — поинтересовался Толм, подходя к тактическому столу.
— Вы уже помогаете, — Хан кивнул головой в сторону собранного по просьбе джедая подиума, на котором в «позе для медитации» (как ее назвала Лейя), сидела джедай-нети. — С тех пор как она начала так сидеть, наши пилоты и артиллеристы стали стрелять лучше, летать лучше, а повреждений мы получаем меньше. Неспроста Мадина так осмелел, что перебрался во главу колонны.
— Это не магия, генерал, — спокойно произнес Толм. — Это Сила. Если точнее — Боевая Медитация.
— Да по мне хоть массаж икр, — огрызнулся Хан. — Главное, что помогает с нашим делом. Даже не знаю, чтобы мы без вас дела…
Он осекся, после чего посмотрел на одноглазого джедая.
— А Бел Иблис знает про эту вашу Медитацию?
— Я раскрыл ему секрет того, что Т’ра сумела овладеть этим древним приемом за время скитаний, — тихо произнес джедай. — Почти двадцать пять лет ей потребовалось на то, чтобы достигнуть хоть каких-то успехов в этой науке. Да и то, несмотря на то, что она молодец, не все возможности Боевой Медитации ей доступны.
— У вас неполные архивы что ли? — усмехнулся Хан. — Вы же мастера-джедаи. Разве не все приемчики должны знать?
— Дело не в этом, — покачал головой Толм. — Боевая Медитация — это не «прием». Это, с позволения сказать, искусство. За всю историю Ордена, которая насчитывает более двадцати пяти тысяч лет, не так много разумных владели им на том уровне, который можно было бы назвать «идеальным».
— Мало книжек умных читали?
— К сожалению, не каждую технику Силы можно выучить по учебнику или перенять от мастера, — пояснил Толм. — Наша физиология обуславливает очень многое. Например, раса, известная как миралуки, не имеет привычных гуманоидам глаз, но они по-умолчанию способны видеть этот мир через Силу. Они рождаются с подобным даром. А вот чтобы обучиться этому приему, надо иметь великое терпение, недюжинную связь с Силой и много других факторов, которые, опять же, к сожалению, даже спустя столько тысяч лет, до конца не установлены. И это касается не только Боевой Медитации. Тутаминис, морихро, целительство, даже телекинез, не говоря о десятках и сотнях других техник — все они не могут быть одинаково легки в освоении. И, в большинстве своем, недоступны для большинства одаренных в принципе.
— Но ведь ваша подруга смогла овладеть тем, чем не одарена с рождения, не так ли? — спросил Хан, скосив взгляд и с тревогой посмотрев на Лейю, которая сидела спиной к спине Т’ра Саа в той же позе, что и нети.
Как его заверили — эта коллективная медитация усилит способности нети помогать и поддерживать бойцов Альянса.
А Лейя делает тоже самое в отношении подружки Толма.
Одноглазый дьявол (а Хан видел его спарринг с Квинлан Восом) уверял, что медитации и приобщение к Силе «по правилам» ничуть не навредят беременной и будущему дитя, но в то же время будут полезны.
Как именно для Лейи будет полезно побыть кем-то вроде одушевленной батарейки для нети, Хан так и не понял.
А потому и не сводил с жены глаз, готовясь вмешаться в происходящее при первой же возможности.
Пока что Хан заметил мало изменений, но и тренируется Лейя всего-ничего, даже Люк с его джедайской одержимостью и комплексом ответственности за дела своего отца за несколько дней не стал лучшим из лучших.
А Лейя так и вовсе была далека от Силы.
— Повторюсь — на это потребовалась значительная часть жизни, — сказал Толм. — И, к сожалению, все, чем она может помочь нам сейчас — это сплотить и воодушевить наших солдат. Да и то, не на продолжительное время.
Отчасти по этой причине после прохождения каждого минного поля требовалось делать перерыв на отдых.
— Разве этого мало? — удивился Хан. — Эффективность наших сил увеличилась на порядок по сравнению с первыми минными заграждениями.
Толм выстроил такую тактику: Т’ра Саа и Лейя со своей медитацией помогали джедаям, пилотам, артиллеристам и членам команд поражать цели — самодвижущиеся мины — на время прорыва сквозь минное поле, после чего, покинув его, флот не переходил сразу же к следующему прыжку по курсу, а ложился в дрейф, давая отдохнуть разумным.
— В истории Ордена и галактики были разумные, которые могли не только поддерживать свои войска с помощью Боевой Медитации, но и вносить хаос в порядки противника, — пояснил Толм.
— Как-то не по-джедайски звучит — влезать в мозги противника и превращать его в параноика.
— Я и не говорил, что подобным пользовались исключительно джедаи, — заметил Толм. — Среди тех, о ком я говорю, было немало ситов.
— Думаю в ваших словах скрыто то, что раньше эти ситы были джедаями, не так ли?
— Подловили, — одними губами улыбнулся Толм. — Бывало и такое.
— Иными словами, ваша Сила — это лотерея, — хмыкнул Хан, все еще крутя в голове слова Толма об осведомленности Бела Иблиса.
Кажется картина проясняется.
И он очень надеялся, что все не так, как кажется.
— Жизнь и смерть — воля случая или вселенского плана? — поинтересовался джедай.
— Философия — это не мой конек, мастер Толм, — поморщился от раздражения Хан. — С этими забавами вам лучше общаться с моими родственниками со стороны жены.
— Непременно, — одними губами улыбнулся джедай. — Вы — человек войны и неспроста носите этот китель…
Хан посмотрел на свои командные планки с видом, как будто только что узнал об их существовании.
Затем кореллианец заозирался по сторонам, словно не верил, что находится в рубке одного из современных боевых кораблей галактики.
— Это шутка такая? — уточнил он.
— Нет, с чего вы взяли?
— С того, что список моих побед за последние полтора года или около того, не просто близится к нулю, но и ушел в отметки со знаками «минус», — проворчал Соло, скрежетнув зубами. — А теперь Иблис доверил мне операцию, от которой зависит если не судьба всей свободной галактики, то уж спокойствие границ Галактического Альянса — точно.
— Ах, вот в чем дело, — пожилой мужчина добродушно улыбнулся. — Вы слышали когда-нибудь выражение: «Проблемы закаляют характер»?
— Да, слышал, — согласился Хан.
— И как долго
