видимо, был совсем маленьким, так как его массы едва хватило, чтобы разогреться до минимальных звездных температур, но его кора по большей части состояла из темных пятен, через разломы меж которыми пробивались тусклые лучи света, едва освещая пояс астероидов, кружащий вокруг него.
— Где это мы?
Ария бросила быстрый взгляд на приборы и пожала плечами:
— Там, где и должны были быть, только нас выбросило не на краю, а прямо внутрь системы. Как мы только об эти астероиды не убились, не пойму.
Бублик дернулся, уклоняясь от летящего от нас обломка, размером превышающей нас раз в сто, уклонился от второго, все больше замедляясь, застыл, зависнув над третьим…
— Твою ж мать, это же корабль!
Глаза привыкли к окружающему нас полумраку и стало понятно, что объект, над которым мы зависли являлся искусственным объектом, а вернее боевым кораблем, правда несколько необычной конструкции. И предыдущие объекты тоже были ими, а пояс астероидов полностью состоял из различных кораблей и их обломков.
Внимание! Внимание! Внима…
Вдруг возникшее в голове сообщение заскрипело, как не смазанное тележное колесо и прервалось, но не успели мы с Арией недоуменно переглянуться, как, вновь заскрипев оно продолжилось:
…ние! Внимание! Внимание! Вы проникли в закрытую зону! Авторизуйтесь или будете уничтожены!
0:59… 0:58… 0:57… 0:57… 0:57…
— Это что за нах? Где мы, куда ты нас приволок? Что это за голос? У тебя есть ключ к авторизации?
— Не знаю, в голове одного из доминаторов эта система значилась, как прибежище их объекта один, главного из Терроидов, а про голос я ни черта не знаю, но похоже, он от долгого простоя подзавис, вон уже раз двадцать одно и то же время отсчитывает.
И действительно в голове продолжала биться одна и та же цифра ноль пятьдесят семь, пока бублик суматошно крутился на месте, выискивая возможный объект ретрансляции.
— Вот он! — Ария резко остановила кручения, тыча пальцем в объект, дрейфующий в десятке километров от пояса астероидов.
— Защитная планетарная платформа?
— Защитная, только охранная, ты что не видишь? Такие на всех оживленных перекрестках трасс висят, защищают торговцев от пиратов и прочей нечисти. А здесь, видимо, охраняет этот склад металлолома. Надо ему мой опознавательный сигнал послать.
Ария быстро забегала пальчиками по кнопкам, в конце нажав одну, — ярко-зеленого цвета, и вопрошающе уставилась в иллюминатор.
Ответ не заставил себя ждать, только Ария надеялась совсем не на него:
Внимание! Корабль Тор бортовой номер 666397, ваше нахождение в этом секторе незаконно. Покиньте систему в течении тридцати секунд или будете уничтожены.
0:20… 0:19… 0:18…
— Чего⁈ Да вы рехнулись? Как я покину систему за двадцать секунд⁈
— Уже пятнадцать, валим, думать потом будем!
— Куда валим⁈ У меня бублик, а не имперский линкор, мне заправляться нужно, топливо на нуле!
— Черт!
Увидев, что осталось всего три секунды, дернул штурвал в сторону, уводя бублик под защиту дрейфующего рядом гиганта.
Вовремя.
Вспыхнуло так же, как при нашем появлении в системе и висящий перед нами корабль утонул во вспышке ослепительного света, разваливаясь пополам, разлетаясь тысячей осколков и огненных сгустков. Я дернул штурвал, уходя от одного из самых больших и тут же врезал кулаком по кнопке отключения всех систем, превращая бублик в кусок железа ничем не отличающийся от во множестве летающих вокруг нас. Очень надеюсь, что долбаная защитная база решит, что нас уничтожила.
Секунда шла за секундой, мы, неспешно крутясь медленно летели внутри астероидного поля, а второго выстрела не последовало. Видимо моя импровизация сработала.
— И что дальше? — Прошептала Ария, подплывая ко мне.
— Дальше, — я обнял ее за талию, подтягивая к себе, — продолжим с того места, на чем закончили, кажется это был иероглиф счастье…
— Ты рехнулся? — Ария оттолкнула меня, выразительно постучав себя по лбу, — если не включить системы жизнеобеспечения, через полчаса здесь будет ноль полный дубак, а через час можно будет жить только в скафандрах, а у меня там зарядки на три часа максимум. А если включим, то нас тут же разнесет на атомы гребаная платформа.
Я прислушался к своим ощущениям. Показалось или действительно здесь стало слегка холоднее?
