— Колдер, — заговорил я, — эта тирания нерентабельна для самих тиранов. И такова она уже давно — пожалуй, всю вашу жизнь. Обычно все тирании нерентабельны на своем последнем этапе. — И замолчал — ждал, пока мои слова улягутся в его голове.
— Я что-то не заметил, чтобы на планете-метрополии решили оставить нас в покое!
— Когда представители Волиена впервые появились у вас, они отслеживали все ваши мысли, намерения, тем более поступки. Они проникали повсюду. А сегодня — скажите-ка, где тут ближайший пост полиции Волиена?
Он согласно кивнул:
— Однако их дела идут успешно.
— Но уже недолго осталось…
— Это вы так говорите!
— Ответьте мне на конкретный вопрос. Если скалы — ну, к примеру, вон те, вокруг нас, плоские скалы на холме вдруг станут не серого цвета, а красного, как, по-вашему, власти Волиена это заметят?
В ответ на это Колдер разразился смехом, поглядывая по сторонам, как будто приглашая невидимую аудиторию вместе посмеяться над моей глупостью.
— Откровенно говоря, очень сомневаюсь, что заметят. Даже уверен, что нет. — И он вытащил трубку и разжег ее, медленно и демонстративно.
— Я могу предложить вам такой продукт питания, благодаря которому вы станете независимыми. Это такое почти растение, оно внешне похоже на один ваш лишайник. Оно растет на скалах. Если разбросать несколько его семян по скалам этой долины, то очень скоро оно покроет все скалы. Его можно есть сырым. Можно готовить, как овощ. Его можно заквашивать по разным рецептам, так что изменятся его качества. Благодаря этому растению вы сможете быть самодостаточными на Волиенадне.
Колдер медленно откинулся на спинку стула, прищурив глаза. В скептической усмешке скривил губы, попыхивая трубкой, испускающей клубы усыпляющего дыма. Перед ним как будто была невидимая аудитория, он даже молчаливо обменивался со слушателями понимающими взглядами. Он был воплощением холодного, все отторгающего подозрения. Презрительно усмехнулся, позвал хозяйку. На его крик из соседней двери тут же появилась женщина; Колдер прищелкнул пальцами, и она, сказав: «Одну минутку», — принесла кувшин и вновь наполнила наши стаканы.
— Продукт питания, — медленно проговорил Колдер. — Если бы это было так просто.
При словах «продукт питания» женщина быстро взглянула на нас умными глазами и в один миг все поняла про нас; до этого момента она не обращала на посетителей особого внимания, явно обремененная семейными проблемами. А теперь я увидел ее тень на стене за полуоткрытой дверью. Очень хорошо, подумал я, ну, посмотрим…
— Вот именно — все очень даже просто.
— У нас, на нашей планете, обычно говорят…
— Да, слышал: никогда не доверяйте незнакомцам, дары приносящим.
— Откуда знаете?
— На каждой планете есть эта присказка, в своем варианте. Но всегда ли нужно ею руководствоваться, при любом ли повороте событий она правильна?
— А как же, — он умудренно покачал головой, — для нас вполне годится.
— Колдер, вы достаточно разумный человек. Я ждал этого разговора, обмена мыслями с откровенным, разумным человеком, который не потерпит пустой болтовни. Таким я вас считаю, зная, какую вы тут прожили тяжелую жизнь, — и вы даже не представляете, как ужасно тяжела и убога здесь жизнь для всех, как велики ваши лишения, Колдер, потому что вам не с чем сравнить условия собственной жизни, — но вы умны, реально смотрите на вещи. У вас не занимаются такими глупостями, какие, скажем, я сам наблюдал на Волиене.
— Ну ладно, понял вас. Кое-кто из наших ездил туда с делегацией. Там все прогнило, сказал бы я.
— Согласен. Но я надеялся откровенно высказать вам кое-какие простые истины, думал, вы прислушаетесь.
Колдер молчал, наклонившись вперед и грузно опершись о стол, глядя в свой стакан, уже почти пустой. Казалось, он всем телом расслабился и готов к восприятию, хотя бы на несколько минут.
— Ваше положение на Волиенадне таково. Вы только добываете минералы. Все продукты питания вам импортируют — в настоящее время ваши хозяева с Волиена. Вы полностью зависите от их произвола. Вы не можете восстать или даже заключить сделку, потому что вас связывает скудость пищевых ресурсов. Так было всегда, за исключением того периода, когда вы сами были пиратской империей и отнимали продукты питания у…
— Вы тут болтаете, будто мы были империей такой же злобной, как Волиен, но почему я должен вам верить? — закричал он.
— Да бросьте вы, Колдер, при первой возможности любая планета готова превратиться в злобную империю, им только шанс дай. До такого уж этапа развития дошла эта галактика. Если вам интересно, можем обсудить этот вопрос…
— Лучше вернемся к вопросу о тех ваших продуктах питания.
— Это растение вырастает очень быстро. И разрастается во все стороны. Но есть способ контролировать его рост. Вы станете самостоятельными, Колдер.
— Интересно, как это вы так между прочим — распивая стаканчик-другой, — бросаете, что, мол, есть такое растение, которое коренным образом изменит нашу жизнь… вот так запросто. Интересно, почему же мы до сих пор ничего о нем не слышали?
— От кого вы могли услышать?
Характерная ухмылка застыла на его лице, но он глубоко задумался, потом бросил:
— А вот Кролгул не говорил об этом растении ни слова.
— Он о нем не слышал. Лапы Шаммат пока еще не дотянулись до этого растения. Кстати, оно называется «рокнош» (горная закуска).
— Шаммат! Канопус! Да вы сами, небось, шпион Сириуса! Угадал?
— Ну, даже если и так? Вы только поэкспериментируйте, и сами поймете, насколько для вас полезно это растение.
— Ты смотри, сколько у нас тут развелось шпионов Сириуса. Говорят, каждый второй — их шпион.
— И говорят с полным основанием, Колдер. Империи Волиен пришел конец. Ее вот-вот захватит Сириус.
— Тогда будем сражаться! — заорал он, и я не удивился, потому что он на это запрограммирован. — Мы будем сражаться с ними на песках, мы будем сражаться с ними на скалах, мы будем сражаться с ними на улицах городов, мы будем сражаться с ними в тундре…
— Да, да, да, — сказал я. — Хотя какая вам разница, кто вами управляет, Волиен или Сириус… Тот ли, другой ли, без этого растения, которое я вам предлагаю, вы беспомощны. Зато при любом правлении вы этим растением себя прокормите. Сможете торговать.
— Почему ни вы — ни кто-нибудь другой — не предлагал нам этого растения до сих пор?
— Потому что только недавно на вашей планете появились такие климатические условия, которые позволят ему тут разрастись.
— Не нравится мне это, — медленно, тоскливо проговорил Колдер, явно мучаясь. За ним стояла вся долгая, смутная, трудная история его планеты. Он оглядывался на свою жизнь, вечную борьбу, и вспоминал, как я понимаю, постоянную нужду, лишения, голод, жестокий закон Волиена, — жертвами всего этого были предыдущие поколения.
