Курсанты, потупившись, молчали.
– Докатится до такого позора: получить из рук ранольцев свои индивидуальные браслеты, отобранные какими-то дикарями! Про оружие – личное оружие! – я даже и не говорю… Позволить погибнуть своему товарищу!.. Да еще и едва не попасться с поличным на помощи экстремистам! – последнее обстоятельство, похоже, волновало сопрольца даже больше, чем смерть бедняги Сингха.
– Но ведь не попались же… – едва слышно пробормотал Глеб.
– Что?! – пулей подлетел к нему Юннат.
– Когда подоспели эти ваши ранольцы, я уже ехал на грузовике назад, – пришел на помощь другу Иван.
– МОИ ранольцы?! – взвизгнул Свар.
– Насколько я понимаю, как раз ранольцы к нам никаких претензий не имеют, од-сун, – попыталась как-то успокоить ситуацию Эмма.
– А вы, курсант Маклеуд, и вовсе бы помолчали! – рявкнул сопролец, одним прыжком перескочив к девушке. – Между прочим, все это время именно вы исполняли обязанности командира базы! Вот уж от кого, от кого, а от вас я такого не ожидал!
– Я вовсе не пытаюсь уклониться от ответственности, од-сун, – подняв голову, твердо произнесла Эмма. – И готова сполна понести заслуженное наказание…
– Мы все прекрасно понимаем, что виноваты… од-сун, – добавил Збышек. – И никто из нас не собирается прятаться за чьими-то спинами!
– Вот и прекрасно! – неизвестно, уловил ли Юннат в словах поляка намек на собственное поспешное бегство с планеты после инцидента с гориллами, но так или иначе благодушия они ему не добавили. – Ответите все, уж это я вам гарантирую! А пока – с базы ни ногой! Дежурная смена – в контрольном зале, остальные – на занятиях. Их для вас пока еще никто не отменял! – по тону сопрольца было ясно, что, по его мнению, отмена занятий – окончательная, в связи с отчислением из Школы – для них уже не за горами. – Все ясно?! Вопросы?
– Прошу прощения, од-сун, – подал голос Чжу Пэн. – Дежурство в контрольном зале – это понятно. А как же инспекции?
– Хватит, наинспектировались уже! – отрезал Свар.
– Прошу прощения, од-сун, – вмешалась Эмма. – Но, согласно календарному плану, завтра на ранольскую базу прибывает с визитом Президент страны. В соответствии с инструкцией, мероприятие имеет наивысший приоритет с точки зрения осуществления контроля…
– Раньше надо было думать об инструкциях! – истошно завизжал сопролец. – А теперь будет, как я сказал: шаг за территорию базы стану расценивать как дезертирство, со всеми вытекающими последствиями! Все ясно?!
– Никак нет, од-сун, – настаивала девушка. – Наказание – наказанием, но с миссии нас пока никто не снимал…
– Все! – минуту назад Иван думал, что орать громче Юннат уже просто физически не способен. Ан нет! Нет предела совершенству. – Мое терпение лопнуло! – ух ты, так это оно, выходит, только сейчас лопнуло?! А до этого тогда что было? – Курсант Маклеуд, вы помещаетесь под домашний арест! Сдайте оружие и индивидуальный браслет!
– Прошу прощения, од-сун, но это не решает вопрос с инспекцией, – отстегнув с руки «Шилк», Эмма протянула бластер сопрольцу. За оружием последовал браслет.
– Вопрос закрыт! – отрезал Свар. – Все! Голицын, Соколов – в контрольный зал! Остальные – в учебные классы! Марш, чтобы я вас не видел!
– Одного не могу понять: как боевики ухитрились проникнуть на базу, – задумчиво проговорил Глеб. – Для того чтобы открыть внешнюю дверь – нужен браслет…
– Пашка говорит, что перед самым нападением Сварам отошел в туалет, – сообщил Иван. – Может, затем он решил на минутку выглянуть на улицу…
– Зачем? Типа перекурить?
– Ну, не знаю! Свежим воздухом подышать. О вечном подумать… Да мало ли зачем?! Обстановка на подконтрольной территории вполне позволяла ненадолго оставить одного оператора.
– Нет, Сварам бы Хохлова предупредил, – покачал головой Соколов. – Он к таким вещам очень серьезно относился…
– Относился… – прошедшее время в разговоре о Сингхе звучало как-то нелепо. Неправильно. – Эх, жаль, на базе нет камер видеонаблюдения! – протянул Голицын.
– Сам же всегда хвалил альгердов за щепетильность в таких вопросах, – хмыкнул Глеб.
– Хвалил, – согласился Иван. – Но представь, как было бы удобно: просмотрел записи – и все.
– Что – все? Сварама-то не вернешь…
– Ну, это понятно…
Несколько минут друзья молчали, наблюдая за контрольными экранами.
– А Эмма, кстати, права, – проговорил через некоторое время Голицын. – Завтра у ранольцев на базе мероприятие наивысшего приоритета для контроля.