Ладно, черт с ним, тем более что Ария уже начала быстро натягивать на себя свой скафандр, миг и белоснежная попка скрылась внутри уродливого одеяния, заставив меня лишь горестно вздохнуть. Приложил руки к перчаткам своего скафандра, через миг оказавшись внутри него.
— Удобно, — оценила девушка, — а сколько у него заряда?
— Прилично. Есть идеи, как отсюда выбраться?
— Не понимаю, зачем мы вообще сюда приперлись?
— Ради одного из них, — я ткнул пальцем в иллюминатор, указывая на дрейфующие рядом с нами корабли. Это доминаторы, с которыми мы сражались лет двадцать назад. Один из них является мозговым центром всей этой орды и, судя по информации из головы его подручного, обладает небывалой мощью, нам бы он пригодился, для борьбы с теми кто нас сейчас преследует.
— Типа враг моего врага — мой друг?
— Нет, типа — у меня есть программа, которая их подчиняет и делает моими слугами.
— И где у тебя записана эта программа?
— У Шки…
Я осекся, только тут поняв, что, расставаясь со Шкипером, я не все продумал. С другой стороны, я последние сутки в сплошном цейтноте, где же за всем уследить?
Так, спокойствие только спокойствие.
— Шкип, — я поднес ко рту амулет связи, — Шкипер, ты здесь? Шкип?
Тишина.
— Шкип, отзовись.
Никого.
— Спокойно, только без паники, все будет хорошо.
— Я и не паникую, что делать будем?
— Спокойно, — я придвинулся ближе к иллюминатору, рассматривая постепенно меняющуюся картину, — из-за взрыва мы движемся быстрее основного потока и скоро приблизимся вон к тому кораблю. Придется выйти в открытый космос, перебраться на него поискать на нем топливо. У тебя, кстати, топливо какое?
— Нейтрониум, конечно, какое еще топливо может быть на Бублике?
— Не знаю, солярка может, бензин, или уголь и дрова?
— Ха-ха, очень смешно. Не тупи, обычное топливо, стандартное, пятьдесят кубов. Или хотя бы двадцать, чтобы только отсюда выбраться.
— Ладно, как скажешь, стандартное может и лучше, глядишь и у этих доминаторов оно же будет. Ждем.
Я завалился на кресло, надеясь на то, что Ария соизволит присесть ко мне на колени, но та, не замечая меня прильнула к иллюминатору, рассматривая окружающий пейзаж, а я на пару секунд прикрыв глаза неожиданно уснул. Усталость навалилась настоящим камнепадам, отправив мою душу бродить по темным ледяным туннелям спящего подсознания. К большому сожалению ни теплого бассейна, ни лежащих в нем девушек я во сне не увидел. Меня окружали бесконечные пещеры, сложенные из темного полупрозрачного льда, по которым я шел, полз и карабкался бесконечно долго. Все тело мое заиндевело, руки и ноги превратились в безжизненные колотушки, а ледяной воздух с сиплым хрипом вырывались у меня из груди. Мне стало уже казаться, что я уже никогда не выберусь, как в конце туннеля показался яркий свет. Я, обдирая ладони о острые грани ледяных кристаллов пополз вперед, но что-то меня туда не пускало. Я полз, но свет никак не приближался, отдаляясь от меня все дальше и дальше.
— Постой! — прохрипел я, протягивая к нему скрюченные пальцы, но свет начал быстро гаснуть, пока совсем не исчез.
— Бро! Бро, просыпайся, мы подлетели.
Проснулся я более уставшим, чем когда засыпал, но ледяной воздух внутри бублика быстро привел меня в более-менее бодрое состояние.
— Что там?
— Мы уже близко, перескочить успеем, только все это зря, пока ты спал, я заметила еще две защитные платформы и наверняка их там еще больше.
— Твою мать… ладно, найдем топливо, а затем уже будем дальше думать. В крайнем случае будем надеяться на силовое поле. Его, конечно, знатно потрепало взрывом, но оно постепенно регенерирует, глядишь и сдюжит.
— Хорошо, будем искать топливо, надо будет и кислород посмотреть, у меня он заканчивается.
— Вряд ли там есть кислород, для роботов он не нужен.
— Хреново, моего надолго не хватит. Чего застыл? Лезь давай первый, я тебя подтолкну.
В крошечном переходном шлюзе мы вдвоем разместились еле-еле, и так как ничего не работало, воздух откачать из него не получилось. Поэтому мы лишились и этого объема, когда люк откинулся и он, на глазах превращаясь в кристаллизовавшуюся пыль, вырвался в открытый космос. Я выбрался наружу совсем не так изящно, кряхтя
