Ознакомительная версия.
Гор недоуменно посмотрел на Кнака:
– И это все, что известно на Зирге?
Кнак осторожно покосился на Гора:
– Ну… – неуверенно откашлялся. – Конечно, поговаривают, что не обошлось без Посторонних. Если верить таким россказням, конечно…
Вот так сюрприз! Оказывается, даже самые информированные источники на Зирге ни черта не знают, что творится у них под боком. «Под боком», конечно – сильно сказано. Мало заселенные Темные окраины охватывают пространства, на которых спокойно разместится сотня миров Конгломерата. И все-таки, странно. Похоже, кто-то целенаправленно подавляет распространение информации…
– Слушай, Кнак, – задумчиво произнес Гор. – Как бы побеседовать с нашим любезным Нюхачом?
Гор шел вслед за Кнаком, и едва поспевал за его странными маневрами: тот имел манеру совершенно неожиданно менять темп движения и непредсказуемо нырять в боковые проулки. На одном из темных перекрестков ждала приземистая темная машина. Распространенный здесь дизайн: просто вытянутый брусок металла, похожий на слиток свинца, без каких-либо признаков колес и стекол. Почуяв приближение, «слиток» раздвинулся, распавшись на две половины, обнажая тускло подсвеченное нутро.
Кнак приглашающе кивнул, и Гор полез внутрь. Следом на широкое сиденье упал Тор.
Половинки «слитка» сдвинулись, почувствовалось резкое ускорение.
Изнутри машина выглядела роскошно. Даже излишне для простого транспортного средства. Но, как и везде во Вселенной, частный экипаж – это не просто средство передвижения – это показатель статуса владельца. И Кнак уж точно не был исключением. Лоснящийся натуральными шкурами салон, отделка панелей тонким иридиевыми пластинками, обволакивающая музыка – похоже, не без психотехники, что запрещено в Мирах Конгломерата…
– Как тебе мой спринтер? – не без хвастовства поинтересовался Кнак. Он ловко управлял машиной, чуть уловимо двигая ладонью в воздухе: нити управления, тянувшиеся от пальцев, были выполнены в виде грозовых разрядов.
– Впечатляет, – согласился Гор.
– Больше всего в этой жизни люблю баб и гонки, – заявил Кнак. – Но и то, и другое требует серьезных вложений. Так что приходится вертеться, как видишь…
Он рассмеялся. Гор лишь подумал мельком: что поделать – во всех мирах люди одинаковы. Вся разница лишь в уровне технологии и масштабе воплощения простой человеческой мечты…
Он и не заметил, как спринтер нырнул в какое-то подземелье. Некоторое время скользили под уклон, пока, наконец, машину не повело управляемым юзом, и та не замерла, открыв доступ наружу.
– Приехали, – сказал Кнак. – Надеюсь, нашего приятеля уже привели в чувство.
Выбрались из машины и очутились в довольно сыром, плохо освещенном подземелье. Полукруглые бетоноловые своды несли на себе следы воды, в стороны уходили узкие проходы, явно выбитые позднее, чем был построен основной туннель.
– Старые отводные штольни, – пояснил Кнак, маня за собой Гора. – Мы сейчас под гаванью – самое надежное место в городе. Здесь есть, где отсидеться, в случае чего, а главное – никто чужой сюда не сунется…
– Это хорошо, – сказал Гор, озираясь. – Возможно, нам такие места скоро понадобятся…
Кнак глянул на него удивленно, но промолчал. Прошли еще немного и оказались в небольшом круглом зале, освещенном автономными источниками. Здесь же, прямо на полу, сидел знакомый Нюхач, надежно спутанный «нитью смирения». Теперь он уже не казался столь похожим на Кнака. Тем не менее, он не казался удрученным или напуганным, и глядел на вошедших со спокойным ожиданием.
– Ну, что, получай от нас сувенир, – довольно сказал Кнак, усаживаясь в имевшееся здесь бесформенное кресло. – Можешь делать с ним, все, что угодно: вопросы задать, на кусочки резать. Если нужно – пособим, инструменты предоставим.
– Спасибо, – сказал Гор, становясь на колено перед пленником. – Для начала попробуем цивилизованным способом…
Мим прищурился, глубоко вдохнул и навел на свой образ подобающую ситуации маску. Произнес с особой, хорошо выверенной интонацией:
– Сейчас, друг мой, ты будешь говорить мне одну только правду…
Лицо фальшивого Кнака дернулось, словно внутри него боролись какие-то враждебные силы. Он через силу улыбнулся и сказал презрительно:
– Не на того напал, грязный Мим. Не действует на меня твое Убеждение. Или ты забыл, что я Нюхач? Или ты думал, что по твою душу пришлют простого, неподготовленного глупца?
– И все-таки, допрос веду я, а ты – связанный, у моих ног… – процедил Мим.
Однако досадно, что Убеждение не действует. Значит, правду будет добыть непросто.
– Чего стоит твой допрос? – оскалился Нюхач. – Тебе все равно не узнать правды. Я урожденный Сильный, и уйду из жизни, как только сочту нужным. И уйду с радостью, зная, как ты будешь мучится неизвестностью…
А вот это теплее! Мим почувствовал тонкий намек, едва уловимый сигнал, который слал ему отчаявшийся Нюхач. Конечно, ему ничего не стоит в момент отключить жизненные силы. Но почему бы не поиграть напоследок? Вдруг враг сделает предложение, от которого невозможно отказаться?
Главное, самому не дать слабину раньше времени.
– Что ж, – равнодушно сказал Гор. – Если ты сдохнешь, пространство станет только чище.
Он встал и демонстративно отвернулся. Урожденный Мим способен убедительно сыграть равнодушие. Кнак и его молчаливые приятели переглянулись: наверное, они ожидали от своего щедрого клиента большего упорства в выбивании информации.
Сцена, однако, была разыграна не для них. И Нюхач попался.
– Так тебе не интересно?! – злобно выкрикнул он. – Совсем не интересно, как я пристрелил твоего приятеля? Да-да, пристрелил – выбросил на помойку, как старый башмак. Мах – знакомое имя?
Настало время для новой сцены. Мим играл изумление – «трагическая новость» выворачивала его изнутри, играя эмоциями, лишая самоконтроля.
– Врешь! Врешь сволочь! – Гор бросился на связанного Нюхача, вцепился ему в глотку, и, если бы не люди Кнака, наверное, задушил бы мерзавца.
Сцена заслуживала того, чтобы сыграть убедительно. В конце-концов, искусство Убеждения может действовать и косвенно. Нюхачу это прекрасно известно, но до Мима ему далеко.
– Ты, это… Не горячись, – сказал Кнак. – Убить его мы всегда успеем.
Нюхач презрительно усмехнулся. Он еще не понял, что только что выплеснул остатки своей стойкости.
– Ладно, – устало сказал Гор, – похоже, он не может быть полезен. Он ничего не знает про Дикий флот.
Нюхач вздрогнул.
Вот оно, подумал Гор. Попал в нервный узел вражеского агента.
Приятно умирать, зная, что уносишь в могилу неизвестные врагу козыри. А подыхать просто так, бессмысленно, из пустого упрямства… Нет, это совершенно не в природе потомственного шпиона.
Ознакомительная версия.