– Пусть это теперь Бешеного Юнната заботит, – буркнул Соколов.
– Его-то это как раз, похоже, вообще не заботит!
– Ну, вот и пес с ним!
– Нет, погоди. Юннат Юннатом, но мы-то здесь, в конце концов, не для его удовольствия паримся! Есть мандат, есть миссия…
– Миссия-шмиссия… Командир сказал: хорек – значит, никаких сусликов! Пусть хоть за что-то сам отвечает! А то ишь, размахался кулаками после драки! Все кругом виноватые – один он д’Артаньян!
– Да хоть Петросян! За ранольцами-то надо присматривать!
– Я что-то не пойму, к чему ты, вообще, клонишь! – повернулся Глеб к Ивану вместе с креслом. – Мало нам приключений? Хочешь самозваную инспекцию учинить?
– Ну… – неопределенно протянул Голицын.
– И как ты это себе представляешь?
– Не знаю пока… Но вижу, что так все оставлять нельзя. Эмма из-за этого попала под арест.
– Ах, Эмма!.. Тогда понятно!
– Да не в Эмме дело!
– А в чем?
– В принципе!
– В принципе, – задумчиво повторил Соколов. – В принципе… Эх, чую, выйдут боком нам с тобой эти принципы!
– Нам? – поднял брови Иван.
– Ну, одному же тебе не справиться…
– Ближе подлететь не получится: могут засечь, несмотря на помехи, – проговорил Глеб, направляя «Эсмеральду» вниз. – Ничего, километр-другой прогуляешься.
– Нет проблем, – кивнул Иван, тщательно подгоняя по размеру жесткие наплечники «Кепары». – Президенту этому, небось, еще час сюда тащиться, не меньше, – по пути к ранольской базе они специально слегка свернули в сторону Хабьяриманы, где и наблюдали выезд президентского кортежа из столицы.
– Как минимум, – кивнул Соколов. – Ладно, все, приехали. Как закончишь – вызывай, попробую тебя забрать.
– Что значит: попробую?!
– Ну, в смысле заберу, конечно… Только, возможно, придется подождать – чтоб Бешеный Юннат не заметил.
– А, ну, это понятно…
Официально оба они в этот момент отсыпались в своих комнатах после суточного дежурства. «Эсмеральду», разумеется, тоже взяли без спроса: благо Свар до ангаров своим вниманием никогда не снисходил.
– Удачи, – поднял вверх ладонь Глеб.
– И тебе тоже! – хлопнул по ней своей Голицын. – Не попадись в силки Юннату!
– Постараюсь.
Распахнув люк, Иван включил «Кепару» и исчез из виду.
На территорию ранольской базы Голицын проник без проблем – с толпой сановников, сопровождавших Президента. Его Превосходительство, одетый в вычурный парадный мундир, как рождественская ель игрушками увешанный блестящими орденами, с напыщенным видом прохаживался из отсека в отсек, вполуха слушая заливавшегося соловьем Цурра. Ничуть не рискуя проиграть, можно было спорить на что угодно, что Президент не понимает и четверти из того, что ему говорится. Тем не менее негр глубокомысленно хмурил брови и время от времени даже задавал своему экскурсоводу какие-то вопросы – очевидно, невпопад.
Начав с операционного центра, ранольцы провели Президента в зал связи, затем показали ангар – он примыкал к основным строениям базы и соединялся с ними крытым переходом – где позволили заглянуть на борт катера и даже немного посидеть в пилотском кресле. Жилые помещения Его Превосходительство не слишком заинтересовали, но зато столовая, заставленная образцами инопланетной кухни, вызвала безудержный восторг. Пробовать экзотические блюда на месте Президент, правда, не рискнул, но, как понял Иван, что-то ему упаковали с собой.
Стараясь не делать резких движений, Голицын двигался буквально в паре шагов за спиной высокого гостя. Разговора, ведшегося по-французски, Иван не понимал, но все тщательно записывал на диктофон – потом разберемся. Впрочем, будет ли, в чем разбираться? Пока что не происходило ровным счетом ничего даже мало-мальски подозрительного.
Дойдя до технических отсеков, заставленных оборудованием, Президент явно заскучал. Цурр же, напротив, запел свою песнь с еще большим энтузиазмом. Его Превосходительство рассеянно кивал, понемногу сбавляя шаг. В какой-то момент Президент и вовсе остановился, намереваясь, судя по всему, повернуть назад. Ранолец немедленно разродился длинной тирадой, показывая рукой куда-то за нагромождение кабелей. Негр нахмурился и с видимой неохотой двинулся за своим экскурсоводом.
Отперев неприметную дверцу в самом дальнем и темном углу отсека, Цурр вежливым жестом предложил Президенту войти внутрь. Его Превосходительство так и сделал, а вот Ивану на этот раз не повезло: незнакомый ему ранолец замешкался в узком проходе, и проскользнуть следом за негром Голицын не успел – дверца захлопнулась.
